После выхода в свет серии работ Паркмена историки США и других стран в течение длительного времени специально не занимались вопросами, связанными с военным противостоянием англичан и французов в Северной Америке. Вплоть до середины XX в. авторитет Паркмена здесь был непререкаем. Исключение составляли события Семилетней войны 1756-1763 гг. (следует подчеркнуть, что в зарубежной, а в определенной степени и в отечественной, историографии события, связанные с англо-французским соперничеством в Северной Америке в этот период, исследованы гораздо подробнее во всех аспектах).

В 1960 г. на страницах журнала «Уильям энд Мэри куотерли» известный американский историк X. Пэкхэм (в 1955-1977 гг. — директор библиотеки Клемента Мичиганского университета) констатировал, что в историографии США «колониальные войны были потеряны» и одновременно указал на необходимость «понять значение этого периода нашей [т. е. американской. — Ю. А.] истории».[45]

Сам X. Пэкхэм был, пожалуй, одним из первых американских исследователей, осмелившихся посягнуть на авторитет Паркмена. Хотя он более известен как автор нескольких нашумевших монографий по истории Войны за независимость, его внимание привлекал и колониальный период американской истории.[46] Пэкхем обратил внимание на ограниченность работ Паркмена, который, по его словам, «создавал образы, но не интерпретировал их» и «не предлагал никаких общих оценок полутора веков соперничества и борьбы».[47] Правда, в своей небольшой по объему обобщающей работе о колониальных войнах Пэкхэм сделал упор непосредственно на перипетиях вооруженных конфликтов 1689-1762 гг. (и прежде всего на их чисто военных аспектах). При этом за рамками его исследования остались чрезвычайно важные и интересные события 10-80-х годов XVII в. В соответствии со своими задачами и установками Пэкхэм уделил определенное внимание воздействию англо-французского соперничества в Северной Америке на внутриполитическое развитие английских колоний и прежде всего на их движение к независимости (оставив в стороне остальные проблемы).[48] Кроме того, в оценке французской колониальной политики Пэкхэм остался на позициях, близких к Паркмену.[49]

Различные аспекты военных (прежде всего англо-французских) конфликтов колониальной эпохи рассматриваются в ряде работ другого американского историка — профессора университета Вандербильта Д. Э. Лича.[50] Для нас наибольший интерес представляет «Оружие для империи» — скрупулезное комплексное исследование военных кампаний английских колоний в Северной Америке (ценность данной работы также обусловлена ее очень солидной источниковой базой). Помимо чисто военных сюжетов Лич сделал акцент на вопросах, касающихся воздействия колониальных войн на внутреннюю жизнь английских владений, на развитие национального самосознания их жителей.

В аналогичном (по тематике) ключе выдержана монография Дж. Ратледжа «Век конфликта: борьба между французами и британцами в колониальной Америке».[51] Однако по сравнению с вышеназванными работами Пэкхэма и Лича она написана исключительно с «паркменовских» позиций и носит весьма эмоционально выраженный антифранцузский характер. Так, давая общую оценку англо-французскому соперничеству, Дж. Ратледж безапелляционно заявлял, что в колониальной Северной Америке «не могло быть никакого более или менее прочного мира до тех пор, пока знамя с лилиями продолжало развеваться хотя бы над одним акром канадской земли!».[52]

Пэкхэма, Лича, Ратледжа интересовали военные аспекты англо-французского соперничества, а также его воздействие на внутреннее развитие английских колоний. Они сделали ряд ценных наблюдений, касающихся не только тактики, но и стратегии участников конфликта, их политических целей (у Лича это касалось не только англичан и английских колонистов, но и французов). В то же время собственно дипломатическая история борьбы двух держав, а также прямые межколониальные контакты остались вне поля зрения этих специалистов.

То же самое можно сказать и о монографиях из выходившей в послевоенные десятилетия в США серии книг по истории американской «границы», где также затрагивались конфликты английских поселенцев с французами и индейцами. Больше всего внимания этим конфликтам уделил В. У. Крейн, рассмотревший развитие событий на юго-востоке современных Соединенных Штатов в последней трети XVII — первой трети XVIII в.;[53] в меньшей степени — другие авторы, писавшие о северной, атлантической и новоанглийской границах.[54]

Стратегический аспект англо-французского соперничества в Северной Америке был рассмотрен известным англо-канадским историком У. Дж. Эклзом, основные работы которого увидели свет в 1960-е — начале 1980-х годов.[55] С точки зрения Эклза — признанного специалиста по истории Новой Франции последней трети XVII в. — при Людовике XIV (да и в последующие десятилетия) вся политика Версаля в Северной Америке диктовалась прежде всего военными и политическими соображениями. При этом главной целью французского правительства, по мнению Эклза, было не развитие собственных колониальных владений, а недопущение расширения британской империи на Североамериканском континенте.[56]

Публикации Эклза неоднократно вызывали острые дискуссии среди историков Старого и Нового Света, критиковавших его оценки.[57] Однако Эклз активно отстаивал свои взгляды; в первой половине 1990-х гг. он выступил с критикой подходов, господствующих в историографии последних десятилетий.[58]

Геополитический и геостратегический аспекты борьбы Лондона и Парижа в Северной Америке затрагивались в монографиях англоканадского специалиста Дж. С. Грэхэма,[59] его американского коллеги К.Дэвиса[60] и в коллективном труде современных французских историков Ж.-П. Пуссу, Ф. Боннишона и К. де Лемпа.[61] Все эти авторы рассматривали англо-французское соперничество в широком контексте истории развития «североатлантического мира» и борьбы за господство над морскими коммуникациями. При этом они уделили достаточно большое внимание роли колониальных сюжетов во внешней политике Лондона и Парижа.

Однако не все их выводы представляются бесспорными. Так, Пуссу, Боннишон и де Лемп объясняют слабость позиций французов в Канаде и потерю ими этой колонии исключительно тем, что Франция не была хозяйкой морских пространств.[62] Их точка зрения перекликается с тезисом Дж. С. Грэхэма о том, что в военное время заморские владения Парижа оказывались «в заложниках» у морских держав[63] (сразу же возникает вопрос — а как же тогда Испания, перестав быть ведущей морской державой, продолжала удерживать свои владения в Новом Свете?). Кроме того, основное внимание Грэхэма было сосредоточено на росте английского морского могущества;[64] французскую стратегию и тактику на морях и в колониях он оценивал достаточно упрощенно.

Рассуждения о морской стратегии Лондона в период, предшествовавший Славной революции, можно найти в недавно выпущенной монографии Б. П. Ленмана о колониальных войнах Англии периода, предшествовавшего Славной революции.[65] Однако этот британский историк очень мало пишет об англо-французском соперничестве в Северной Америке, а его вывод о том, что именно в колониях обеспечивались наиболее существенные (для Англии) результаты войн XVI-XVII вв.,[66] представляется весьма спорным.