— Если ты хочешь поговорить о кражах, я не думаю, что Стивен к ним причастен. — Глен потянул ее за руку. — Пошли.

— Стой. Я хочу поговорить о нашем браке. Мы должны решить, что нам теперь делать.

— Ты хочешь развестись, — резко произнес Глен. — Сожалею, но я занимался ремонтом. Мне было не до бумаг.

Прежде чем Эйприл успела возразить, он повел ее через весь дом, гордо показывая новые обои и современную кухню.

— Еще я собираюсь убрать ту стену, чтобы увеличить гостиную до размеров Флориды.

Он широко улыбнулся Эйприл. Первая настоящая улыбка с тех пор, как они пошли своими дорогами. Глен стоял в центре гостиной, довольно рассматривая дело своих рук.

— Итак, что ты думаешь? — спросил Глен. — Меня интересует чисто женская точка зрения.

Женская точка зрения! Так вот почему он привел ее сюда. Глен хотел знать, как женщины отреагируют на его любовное гнездышко.

Эйприл осмотрелась. Очень уютная комната. Глен создал теплый дом, который понравится любой женщине. Проблема лишь в том, что на приглашениях во дворец обольщения не будет ее имени.

Какое–то движение за окном привлекло ее внимание.

— Что там?

— Ты тоже видела?

Они подошли к окну и столкнулись плечами, пытаясь выглянуть в сад.

— Мейбелин, — сообщил Глен, не потрудившись отойти от Эйприл. — Наверное, увязалась за тобой.

Эйприл наклонилась поближе к окну, пока ее лоб не коснулся стекла. Собака неслась через весь двор с серым предметом в пасти.

— Как, по–твоему, что она несет? Что–то маленькое и серое, похожее… о, нет! — Эйприл задохнулась, не в силах произнести одно–единственное слово.

Их глаза встретились, и Глен отважился высказать догадку, вселившую ужас в ее сердце:

— Роки!

Они наперегонки бросились к выходу. Глен первым выскочил на улицу. Но даже Эйприл успела увидеть, как пушистый хвост собаки исчезает под крыльцом.

Глен опустился на колени и заглянул в черную дыру. Эйприл звала собаку по имени, уговаривая вылезть из–под крыльца. Но у Мейбелин, очевидно, были другие планы.

Раздвинув в стороны доски, освобождая пространство для своих широких плеч, Глен протиснулся в щель.

Эйприл не могла увидеть, что происходит под крыльцом. Возможно, это даже к лучшему. Бедный маленький Роки был таким доверчивым. Наверное, дружба с Мейбелин усыпила его бдительность и он подпустил ее слишком близко. Сможет ли Роки пережить во второй раз путешествие в собачьей пасти?

— Брось! — раздался голос Глена из–под крыльца.

Эйприл представила собаку, которая не желает отдавать свою игрушку, как тогда, когда Роки был совсем маленьким.

— Что там происходит?

— Твоя собака лижет мне уши.

Глен рассмеялся, и Эйприл услышала, как он продвигается дальше под крыльцо.

— Мне лезть к тебе?

— Только если ты сделаешь это лучше, чем Мейбелин, — ответил он. Через несколько секунд Глен велел ей протянуть руку. — Вот твоя белка!

Что–то серое оказалось в ее ладони, и Эйприл быстро сжала пальцы. Только бы не было слишком поздно!

Что это? Эйприл держала ботинок. Серый ортопедический ботинок миссис Тернер.

Наконец Глен раздвинул доски и вылез наружу, вытирая щеку рукавом.

— Смотри, что здесь есть!

Он достал из–под крыльца сотовый телефон, маленький рожок от кухонной плиты и уйму всякого барахла, включая дюжину газет. Удивление, перешедшее в облегчение, наполнило Эйприл.

— Исчерпывающий список, — сообщил Глен, рассматривая находки.

— Даже инструменты миссис Тернер, — подтвердила Эйприл.

— Мне неприятно говорить тебе, — с усмешкой произнес Глен, — но твоя собака — извращенка.

После чего он вручил Эйприл голую куклу миссис Тернер. На пластмассовом теле оказалось несколько вмятин и дырок от острых зубов.

— Похоже, ты в конце концов научила ее приносить вещи, — с улыбкой сказал Глен. — Можешь гордиться.

Эйприл не верила своим глазам.

— Черт возьми! Все обвиняли Стивена, а настоящим вором была Мейбелин.

При звуках своего имени золотистый воришка высунул пушистую морду и улыбнулся хозяйке.

Глен присел на крыльцо и начал счищать грязь со своей одежды.

— Похоже, все объяснилось.

Эйприл радовалась, что Стивен невиновен, но ее радость улетучилась от последующего комментария Глена.

— У меня тоже кое–что украли и до сих пор не вернули, — грустно сказал мужчина. — Я знаю, кто вор. Это не Стивен и не Мейбелин.

Эйприл сложила охапку вещей на крыльце и остановилась перед мужчиной.

— У тебя есть идея, кто мог это сделать?

Он торжественно кивнул и взял Эйприл за руки.

— Ты! — Заметив ее удивление, Глен поспешил объяснить: — Ты украла мое сердце, Эйприл!

Эйприл начала возражать, но он остановил ее.

— Я не против, — заверил Глен. — Можешь не возвращать его. Я только хотел узнать, не нужно ли тебе все остальное?

Как соблазнительно растаять в объятиях Глена и ответить «да»! Слова его отдавались в ушах Эйприл сладким перезвоном, но она не могла им доверять. Наверное, Глен каким–то образом узнал причину ее визита и вновь поставил интересы подруги выше личных.

Как ребенку стоит огромного мужества отказаться от куска шоколадного торта, так и Эйприл потребовались все силы, чтобы не броситься Глену на шею.

Он сам обнял ее, и Эйприл пришлось бороться со слезами, которые угрожали пролиться на его рубашку.

— Подойди сюда! Я хочу показать тебе кое–что. — Глен отвел ее за дом и махнул рукой в сторону большой спортивной площадки. — Это не берлога холостяка, Эйприл. — Он повернулся к ней, его карие глаза светились нежностью. — Это дом для большой семьи.

Эйприл в замешательстве нахмурилась, и Глен пожал плечами.

— Возможно, я поспешил с качелями. Если доктор не ошибся относительно свинки, — рассуждал Глен, — мы можем усыновить ребенка. А если ты хочешь забеременеть, я пойду с тобой в клинику на следующей неделе.

Слезы горя, заполнившие ее глаза, стали слезами счастья. Инстинктивно Эйприл погладила свой живот.

— Так ты не знаешь… — прошептала она, скорее утверждая, чем спрашивая.

Он не знал об ее беременности, с восторгом поняла Эйприл. Все это время, пока ремонтировал свой старый дом, он на самом деле планировал свое будущее. Нет, их будущее! Несомненно, Глен любит ее так же сильно, как и она его.

— Приглашение из клиники пришло после моего первого визита. Я отказалась от него.

Теперь настала его, очередь хмуриться.

— Но я думал, ты хочешь…

— Я хотела не только ребенка, — призналась Эйприл, — с самого начала я хотела иметь семью. Семью, которую я люблю и которая будет любить меня.

Семью, которой она будет принадлежать без остатка. Семью, где будут ласковые губы мужа и детский смех.

— Знаешь, — сказала Эйприл, — даже если бы я не носила твоего ребенка, я хотела бы быть с тобой. Только с тобой!

Глен отступил от Эйприл. Его внимательный взгляд коснулся ее живота. В карих глазах засветился неподдельный восторг.

— У нас будет ребенок?

Глен сдернул шляпу с головы и подбросил ее в воздух с восторженным криком. Эйприл обняла его за шею, когда он поднял ее и перенес через порог в их собственное гнездышко любви.

Эйприл счастливо улыбнулась. Надпись на табличке, подаренной Глену, оказалась пророческой.

Дом, милый дом.

ЭПИЛОГ

В зеркале заднего вида замигали огни, и Глен выдохнул проклятие.

— Почему ты остановился? У нас нет времени!

Он взглянул на взволнованную жену, которая старалась поудобнее устроиться на сиденье. Дыхание Эйприл было тяжелым и неровным. Да, похоже, она не ошиблась.

— Не волнуйся. Я объясню офицеру, в чем дело, и нам дадут полицейский эскорт.

Глен старался говорить спокойно и не показывать, как он нервничает. Обернувшись к жене, он даже не взглянул на мужчину, подошедшего к автомобилю. Когда офицер открыл дверцу, Глен резко сообщил:

— Послушайте, офицер, я знаю, что мы превысили скорость, но моя жена…