— Мне нужно съездить в город за покупками. Я с удовольствием куплю новую куклу и немного батиста.
— Я не нуждаюсь в вашей благотворительности. Я хочу, чтобы вор возвратил мои вещи и принес извинения, — ответила миссис Тернер, забираясь в автомобильчик для гольфа. — Я должна была догадаться, что вы встанете на сторону этого бандита. Похоже, мне придется самой позвонить инспектору по делам молодежи и сообщить, что случилось с тех пор, как здесь работает Стивен.
Миссис Тернер завела мотор и уехала, не добавив ни слова. Ветер взметнул ее юбку из ткани в цветочек, обнажая ноги со змейками варикозных вен.
Стивен и Глен одновременно взглянули на камень размером с кулак. Глен тихо, но твердо предупредил:
— Даже не думай.
Стивен сжал кулаки. Работа в «Уютных полянках у Глена и Эйприл — поворот в его жизни. И вот, пожалуйста, появилась вздорная старуха и угрожает разрушить его счастье!
Стивен засунул руки в карманы, стиснул зубы и прошипел нечто очень похожее на «ведьма».
Эйприл понимала, что творится в душе подростка. Ей было крайне неприятно, что она вынуждена совершить своего рода акт предательства.
— Вы знаете, ребята, нам придется сообщить инспектору Стивена о случившемся.
Стивен со злостью пнул камень, на который только что смотрел.
— Надо почистить конюшню, — сказал Глен. — Почему бы тебе, Стив, не заняться работой, пока мы попытаемся разобраться с претензиями миссис Тернер?
Стивен терпеть не мог чистить денники, но сейчас он покорно побежал к сараю.
Эйприл посмотрела на Глена, благодаря его за поддержку.
— Надеюсь, что Стивен не будет срывать злость на лошадях.
— Нет, вряд ли. Меня больше волнует, не станет ли парень мстить миссис Тернер. — Глен развернулся, направляясь на склад. — Давай присмотрим за ним несколько дней. И знаешь что? Наверное, пока не стоит поручать ему дела на границе с владениями старухи.
Эта досадная история произошла за несколько дней до того, как Эйприл получила направление на консультацию в клинику «Изобилие». Глен тут же вызвался ее сопровождать. И сколько ни убеждала его Эйприл, что с таким пустяковым делом справится самостоятельно, он не желал даже слышать об этом.
Они долго кружили по центру Росмунда, пока не обнаружили здание клиники рядом с древней ратушей, которая находилась на реставрации. Клиника располагалась в очень чистом старом квартале. Некоторые здания перестроили и пустили под офисы, но каждый дом окружали аккуратно подстриженные лужайки. Здесь по–прежнему царил дух старины.
— Как мило! — осмотревшись, заметила Эйприл.
Глен притормозил.
— Здесь, может быть, и спокойно, но двумя милями дальше по дороге начинаются неблагополучные кварталы. На прошлой неделе там произошли две перестрелки.
Несмотря на теплый весенний день, Эйприл вздрогнула.
— Я рада, что живу в Хармони–Гроув. Там не страшно воспитывать детей.
Глен вышел из автомобиля, открыл дверцу Эйприл, и они зашагали в клинику по дорожке, окаймленной фиолетовыми анютиными глазками.
— Извини, Эйприл, — Глен слегка замедлил шаг, — но что ты сделаешь, когда ребенок спросит, кто его папа? Покажешь ему фотографию пробирки?
Он открыл стеклянную дверь и придержал ее, пропуская женщину вперед. Но Эйприл остановилась и посмотрела на своего самого лучшего друга.
— Я думала, ты поймешь, почему я решилась обратиться в клинику, — сухо произнесла она.
— Конечно, понимаю, но это еще не значит, что я одобряю твой поступок. Я считаю, что ребенок должен расти в полной семье, с обоими родителями, как я.
— Хорошо! Но, к твоему сведению, Глен Майкл Редвей, не всем везет так, как тебе. Если тебе не нравится, что моя мечта наконец исполнится, так убирайся отсюда! Я не собираюсь портить самое счастливое событие в жизни!
Глен знал ее достаточно долго, чтобы понять: Эйприл не изменит свое решение. Столько лет он добивался ее расположения, приглашал на свидания, убеждал встречаться с ним — и все напрасно! Эйприл обзавелась навязчивой идеей, будто ее первый брак не удался из–за того, что она вышла замуж за друга.
— Я ничего не имею против твоей мечты, Эйприл. Но мне кажется, что «самое счастливое событие» должно произойти в тихой, уединенной спальне, и желательно с человеком, которого ты любишь.
Желательно с ним. Но ему достаточно намекнуть на нечто подобное, и Эйприл, не задумываясь, пустит в ход кулаки и дамскую сумочку. К сожалению, с этой женщиной не срабатывали привычные мужские уловки и тонкие намеки. Она лишь смеялась, когда Глен пробовал объясниться напрямую: Эйприл считала, что он шутит. Что ж, придется проникнуть в ее сердце при помощи коварства и хитрости.
Он должен попытать счастья еще раз.
— Тебе легко говорить. Ты вращаешься в обществе. Ты ходишь на свидания. — Она нервно перебросила сумочку на другое плечо. — Ты знаешь, где в Хармони–Гроув можно найти подходящего человека?
Глен переступил с ноги на ногу и отпустил дверную ручку.
— Твоя мать говорит, что ты слишком разборчива. Пожалуй, она права.
Эйприл закатила глаза.
— Не надо начинать сначала.
К ним подошла женщина лет пятидесяти с охапкой папок в руках. Визитка на ярком платье в цветочек гласила: «Тетя Софи, офис–менеджер».
— Как вас зовут, дорогая?
— Хенсон. Эйприл Хенсон.
— Да, конечно! Вы как раз вовремя. Заходите, пожалуйста. Я помогу заполнить медицинскую карту.
Когда они двинулись к столу регистрации, Эйприл специально шла так, чтобы менеджер оказалась между ней и Гленом. Тетя Софи с увлечением произносила монолог о проблемах искусственного оплодотворения, с которыми столкнулась за годы своей работы, и рассказывала об успехах клиники.
— Если не получится с первого раза, — словно успокаивая, говорила она, — мы будем продолжать до тех пор, пока вы не забеременеете. — Наконец она достала папку с бланками и вручила ее Эйприл. — Я люблю нашу клинику. Правда, у меня нет своих детей, но я являюсь почетной тетей сотни малышей, которые родились с тех пор, как я здесь работаю.
Что ж, это объясняет странную надпись на визитке, подумала Эйприл.
— Двоих даже назвали в мою честь.
Глен сухо заметил:
— Девочек, я надеюсь.
Тетя Софи залилась смехом:
— Ой, да вы шутник! — Обернувшись к Эйприл, она добавила: — Красивый мужчина. Да к тому же и весельчак. Тебе повезло, девочка!
Эйприл лишь улыбнулась в ответ и прошла в комнату ожидания. Там стояли диваны, на которых сидело несколько пациенток, но Эйприл захотелось устроиться в кресле, подальше от всех. Возможно, не стоило позволять Глену ехать сюда. Он, словно чувствуя ее состояние, присел на диван у противоположной стены.
— Мистер Хенсон, — зычно позвала тетя Софи.
Глен поднял голову и с удивлением понял, что она смотрит на него. Он подошел к столу с твердым намерением исправить ошибку. Нет смысла запутывать ситуацию.
— Я не мистер Хенсон, — сказал он. — Мое имя — Редвей.
Женщина сдвинула очки на кончик носа и взглянула на Глена поверх стекол.
— Понятно, — кивнула она, хотя было видно, что она ничего не понимает. Женщина вручила ему папку и громким, хорошо поставленным голосом сообщила: — Вы должны заполнить документы, а потом мы вызовем вас на исследование, где врачи проверят вашу, хм, вы понимаете… Они оценят возможность оплодотворения. После исследования, — громогласно продолжила тетя Софи и указала на один из коридоров, — вы пройдете в ту комнату. Там вы в одиночестве, без свидетелей, посмотрите кинофильм. Ну, а вскоре после этого вы и мисс Хенсон станете родителями.
Глен мог бы поклясться, что слышит смех из угла, где сидела Эйприл.
— Боюсь, вы не в курсе, — сообщил Глен женщине. — Я не донор.
Выражение неодобрения на лице тети Софи уступило место сочувствию и глубокой симпатии. Она погладила его ладонь.
— Не принимайте это близко к сердцу, — прошептала она. К сожалению, ее голос тут же обрел прежнюю громкость: — Сонные головастики — беда большинства современных мужчин.