— Не уходи, если ты на самом деле любишь меня, Ричард! Ведь я знаю, что ты очень одинок, несмотря на такую занятую жизнь, работу. Обещаю, что я не буду вести себя как собственница… Я не стану пытаться вмешиваться в твою жизнь или занимать твое время, когда приедет твоя дочь. Но когда она будет в школе… когда ты один. О, Ричард! Давай будем встречаться, позволь мне хотя бы иногда видеться с тобой. Для меня это значит все на свете…

Он смотрел на меня, его лицо внезапно побледнело. Я видела, как он мучается, раздираемый внутренними противоречиями.

Наконец он перестал бороться со своими чувствами и обнял меня. Я почувствовала его губы на своих губах, в свой поцелуй он вложил всю свою страсть, всю нежность. Затем прошептал:

— Ты для меня так много значишь! И если я для тебя значу так же много, я не оставлю тебя. Да, у меня есть Роберта, но… она так далека от всего этого. Наши отношения никак не отразятся на ней. Марион меня не любит, я нужен ей как номинальный муж, таким я и останусь для нее. Но ты, ты моя любовь, ты самое лучшее, что могла мне дать жизнь, Роза-Линда. Я верю тебе, дорогая. И я люблю тебя. Я могу сделать для тебя все, что угодно. Единственное, чего я не могу сделать теперь, — это жить без тебя.

Он снова и снова целовал меня, мои щеки горели от его поцелуев. Затем он взял мои руки в свои и поцеловал обе ладони. Ричард едва слышно проговорил:

— Я никогда не сделаю тебе больно. Я не прощу себе этого.

— Нет, не волнуйся. Никто… никто… никогда не узнает о нас. Никогда.

Он глубоко вздохнул:

— Никто не должен узнать. Но именно от этого мне так больно. Для меня это не случайная и ничего незначащая связь. Мне так бы хотелось показать тебя всем. И сказать: «Это Роза-Линда. Я люблю ее».

Меня тронули его слова, я была очень благодарна Ричарду за них, мои глаза защипало от слез.

Он закурил. Мне нравилось смотреть на него такого — волосы взъерошены, галстук чуть съехал на сторону, руки чуть дрожат. Его вид подчеркивал близость, которая существовала между нами. Я чувствовала, что схожу с ума от радости. Я знала, что теперь мы не расстанемся. Весь мир вокруг страстно обещал мне, что теперь наконец я отдохну от той боли, которая застряла в моем сердце. Я сказала:

— Позволь мне сделать для тебя чай…

— Мы сделаем его вместе, — довольно улыбнулся он.

И мы вместе отправились на мою маленькую кухню, я поставила чайник на плиту, и мы стали вместе ждать, когда он закипит. Потом я стала ставить чашки, готовила все к чаю, а Ричард то касался меня рукой, то целовал в волосы, то обнимал за плечи. А я думала, что все это выглядит, как будто мы муж и жена. Он только что вернулся с работы, а я собираюсь покормить его. О, как я люблю его!

Я рассказала ему о моих последних днях на Уимпол-стрит, о том, что Дикс оставил мне наследство.

Мы оба находились в состоянии экзальтации. Мы все время посмеивались сами над собой, и Ричард рассказывал мне забавные истории о своей последней поездке в Испанию. Но он ни словом не обмолвился о неделе в Биаррице с Марион. А я даже и не хотела ничего об этом знать.

Меня не мучили никакие угрызения совести. С какой стати? Я ничего не отнимала у нее. Я брала то, что ей было не нужно. О, мои монашки сошли бы с ума, они бы остолбенели от шока! Моя покойная мать тоже не одобрила бы связи с женатым мужчиной. Но мы с Ричардом чувствовали и думали по-другому. Я буду любить его до самой своей смерти.

Он снова обнял меня за плечи, мы на мгновение замерли. Затем он сказал:

— Я верю тебе, Роза-Линда. Я никогда не предам тебя. Я слишком люблю тебя, чтобы променять на какую-то другую женщину.

— У меня такое чувство, Ричард, что мы стали с тобой мужем и женой, — улыбнулась я, чувствуя, как дрожит мой голос.

Он прижал меня к себе.

— Да, моя дорогая. И в то же время нет. Я должен быть честным с тобой. Мы не сможем видеться с тобой каждый день, а иногда придется пропустить и неделю-другую. Ты же знаешь, я часто уезжаю, иногда на континент, да и в Англии хватает работы. Я не смогу брать тебя с собой. Для компании имеет значение моя репутация. Ведь ты понимаешь это? Да, дорогая?

Я закрыла глаза.

— Да, — прошептала в ответ.

— Но мне бы очень, очень хотелось, чтобы ты все время была со мной. Чтобы ты была моей женой.

— Да.

— А когда Берта на каникулах, я тоже не смогу видеться с тобой.

— Да… — Казалось, я просто задыхаюсь от этого слова. Вдруг у меня возникло странное ощущение. Его честность, порядочность вдруг вычеркнули меня из его жизни. Я буду появляться только в промежутках между его семейными делами.

Он посмотрел мне в глаза и сразу понял, о чем я подумала. Ричард прижал меня к себе и погладил по волосам.

— Моя девочка, скажи мне, чтобы я ушел, и я уйду. И больше никогда не побеспокою тебя. Я слишком боюсь сделать тебе больно. Не хочу, чтобы моя любовь к тебе легла на твои плечи еще одним бременем.

В ответ я отвернулась в сторону, посмотрела в окно, обняла его за талию и прислонилась лбом к его плечу.

— Нет. Так будет еще хуже. Моя любовь слишком много для меня значит. Мы будем видеться с тобой только тогда, когда ты сможешь. Ты не услышишь от меня ни одной жалобы. Клянусь, я никогда не стану камнем на твоей шее. Ты будешь приходить сюда ко мне. Все будет хорошо.

— Да, мне здесь так хорошо, — сказал он. — Твоя квартирка стала первым настоящим домом для меня после смерти моей матери.

Я кивнула. Мы долго стояли не двигаясь. Затем он прошептал мне на ухо:

— Дорогая… Мне нужно идти. Я возвращаюсь в Ракесли сегодня вечером. У нас сегодня гости… Приедет родня Марион. Уэйлинги… Я должен быть там. Я обещал леди Уэйлинг.

Я попыталась улыбнуться. Да, мне было больно, но я улыбалась. Мне нужно было выполнять свое обещание. Я не должна была показывать ему, как мне трудно. Ричард не должен чувствовать себя рядом со мной обязанным, уставшим, грустным, угнетенным…

— Ничего страшного. Ты ведь опять скоро появишься, — спокойно проговорила я.

Он ответил:

— Как только смогу. Возможно, завтра. Я хочу быть с тобой, и гораздо дольше, чем пара часов.

Мое сердце жгло все внутри огнем. Я кивнула. Он снова заговорил:

— Я возьму тебя с собой во Фрейлинг. Мне очень хочется, чтобы ты побывала там. Никого из моих знакомых там не будет. А Ира Варенски не знает мою семью. Тебе понравится во Фрейлинге. Там так красиво. Ты помнишь, я тебе рассказывал об этом месте?

— Да, Ричард.

— Я хочу, чтобы первые моменты нашей любви прошли там, — сказал он со странным, каким-то отрешенным видом. — Я позвоню Ире по телефону и поговорю с ней. Она всегда говорила мне, что я найду свое счастье. Она единственная все поймет и не осудит нас за это.

Я едва слышно проговорила:

— Ты хочешь, чтобы все произошло там… а не здесь?

— Да, — ответил он. — Когда ты приедешь туда, ты поймешь почему. Там рай. Я всегда мечтал провести во Фрейлинге ночь с женщиной, которую полюблю. Ты не откажешься поехать со мной туда в ближайший уикэнд, если я все устрою, Роза-Линда?

Я была потрясена, нужные, правильные слова не шли мне в голову. Я только смогла тихо пробормотать:

— Все, что ты хочешь…

— О, дорогая, — сказал Ричард. — Как я хочу сделать для тебя что-то приятное.

— То, что приятно тебе, приятно и мне, — продолжая обнимать его, улыбнулась я. — Подписываюсь под словами: «Не покидай меня, прошу, / Я в сердце Бога твоего ношу…» Ни о чем не беспокойся, Ричард. Все, что хорошо для тебя, хорошо для меня. И так будет всегда.

— Дорогой мой малыш, — сказал он. — Ты давно для меня стала всем. Если честно, то я едва не умер, пока мы не виделись. Я никогда больше не оставлю тебя.

Он поднял мою голову и снова поцеловал в губы. Как я ненавидела этот момент — мне так не хотелось, чтобы он уходил. И в то же время я была просто счастлива, как сумасшедшая. «Пусть судят те, кто хочет рассудить,/Как правильно и нет любить», — усмехнулась я про себя. Пусть нас осудят за нашу «неправильную, неприличную» любовь, но нас соединила судьба, сила, которая оказалась сильнее нашей собственной воли. И что может быть правильнее, моральнее и чище, чем любовь?