- Говоришь ты складно и правильно, посланник, - более добродушно молвил Пилат, не сводя с меня взгляда. – Ладно. Вы получите комнату в моем дворце, пока письмо от императора, да хранит его Юпитер, не подтвердит правдивость ваших слов. Имена у вас есть?

- Да, уважаемый наместник, - вежливо ответил я. Астра, стоящая позади меня, тяжело дышала от волнения и, по привычке, впивалась коготками в мою руку. – Меня зовут Цицерон, а это моя супруга – Веста.

- Понятно, - зевнул римлянин и, хлопнув два раза в ладоши, дождался слугу и поручил нас ему. – Это Лука. Он покажет вам покои и распорядится насчет ужина. Что-то еще?

- Нет, префект. Вы и так слишком добры к нам.

- С какой целью вы прибыли в Иудею?

- Обычная проверка. По личному распоряжению императора, - ехидно закончил я и, насладившись изменившимся в лице Пилатом, пошел следом за слугой. Астра, не произнеся ни слова, двинулась следом.

Личные покои оказались небольшой загаженной комнатушкой с одним окном, расположенным под потолком. Лука уточнил, что нам еще нужно и, получив ответы, ретировался, предоставив нам изучить новое место.

Астра тут же скривила нос и безжалостно прошлась по всем римлянам, императорам, свинолюдям и свинопаукам, плетущим в углах паутину. Мне было глубоко плевать, ибо долго находиться в Иерусалиме я не собирался. Осталось придумать, как забрать у фарисея часть Ключа и быстренько сбежать за следующим, пока нас не поймали и не распяли вдоль дороги за такое святотатство.

- Ебать, ну тут и вонища. Будто Клеопатра своей пиздой по стенам прошлась, - поморщился я, откидывая тряпку, закрывающую окошко. – Хоть бы благовоний, каких-нибудь накидали. Такое ощущение, что тут всяких узников держали, а потом в номер переделали.

- И не говори. Прошлый раз, в Риме воняло похлеще, но там мы надолго не задерживались, - согласилась Астра, присаживаясь на кровать. – Надеюсь, что тут нет блох или вшей в матрасе, а иначе, обещаю тебе клятвенно, я уебу префекта табуретом и сожгу к ебеням этот сарай.

- Ладно. Надо оптимистичнее смотреть. Могли бы сейчас с моим похотливым пра-пра-хуй его сколько знает-прадедушкой спать, - буркнул я. – Главное, что у нас есть крыша надо головой и жратва, которую пообещал Лука. Он, кстати, тоже на твою попочку засматривался, пока я ему леща не прописал.

- Моя попочка идеальна и тебе нравится, когда другие мужики на нее пялятся, - улыбнулась Астра, взъерошив мне волосы. – Только я вот одному верна. Поляку с еврейскими корнями. Эх, знал бы Гитлер, кто ему дважды помешал, удавился бы от ярости.

- Наведаемся в Ад, когда закончим со всем, и самолично ему все расскажешь, - я положил конец разговору и умолк, услышав тихое покашливание со стороны входной двери. Обернувшись, я увидел усталую женщину в дорогой римской столе. Незнакомка улыбнулась и попросила разрешения войти. Удивившись, я даже не стал хамить. Улыбка у женщины была искренней и доброй.

- Простите моего супруга, добрые посланцы. Последнее время множество трудностей обрушилось на Иерусалим, - ее голос интересно вибрировал и обладал небольшим акцентом.

- Все нормально, - хмыкнул я, вытирая с табурета пыль и предлагая женщине присесть. – Прошу.

- Благодарю вас. Цицерон, верно?

- Ага. И моя супруга – Веста.

- Меня зовут Клавдия. С моим мужем вы уже познакомились, - тихо молвила жена Пилата. – Сейчас ему очень трудно. Особенно из-за последних событий.

- А что случилось, госпожа? – спросила Астра, присаживаясь рядом.

- Зовите меня Клавдия. Не нужно учтивостей, - попросила она. – Месяц назад был суд над одним человеком, и фарисеи решили его казнить.

- Я понял о ком вы, - кивнул я, припоминая Библию.

- После этого, мой муж стал сам не свой. А тут еще и самаритяне бунтуют. Политика – сложная вещь и решения порой диктуются ради страны, а не ради собственной выгоды.

- Наслышан, - туманно ответил я. – Легионеры говорят о стычках с иудеями и самаритянами. О жестких и кровопролитных стычках.

- Вы поэтому сюда приехали? – тревожно спросила женщина, заломив худые руки. Астра, к моему удивлению, трогательно их погладила и ободряюще улыбнулась Клавдии.

- Нет, госпожа. Мы займемся проверкой фарисеев, ибо такова воля императора.

- Это радует. Благодарю вас за то, что уделили мне минуту внимания. Если вам что-то понадобится, отошлите слугу ко мне, и я с радостью помогу вас.

- Спасибо, Клавдия, - протянул я, закрывая за женщиной дверь.

- Мне ее жалко, - нарушила молчание Астра. – Кажется, что она переживает сильнее этого напыщенного индюка на троне.

- Так и есть, заинька, - хмыкнул я, думая о своем. – Так и есть.

Чуть позже нам принесли обед и чистое постельное белье, что было нонсенсом для этого времени. Правильно сделали, ибо Астра всерьез вознамерилась спалить наши милые апартаменты с помощью дешевой китайской зажигалки. А виной всему был простой паук, которых рыжая боялась больше всего на свете. На мои скептические замечания, что есть вещи пострашнее милых мохнатиков, она зарядила мне кулаком в лоб и почти отобрала зажигалку, если бы в этот момент в комнату не вошел Лука, несущий узел с чистым бельем.

- Не смей подносить ко мне это уебище! – рявкнула Астра, забираясь с ногами на стул. Так ей было удобнее лягаться.

- Ну и ладно, - хмыкнул я, выпуская паука в окошко, пока его не настигла карающая пятка моей подруги. – Злая ты. Бесы тебя не пугали, а тут мелкое насекомое вызвало истерику.

- Иди ты в песью манду, Збышек. В детстве, когда я гостила у бабушки в деревне, меня отправили в погреб за картошкой. И я случайно задела паучье гнездо на потолке. Эти пидарасы мгновенно оккупировали мою голову и залезли вглубь волос. Пришлось какое-то время походить лысой и с баллончиком газа, чтобы сжигать уебков к чертям собачьим, - буркнула рыжая, немного успокаиваясь. – С того момента их искренне ненавижу.

- Чувствительная девочка, - съязвил я и хохотнул, заметив лицо слуги Пилата. – Лука, а где нам первосвященника Хирама найти? В главном храме?

- Да, господин, - ответил слуга. – Сейчас там идут восстановительные работы, и он сутками пропадает в храме.

- Отлично. Мы пойдем его проведать, а ты пока убери комнату, хорошо?

- Да, господин, - тихо произнес Лука, горестно вздохнув.

- И хорошенько убери тут все. Если я найду тут хоть одного ебаного паука, я тебе член отрежу, - мрачно дополнила Астра, заставив слугу побледнеть. – Пошли, Цицерон.

Я пожал плечами и ободряюще улыбнулся Луке, а затем вышел вслед за подругой. Пора бы вспомнить о цели нашего визита в Иудею.

Главный храм находился неподалеку от дворца Пилата и представлял собой массивную громадину из камня. Правда, впечатление портила трещина, аккуратно разделяющая храм на две части. Возле этой трещины толпились каменотесы, фарисеи и парочка римлян в стандартных красных плащах. К ним-то мы и направились.

Личная печать супруги префекта открывала не только любые двери, но и делала людей весьма словоохотливыми и вежливыми. Солдаты, мило улыбнувшись, сказали нам, где искать Хирама, а рабочие даже постелили на землю серую тряпку, чтобы Астра смогла пройти. Рыжая фыркнула и, задрав нос, величаво прошествовала внутрь, пока не споткнулась о ступеньку и чуть не растянулась в пыли. Метнув мне яростный зеленый взгляд, она быстро юркнула в прохладу камня, шепча проклятия всем, кто мерзко над ней хихикал.

Встречные священники хмурились, увидев нас, но печать и цель нашего визита сразу же делали из них кротких лицемерных овечек. Один из фарисеев даже указал нам, где искать неуловимого первосвященника, за что я был ему просто благодарен.

Личные покои Хирама находились в глубине храма, а возле двери, ведущей внутрь этих самых покоев, стоял худенький иудей с козлиной бородкой. Выслушав нас, он набрал в грудь воздуха и, постучав, вошел в дверь.

Не прошло и пяти минут, как он вышел обратно и милостиво разрешил нам войти, сказав, что первосвященник рад поболтать с посланцами императора Тиберия. Ага, как же. Наверняка уже обдристал стул жидкими бобами от страха.