— И как ты это поняла? – ехидно спросил я. – Мысли читать научилась после ночи с Леарией?

— Не-а. У тебя взгляд становится немного даунистическим и рот приоткрывается. Еще и шепчешь порой что-то, сжимая кулаки до хруста, — ответила рыжая.

— Ну пиздец теперь. Психологи доморощенные и до Рая добрались. Может пояснишь мне, горемычному, какого биса ты еще не в Аду? Тебе там самое раздолье с комплексами обиженных и опущенных всех мастей.

— А ну как уебу тебя, — буркнула Астра, обидевшись на мою пространную тираду.

— Забей. Я всегда кусаюсь, когда на меня напраслину наводят. Не люблю я это. Мамка как-то попыталась пару пропавших банок варенья на меня списать, так я штаны снял и к ней жопой повернулся, чтобы она там косточки малиновые искала.

— Нашла?

— Нет. Ремнем огуляла так, что я потом пару недель на животе спал, — хмыкнул я, припоминая давнее наказание.

— Видимо не помогло, — улыбнулась рыжая.

— Видимо, — кивнул я. – Когда нам к чете инфернальных недотыкомок лететь?

— Через пару часов, думаю. Элигос обещал позвать.

— Он в последнее время сам не свой, — вставил я. – Носится всюду, замотанный какой-то, чуть что сразу норовит мечом проткнуть. Никакого уважения к посланцу Небес.

— Как же. Уважения к тому, кто его женщине массаж делал и та в припадке сладострастия диван разодрала? Или же, потому что ты его меч уже трижды своровать пытался?

— Пьян был. Чего ты начинаешь?! – возмутился я, когда Астра тихо хихикнула. – Бля, ты вообще за меня или за него?

— За тебя, Степка, за тебя.

— Вот и славно. Я, блядь, ранимый, как доктор Зойдберг без панциря.

— Угу, — невнятно промычала рыжая. – И на вид точно такой же.

— Чего?

— Ничего.

Чуть позже, дождавшись приглашения Герцога Элигоса, мы отправились в Лимб, где намечались знатные посиделки с друзьями. Однако идея была не Элигоса и даже не моя. За нас все решили женщины. Астра и Леария внезапно спелись и даже сделались чуть ли не лучшими подружками, а это означало то, что мне доводилось постоянно сопровождать рыжую вниз, ибо одна она никуда не летала. Может, боялась грозного Петра, который не поощрял путешествия своих коллег в Ад без должного разрешения, а может ее смущали разнокалиберные бесы и демоны, встречающиеся на пути.

Я, как истый ее кавалер и злоебучий подкаблучник, был вынужден следить не только за количеством выпитого, но и за общими всплесками ебанашечки своей подруги, которые выражались в постоянном желании надрать кому-нибудь задницу. А все бесовской самогон и адское вино виноваты.

Вот и приходилось вашему покорному слуге молча сидеть на стуле в питейном заведении Харона, ерзать под пристальным взглядом Герцога Элигоса, который до сих пор не простил мне попыток соблазнения своей женщины, да тягостно вздыхать, когда Астра мило щебетала с Леарией, обсуждая исконно дамские прелести.

— Привет, Збышек. Привет, Астра.

— Привет, Милли, — кивнул я знакомой официантке, которая подошла к нашему столику. Леарии и Элигоса пока не было, а это означало то, что я пока предоставлен сам себе.

— Что заказывать будете? Збышеку явно нужна салфетка сопли подтирать, — ехидно заметила Милли, чем вызвала смешок Астры.

— Нужна. А еще нам надо вина, сыра, сигарет и начните готовить розовых омаров. Это для друзей. Они скоро примчатся, — ответила рыжая, мило улыбнувшись официантке.

— Герцог Элигос и госпожа Леария? – спросила Милли и, получив утвердительный ответ, удалилась на кухню с заказом.

— Элигос – зажравшийся мажор, — обиженно пробубнил я. – Почему это ему омаров, а я должен ебаный сыр жрать? Так скоро в Гомера превращусь и буду до пастушков домогаться.

— Я тебе, блядь, подомогаюсь! – воинственно рявкнула Астра. Я пожал плечами и пробубнил де «давайте, обижайте меня все», после чего уставился на одного из певцов, который пел свои дурацкие песни в центре зала, встав ногами на стул.

— Настроения, бля, нет. Все доебываются, омаров жрать нельзя, Элигос так и норовит хер отрезать своим «Вжиком». Педерасты попсу поют. Что за блядская жизнь? – вздохнул я, закуривая сигарету. Астра демонстративно промолчала или сделала вид, что ничего не слышала. Оно и к лучшему.

Прибытие диавольской четы кабак Харона встретил почтительным молчанием. Каждая душа знала, кто такой Герцог Элигос и чем опасна Леария, поэтому все предпочитали помалкивать. Даже обязательные певцы да поэты убежали на кухню, чтобы полакомиться очистками и остатками блюд. Они знали, как Элигос не переваривает людей искусства. В прямом смысле этих слов.

Астра, увидев свою любимую подруженьку, тут же бросилась к ней обниматься и целоваться, а мне достался суровый взгляд Герцога Элигоса. Демон мягко приземлился на стул и поднял руку, призывая официанта, но рыжая что-то прошептала ему на ушко, чем вызвала слабую улыбку верховного иерарха.

— Так и будешь меня буравить своим огненным взглядом? – мрачно спросил я, когда сидеть в молчании надоело. Элигос поджал губы и скрестил мускулистые руки на груди. – Не? Все по-прежнему? Ну и хуй с вами, дяденька. Тогда слушайте, как я песни буду петь.

— Не вздумай! – тихо произнес демон, покраснев лицом и ушами.

— А вот и буду. Я небесный посланец и мне плевать на то, что вы хотите. С чего начнем? Может пару куплетов Сектора Газа или Коррозию Металла? Нет? Сердючку, Кончиту Вурст, старушку Бритни? – Герцог Элигос мгновенно вытащил из-за спины длинный меч и демонстративно положил его на стол. – Режиком своим пугать вздумал? Хуюшки! Хоть на кебаб покрошите, все равно буду петь.

— Не вздумай! – повторил демон.

— «Не вздумай пукнуть, ибо нос мой чувствителен есмь», — передразнил я, хватая клешню омара с тарелки Герцога. Тот и бровью не повел. Лишь слабо изогнул губы в подобие хищной улыбки.

— Не нарывайся, Збышек.

— А то, что? Хочу вот омара отведать. Чего мне сыр жрать, а тебе омаров? Сидит тут такой важный до пиздеца. «Фу, фу, фу. Збышек рот открыть соизволил». Я, бля, тебе жизнь сколько раз спасал? Помогал всячески, заступился даже перед Владыкой Зла. А ты меня с говном смешиваешь. Молчишь? Ну и ладно, — фыркнул я, доставая пачку сигарет.

— Скажи спасибо, что ты до сих пор ходишь, — через несколько минут буркнул демон.

— Да ладно? И что ты мне сделал бы? Ноги сломал? Было уже. Позвоночник в сраке утопил? Аналогично. Я, бля, по другу скучаю, а он говнится, как падла сутулая.

— Заканчивайте собачиться, — миролюбиво сказала Леария, встревая в разговор. Элигос косо посмотрел на свою даму и демонстративно отвернулся в сторону, делая вид, что меня вообще нет за столом. Демонесса ласково улыбнулась, а затем подмигнула мне. – Дай ему время, Збышек. Через пару веков все пройдет.

— Ну охуеть теперь. Дайте две, — фыркнул я, громко мусоля клешню омара назло Герцогу Элигосу, но демон продолжал играть в молчанку. Скоро мне надоело буравить его злыми глазками и я радостно махнул рукой знакомому лицу, которое пробиралось через стандартных посетителей ресторанчика Харона. – Гомер!

— Збышек. Рад видеть, — улыбнулся знаменитый поэт и, изменившись в лице, пробубнил извинения, нарвавшись на красноречивый взгляд Элигоса. – Простите, господин. Могу я похитить вашего друга?

— Хоть изнасилуй его в рот, — лениво ответил демон.

— Вот и ладненько. А ты кисни тут, страдалец демонический, — рявкнул я и, встав из-за стола, отправился с Гомером.

— У вас с ним ссора? – тихо спросил Гомер, когда я бухнулся на свободный стул и придвинул к себе кувшин с вином.

— Ага. Бесится, что я его бабу до оргазма довел, — ответил я, прикладываясь к демоническому пойлу. – Не, блядь, это вообще ни в какие ворота не лезет. Они теперь вино ослиной мочой разбавляют? Are you achueli tam?!

— Не ругайся, друг мой.

— Прости, дружище. Бесит меня все это. Я тут, знаешь ли, спасаю всех от долбоебов, всадников Апокалипсиса, страдаю в Чистилище, принимаю кровавые ванны пропиздятины Клеопатры, а на меня еще и дуются, — фыркнул я, закуривая сигарету и буравя ненавистного иерарха суровым взглядом. – Сидит вон, пафосный весь, как жена цыганского барона. Хуй с ним, с демонархом. Что у тебя-то новенького? Как работа?