Лере удалось продержаться уже почти... Она мазнула взглядом по оранжевому табло у дверей круглосуточной почты. Пять минут первого. Она бежит уже почти полчаса. Антон обещал ей час.

В Антона Лера верила. А вот веры в себя оставалось маловато.

В переходе мелькнуло лицо. Самое обычное лицо. Человек вышел и направился куда-то, видимо, по своим делам. К Лере? Или мимо Леры? Она не знала, но... Кажется именно это лицо она уже видела. Минут пять назад.

Если они решили показаться, значит, будут брать, поняла шатора. Где-то здесь машина. Скорее всего, какой-нибудь неприметный синенький "Фольксваген". Любимая марка "Клена".

Лера метнулась к дверям ночного кафе, но, увидев босую, растрепанную девицу в порванном платье, охранник быстро захлопнул дверь. Лера в гневе вскинула руку. Сейчас она не смогла бы разбить даже обычное оконное стекло, не то, что витрину, но злость оказалась сильнее разума. Безупречная боевая машина сорвалась на критические обороты.

Знакомое лицо показалось снова. Лера, стоя спиной к закрытым дверям, быстро посканировала взглядом площадку. Слева, у закрытого павильончика курит невысокий мужичок. На противоположной стороне улицы медленно бредет молодая пара, видно, из гостей. И он, и она - пьяненькие-пьяненькие. Со стороны проспекта вывернул неприметный черненький "Опель". Водитель двигался осторожно, соблюдал правила движения, берег машину...

Еще трое-пятеро, по логике, должны были держать внешнее кольцо, на случай, если загнанной жертве все-таки хватит... не сил, а наглости, отчаянья и везения, чтобы прорваться через кафе или один из открытых магазинов на другую улицу или во двор.

Не справиться!

"...Не волнуйся, все пройдет, ангелы не спят. Их не видно из-за облаков".

Ярко-красный "Порш" бешеным зайцем вылетел с проспекта, нагло подрезал "Опель", обдал водой со льдом пьяненькую парочку и, не удержавшись на дороге, выскочил на мощеный тротуар. Машина пошла юзом, Лера метнулась прочь, прижалась спиной к стеклу. Но убийственный полет "Порше" преградил массивный чугунный столб. Машина со смачным "чвяком" впечаталась в фонарь, брызнули осколки фары, заскрежетал, проминаясь, металл...

Охранник высунулся наружу.

Лера, сообразив, что ей неожиданно повезло, уже повернулась к забегаловке, но красный "Порш" вдруг распахнул дверцу. Шатора рыбкой нырнула внутрь, не раздумывая о возможной ловушке. Она и так была в ловушке, дальше уже вроде бы некуда.

Таран ничем не повредил механизм отличной машины. "Порш" сдал назад и, выскочив на проезжую часть, рванул так, словно им выстрелили из катапульты.

Лера обернулась. Скромный черный "Опель" висел сзади и не отставал, не смотря на то, что скорость все время росла, и уже перевалила за сто. На первом же повороте к нему присоединились два джипа.

Она повернулась к водителю, и уже открыла рот...

- Вижу, - лаконично бросил молодой парень с короткой светлой стрижкой, слегка прищуренными глазами и сосредоточенно сжатыми губами. И еще больше притопил педаль газа. Расстояние между ними и преследователями слегка увеличилось. На первом же перекрестке "Порш" выскочил на полосу встречного движения, создал пару аварийных ситуаций, благополучно вырулил из них, занырнул в арку, пугнув бродячих кошек, в одну секунду пересек дворик-колодец. Другая арка оказалась закрытой на решетку. Лера не успела испугаться. Не сбрасывая скорости, машина влетела туда, железная решетка не задержала ее ни на мгновение. Девушка почувствовала удар, инстинктивно пригнулась, а решетка уже с противным скрежетом соскользнула с крыши куда-то вбок.

"Порш" выскочил на широкий и прямой, как взлетная полоса аэродрома, проспект Мира, и здесь Лера окончательно поняла, что до этой секунды ее спасали медленно и печально. Скорость возросла так мгновенно и резко, что девушку аж в сиденье вдавило. Джипы и "Опель" остались где-то в прошлой жизни.

- Что, Золушка, опять полночь прошляпила? - спросил водитель, обходя желтый "Форд".

Лера поджала ноги. В салоне было тепло, и замерзшие ступни начало покалывать. Она знала, что скоро легкое покалывание превратиться в настоящую боль. Но боль - дело житейское, как говорил лучший в мире Карлсон.

- Ага, - кивнула она, - и мыши мои превратились в отряд "Альфа".

Водитель хмыкнул:

- А твоя крестная фея никогда не думала продать патент министру обороны? Или министру внутренних дел?

- Я сама себе фея. Только палочку потеряла.

- Гарри Поттер спер, - предположил водитель.

Скорость продолжала расти. Лера оглянулась назад, но там никого не было.

- Оторвались, не бойся, - успокоил ее неожиданный спаситель.

- Толку-то, - ее плечи вдруг опустились, и вместе с первым приступом боли ударила тоска, - они все равно не выпустят меня из города. Все дороги наверняка перекрыты и по земле, и по воде.

- При всем моем уважении к отряду "Альфа", вряд ли они закрыли небо, - произнес водитель. И, чуть повернув голову к спасенной шаторе, улыбнулся. Почти одними глазами. Они были серыми. Но при этом такими теплыми, каким бывает только море где-нибудь в Хайфе. Или на лазурном берегу. Лера невольно улыбнулась в ответ.

- Хочешь сказать, что умеешь летать?

- Хочу сказать, что умею водить вертолет, - просто ответил он, выкручивая руль в очередном рисковом маневре.

- Послушай, если они нас потеряли, зачем ты так гонишь?

- Потому что в этом городе есть только одно-единственное здание с вертолетной площадкой на крыше. Те, кто за тобой гонится, могут об этом подумать. Но сделать ничего уже не успеют.

- Машины-то не жалко, - быстро спросила Лера, скорее чтобы отогнать подальше некстати появившиеся догадки, - дорогая машина.

- Она застрахована, - спасший ее человек потянулся и включил радио. Передавали футбольные новости.

- Под сидением мои старые кроссы валяются, - сказал он вдруг, - ты в них, конечно, утонешь, но хоть задние лапы погреешь.

- Ты всегда такой? - выпалила Лера.

Не отрывая глаз от дороги, движением бровей, он попросил пояснить.

- Теплый... Веселый.

"...Я ведь не просто попавшая в беду красивая девушка. Я - враг. Персонально твой враг, если хочешь. И ты знаешь об этом. Не можешь не знать. Так же как я знаю, кто ты" - Лера подумала об этом, но вслух не сказала. Тем более, что этого, кажется, не требовалось.

- Так легче жить. Разве нет? Людей вообще проще любить, чем ненавидеть.

- Ага. Только иногда их приходится убивать, - с неожиданной откровенностью произнесла Лера.

- Убивать тоже легче с любовью в сердце, - серьезно ответил он, - тогда тебе остается боль, а не пустота. С болью можно жить. С пустотой - нет.

- Я уже любила, - Лера уставилась вперед, не видя мелькавших домов и машин, и уже не удивляясь свому порыву.

- Значит, ты это умеешь. Полюби снова.

- Для этого нужно сначала перестать ненавидеть, - глухо произнесла шатора, - а я не могу. Пока он жив - не могу.

- Тогда тебе, действительно, придется его убить, - кивнул парень, - только сначала, все-таки, постарайся перестать ненавидеть. Иначе ты убьешь не его, а себя.

Лера вздрогнула:

- Ты говоришь страшные вещи.

- Потому что я - страшный человек. Теплый, веселый и страшный.

Громада торгового центра "Девятка" выросла неожиданно. Подкова на три тысячи машин осталась справа, водитель снова виртуозно маневрировал, не отвлекаясь на разговоры. Он загнал заметную машину в какой-то глухой угол, бросил, не закрывая, и, крепко взяв Леру за руку, почти потащил к запасному входу, где располагались склады и грузовые лифты.

Шатора поняла, что для того, чтобы задать главный вопрос, у нее остаются считанные секунды, в вертолете не поговоришь... Но он не дал ей этой возможности.