Выяснилось, что, во-первых, можно попробовать подвести сюда корабль, ключ был у Фадана с собой. Но тут возникали некоторые сложности. Пилотировать дистанционно Фадан совершенно не умеет, и корабль под его управлением будет опасен для города, в котором полно высотных зданий. Двойники, конечно, существа гадские, кто бы спорил, но загонять сюда вслепую корабль, и тем ставить под угрозу жизни тех, кто им ничего плохого не делал, Фадану не хотелось абсолютно. Конечно, совсем снимать со счетов этот вариант не следовало, но всё-таки он был самым опасным.

Во-вторых, можно было бы попробовать связаться с Остроухим, и узнать, нет ли у него вариантов или какой-нибудь уютной пещеры поблизости. Этот вариант выглядел весьма сомнительным: совсем не факт, что Остроухий сумеет помочь. Да и времени этот вариант может отнять слишком много.

В-третьих…

— На это они имеют право, — объяснял Шеф. — Учтите, что таможенник управляет не только машинами. Полосами тоже.

— Это как вообще? — не понял Фадан.

— Вот смотри. Вы сюда ехали несколько часов, да? Потому что вы для системы — пассажиры. А таможенник — хозяин, у него такая дорога займет минут сорок. Кроме того, он имеет право сделать отвод полосы, и поэтому машина вполне способна добраться прямо сюда, — пояснил Шеф. — Проблема лишь в том, что у нас… нет таможенников.

— Это всё очень интересно, но там, кажется, начинается какое-то движение, — мрачно сообщил Шини, который смотрел, что делается снаружи. — Ребята, они, по-моему, волнуются.

Действительно, толпа, которая до этого мирно бродила вокруг забора, остановилась. Мужчины, которых в этой толпе было абсолютное большинство, теперь стояли, повернувшись лицами к Кламу, и что-то выкрикивали.

— Шини, попробуй сделать звук, — попросил Аквист. — Чего они там орут?

— Сам попробуй, — огрызнулся Шини. — Звук, кажется, не работает.

— Подождите, — приказал Шеф. Всмотрелся в картинку. — Они говорят, что надо разбирать забор, потому что подходит время праздника.

— Прелестно, — деревянным голосом отозвался Шини. — Сейчас они разберут забор, а потом ломанутся внутрь.

— Не все. Так… — Шеф задумался. — В любом случае, нам нужен Остроухий. Фадан, вызывай главную программу и устанавливай связь.

Фадан, к этому моменту уже подзабывший, что у него на шее висит кристалл, хлопнул себя ладонью по лбу, снял цепочку, и, как учил Первый, провел над кристаллом ладонью. Тот ярко засветился, и над ним тотчас появилась фигурка девушки.

— Нам нужна связь со Злыднем, — с места в карьер начал Фадан. — Организуешь?

— Сейчас сделаю, — охотно отозвалась та. — Но я бы на вашем месте для начала закрыла эту комнату.

— Почему? — нахмурился Фадан.

— Потому что в модуле вы не одни.

— Мы наблюдаем за входом, и внутрь пока что никто не проходил… — начал Фадан, но девушка его прервала:

— С чего ты взял, что в этом модуле только один вход?

— Добрый ты, папа, сил нет, — покачала головой Даша. — И героев своих ну просто обожаешь.

— Это у тебя герои — обычные люди с непростой судьбой, — поддел Ит. — А у меня герои — команда идиотов, думающих одной извилиной. Потому что если бы они умели думать двумя, было бы не интересно.

— Да, с этим трудно не согласится, — кивнула Даша.

— Как тебе, кстати? — с опаской спросил Ит.

— Количество интриг сегодня зашкаливает, — хихикнула в ответ дочь. — Начиная с того, что мы сидим в этом дворе по неизвестной мне причине, заканчивая тем, что ты загнал героев в ловушку, и всё никак их оттуда не вытащишь. Вообще, пап, у меня создается впечатление, что тебе надоело писать. Ты хочешь поскорее закончить, верно?

Ит задумался. Рассеянно посмотрел по сторонам.

Они сейчас сидели в углу двора дома, стоящего на улице Николаева; двор был пуст и тих, кроме них тут никого не было. Хороший, кстати, двор. Богатый. Выложенные плиткой дорожки, аккуратные кусты сирени, непременная акация, пара клумб с лилейниками и ноготками. В центре площадки — детские сдвоенные качели, горка, песочница; у дальнего края — стойки для сушки белья, с натянутыми веревками. Стойки пустые, но это и понятно — день. Если кто-то что-то и вешает, так обычно по вечерам. Подсушил, проветрил, и домой. А то сопрут еще ненароком без догляда.

— Да, наверное, — согласился Ит. — Понимаешь, Даш, тут вот что получается. Когда-то, еще до твоего рождения, я написал довольно много историй про Насмешников, но в тех историях они уже были взрослыми и опытными… ну, относительно опытными. И работали состоявшейся командой. Бонни — агент-координатор, Фадан — ученый, Бакли — врач, Шини и Аквист — просто агенты. Они расследовали всякие несложные дела, мотались по заданиям… почти как мы с рыжим в молодости. Они же действительно похожи на нас, пусть и не во всем… не важно. А когда ты появилась, я… — он запнулся, подыскивая слова. — Мне захотелось придумать самое начало их истории, потому что когда появляется кто-то маленький, мир… он словно становится для тебя новым. Вот будут у тебя свои дети, поймешь, про что я говорю.

— Кстати, о детях, — Даша опустила голову. — Пап, люди мне нравятся. Вот совсем. Так что я не знаю… на счет детей.

— А что, рауф уже отменили? — удивился Ит. — И потом, дорогая, куда тебе спешить, прости? Какие дети? О чем ты? Выучись сначала, а потом будешь решать про детей.

— Знаешь, просто немножко странно. Вон, Верка с Витькой уже больше года по крышам гуляют, а я до сих пор одна.

— По каким крышам они гуляют? — с подозрением спросил Ит.

— Да это я так, образно.

— Врешь ты всё, «образно», — упрекнул Ит. — Не свалятся они оттуда, как думаешь?

— Да нет, там до края далеко. Они ничего не делают, просто сидят, говорят… иногда целуются, наверное, — пожала плечами Даша. — Зря я их выдала.

— Какая разница? Вы через неделю уедете, — вздохнул Ит. — Кстати, там будет немало рауф. Понимаю, что я старый брюзга, но я тебя очень прошу — не торопись с романами. Еще успеешь.

— Хорошо, пап, не буду торопиться, — улыбнулась дочь. — Мы отвлеклись. Ты про новый мир что-то говорил.

— А, да. Верно. Так вот, когда ты появилась, я как раз и задумал это всё написать. Сначала это было просто игрой, потом переросло во что-то. Во что-то другое. Конечно, герои — идиоты, да и писатель из меня, как из тебя доярка, но… Даш, то, что я писал — я писал честно. От души. Просто умею плохо, — он улыбнулся. — Так что прости, если что не так.

— Всё так, пап, — Даша тоже улыбнулась. — Это самая лучшая и самая любимая книжка. Потому что ты написал ее для меня.

— Ну, тогда ладно. Сейчас закончу эту твою любимую книжку…

— А ну, выходите оттуда! — рявкнул Грешер из-за двери. Дверь, на взгляд Фадана, получилась хилая, но лучше такая дверь, чем совсем никакой.

— Это еще зачем? — ехидно спросил Шини.

— Затем, что мы вас так и так убьем, — пояснил Грешер. — Но если вы выйдете, убьем быстро, а если заставите нас тратить на вас время, медленно. Тут полно тех, кто мечтает вас убить, между прочим.

— Да мы уж догадались, — сообщила Бонни закрытой двери. — Двойники же вообще самые мирные и добрые существа на свете.

— Ох, договоришься ты, — произнесла невидимая Олка. — Учти, мразь, тебя я убью своими руками. Лично.

— Тогда точно долго будет, — картинно вздохнула Бонни. — Руки-то у тебя из жопы.

— Тварь!!!

— Сама такая! Дура старая!

— Ацха малолетняя!

— Не орите, — в пространство произнес Фадан. — Вы мне мешаете. Так что ты сказала?

— Остроухий говорит, что в его компетенции назначить трёх таможенников, — сообщила та. — Ему надо рассмотреть кандидатуры.

— Скажи ему, что пока он будет рассматривать, нас убьют! — взорвался Фадан. — Женщина таможенником может стать?