И тогда Паулина заключила с девушкой договор. Света загадала желание, что станет женой этого принца и сделает для этого абсолютно всё, побежит на край света, оставит прошлую жизнь и полностью изменится внутренне и внешне. Да, Оскальд, речь опять о тебе, не удивляйся. И всё было хорошо, пока Света, превратившись в русалочку (прошу тебя, не делай больших глаз, да-да, именно в русалочку), не встретила тритона Джаспера, который спас её. Эти двое, позабыв обо всём, полюбили друг друга. Но Паулина напомнила Свете о договоре и о принце. Осерчала Света, потеряла последние мозги от горя, от того, что ей с любимым придётся расстаться навсегда, и возненавидела она принца. Признаться честно -- чуть не угробила в пучине морской. Только перегорела вся ненависть. Осталась только усталость, сожаление и пустота. Вот такая сказка грустная получилась. Грустная и жестокая сказка для взрослых девочек "О русалочке Ариэль с душой человека по имени Светка", -- закончила я повествование.

-- Впрочем, история ещё не окончена для нас с тобой.

Я вглядывалась в освещённые луной черты лица спящего мужчины. Даже в полутьме заметно, как они гармоничны и благородны. В памяти возник образ отважного капитана, который не склонился перед бурей и сражался до последнего. Да, Оскальд молод, но его сущность покоряла мощью и благородством. Так выглядит сильный духом, тот, за кем следуют тысячи, кто вершит судьбы и покоряет души. Сейчас, без истерик и обид я видела Оскальда по-другому. Но сердце молчало, оно оставалось холодным и спокойным в ответ на эту красоту и силу.

-- Ведь ты абсолютно ни в чём не виноват, Оскальд. Никто из нас не виноват и с этим придётся как-то жить дальше. Я должна буду заставить тебя поверить мне. Понимаешь, я должна! Иначе...иначе...нет, я боюсь даже думать о том, что может произойти, если я нарушу условия договора. Горюй -- не горюй, а слезами делу не поможешь. Так что, о моих истинных чувствах ты никогда не узнаешь. А всё, что я сейчас наговорила - это последний разговор на данную тему. И знаешь, мне было нужно выговориться. Так что спасибо, Оскальд. Ты прекрасный собеседник, -- подводя итог, сообщила я и наклонилась чмокнуть принца в щёку.

Мир продолжал жить, время текло своим чередом. Сумбурные откровения странного существа, теряющегося даже в собственных именах, конечно, не могли повлиять на бег жизни. И ответы не пришли свыше, их придётся искать самостоятельно, как и своё истинное место в этом мире. Ночь скроет следы опустошения и усталости на юном лице дочери подводного Повелителя. Госпожа темнота растушует бледность человеческой кожи и запёкшуюся кровь в волосах Оскальда. Она искусный мастер тёмных масок, иногда похожих на саван. Лишь чувства ей укрыть не под силу.

Звёздное небо над головой, отважный мужчина в моих объятьях -- романтика, наверно... Если не знать всей подоплёки этой душещипательной сцены. Я тоскливо смотрела на лунный диск, слушала тихий плеск волн. Ветерок шевелил наши волосы, приятно щекоча кожу. Казалось бы, живи и наслаждайся жизнью. Только русалочка по имени Светка, просто не может по-нормальному, надо, что бы с подвохом обязательно.

Как-то неуютно и тошно. И это ощущение нарастало с каждой минутой, тревожило уже не на шутку. Меня начинало знобить и трусить крупной дрожью. Уж не заболела ли я? Дикий жар сменялся внутренним холодом, бегущим от головы до хвоста. А потом снова накатывал опаляющий жар. Мне становилось настолько плохо, что я периодически теряла ориентацию, голова сильно кружилась. В висках бешено стучала кровь, а через миг она застывала в жилах, и казалось, что вокруг одна ледяная пустыня. Не потерять бы сознание, ведь до суши осталось совсем немного. Я уже вижу ночные огни крупного города людей, но ярче всех сиял большой замок, спускавшийся стенами к самому берегу. В лунном свете я различала гордые стяги на шпилях замка, колышущиеся на ветру. Всё тот же волчий оскал и королевский венец. Оскальд, вот ты и дома!

Город оказался действительно крупный. Сотни причалов и кораблей, мирно покачивающихся на волнах. Судна, судёнышки, лодочки, они сновали между больших парусников, жизнь здесь кипела даже ночью. Я направила Жору к главному замку. Наверняка Оскальд живёт именно там. А как же иначе, принц, как ни крути. Я оставлю его в безопасности, а потом...

Не знаю, что будет дальше, время покажет, а может Паулина появится. Сначала доставить Оскальда, а потом забиться куда-нибудь в тихое место и отдохнуть, забыться сном. Каждое движение давалось с трудом, но ещё тяжелей сейчас бороться с нахлынувшим жаром и слабостью. Перед глазами мелькали кровавые круги, и я еле различала мраморные ступени, уходившие прямо в море. Здесь будет удобней всего оставить Оскальда. Конечно, сейчас ночь и вокруг безлюдно, но ведь кто-нибудь, в конце концов, будет тут проходить и заметит спящего принца. Я на это сильно надеюсь.

Подплыв вплотную к белым ступеням, я отцепила запястья Оскальда от спинного плавника Жорки. На руках мужчины остались красные следы, но как говориться, до свадьбы заживёт. Главное -- он жив, правда, что-то уж слишком холодный. Наверное, это из-за долгого пребывания в воде. Зато мне приятно его касаться объятым огнём телом. Отпустив Жорку пастись поблизости, я из последних сил начала затаскивать Оскальда повыше на ступени, чтоб его случайно не смыло волной.

Бездна, на суше мужчина казался неподъёмным мешком с камнями. Или это у меня наступило крайнее истощение? Я сначала сама подтягивалась выше на пару ступеней, что с хвостом было делом трудным и неудобным, а затем подхватывала Оскальда под руки и тащила на себя. Отдышавшись пару минут, я штурмовала следующие две ступеньки, снова и снова...

Голова совершенно не соображала, казалось, что температура моего тела приближалась к кипению. Оскальд вздрогнул во сне и инстинктивно потянулся к теплу. Он обхватил меня руками поперёк тела и уложил голову на грудь. Парень не промах, сразу просёк, где тут пряники и устроился с комфортом. Это конечно, всё интересно и было бы забавно, только в таком положении тащить его совершенно невозможно. Вот, как теперь его волочь, когда он прикорнул на мне, облапив, словно плюшевого мишку. Я попыталась отодрать его руки от себя и продолжить восхождение по ступеням. Хотя это не правильное слово, скорей восползение по ступеням. Господи у меня начался бред от горячки, не иначе! Что я несу!? Единственное, чего добилась, пытаясь отстранить Оскальда, так это то, что он вцепился в меня ещё сильней и сжал в стальных тисках мощных рук. Я окончательно теряла последние силы.

-- Фу-х, вот сейчас передохну минуточку и начну снова, -- уговаривала себя, откидываясь на холодные ступени.

Веки стали весить по десять тонн каждая и мне бесконечно трудно держать глаза открытыми.

-- Я прикрою их всего на миг, только чтобы хоть немного расслабиться. Минутка покоя -- разве много я прошу? Лишь секундочку отдыха, -- шептала неповоротливым языком.

Как только я закрыла глаза, меня буквально мгновенно утащил больной сон, полный кошмаров и ужасов. Я тонула, барахталась в липкой паутине странных видений и шорохов. В них моё тело сгорало дочерна и тлело, как угли в костре. Но, в конце концов, даже кошмары утомились терзать меня, и я погрузилась в глубокий спокойный сон без сновидений.

Глава 21

Я проснулась от ноющей боли в спине, как будто сзади в меня впились железные штыри. Голова оказалась на удивление ясной и память тут же начала подсовывать различные неприглядные подробности вчерашнего дня. Чудовищная буря, дух океана, завладевший мной, жажда смерти и крушение корабля Оскальда. Как я могла просто смотреть на его смерть? Память тут же подсказала и показала, что я ещё и не то могла сделать. Но хуже всего стало, когда перед глазами всплыло родное и знакомое лицо моего тритона. Джаспер...господи, как я за тобой скучаю, хоть волком вой!

Стоп! Спокойно, Света. Нельзя даже начинать страдания, нельзя позволить себе вновь уйти из реальности и упиваться тоской. Слишком многое зависит от того, насколько вменяемой и разумной я буду. А поплакать смогу потом, когда никто не сможет увидеть меня и от Джаспера уйдёт опасность. И не вздумай рыдать и разводить нюни! Как там говорила Скарлетт в "Унесённые ветром"? "Я подумаю об этом завтра!". Вот, нужно послушать, что опытные люди говорят и не теребить лишний раз нервы. А то мало ли, на что я сейчас способна. Повторения вчерашнего совершенно не хотелось. И так натворила столько бед, что в страшном сне не приснится. Значит, дышим глубже и отвлекаемся от грустных мыслей.