Отлипнув, наконец, от питомца, ставшего скорей другом, я помахала на прощанье и развернулась к Оскальду. Руки непроизвольно упёрлись в боки, а брови озабоченно изогнулись.

-- Вот скажи, принц. Ты это специально делаешь? -- бурчала я, выходя из воды и примериваясь, как бы лучше взяться за тело.

-- Ну, в смысле того, что ты опять без сознания, а мне снова придётся тебя куда-то волочь. Это становится нашей милой традицией, ты не находишь? И ведь знаешь же, что я тебя бросить не могу, и нагло этим пользуешься. Совсем не по-мужски, между прочим, -- взывала я к совести Оскальда, но эта самая совесть спала где-то далеко, как и сознание принца.

-- И надо же было тебе приложиться опять тем же самым местом, -- бурчала себе под нос.

Я низко склонилась к лицу мужчины и внимательно рассматривала рану на виске. Кровь уже перестала литься, но сама рана выглядела нехорошо. Хотя, если задуматься, на работе в больнице я ещё и не такое видала, так что паниковать, падать в обморок не собиралась.

-- Слушай, а ты копыта, случайно, не откинешь у меня на руках? -- заволновалась я.

-- Не вздумай! А то меня обвинят в убиении лица королевских кровей. Нервы сейчас слабые, мне нельзя нервничать. К тому же это ляжет тяжким грузом на мою совесть! Хотя может и не ляжет, в свете последних открытий по поводу своей жестокости в гневе. Да и ещё есть несколько причин, о которых я не хочу даже вспоминать, чтобы не расстроиться сильно,-- я вслушивалась в ровное глубокое дыхание Оскальда и решила, что умирающие так себя не ведут и не выглядят. Значит, должен очухаться.

-- Ты, это, того! Нам ещё жениться надо. Так что заканчивай меня пугать. Что ж делать с тобой? Вот найдут нас тут и что подумают? А в первую очередь сгоряча подумают, что я тебя прибила, а потом захотела труп спрятать. В историю о том, что ты сам упал, поскользнувшись на моих волосах, никто не поверит. Когда дело идёт о наследнике трона, обычно в такие басни не особо верят, а сразу ставят к стенке без разговоров, по-быстрому. И тю-тю, доказывай потом с того света, что ты не верблюд,-- что-то даже немного разволновалась и почти запаниковала виновница торжества.

Я прилегла рядышком с Оскальдом и облокотилась на него локтями, ноги расслабленно болтались в воде. Стала размышлять, прикидывать так и сяк, что делать с принцем. Солнышко припекало голову. И у меня родилась, как мне тогда казалось, гениальная идея. Этот шедевр женской логики так потряс меня до глубины души, что я, отбросив сомнения и последние мозги, кинулась воплощать его в жизнь.

План был таков: пользуясь ранним утром и безлюдностью, я незаметно и тихонько перетаскиваю Оскальда во дворец, желательно в его комнату. И спокойно, только не нервничая, дожидаюсь возвращения сознания принца, так не вовремя покинувшего нас. Оскальд очнётся, а тут рядом я, вся такая красивая, героическая и опять спасшая его. Вот и нет повода не выпить и не жениться. Правда, шикарный план? А главное с огоньком и выдумкой!

Я подхватила Оскальда подмышки и, слегка подкинув, пристроила его в руках удобней. Хорошо, что я русалка. Была бы человеком, ни в жизнь не утащила бы двухметрового принца на себе. Самое важное -- это не уронить венценосную ношу и не ударить опять головой. А то наше общение и так сводится в основном к моим бредовым монологам. Если Оскальд после всего повредится головой, то будет совсем ужас. С таким мужем лучше сразу пойти удавиться.

Да, Света, что-то принц у тебя постоянно не в себе. Как бы до свадьбы дотянуть и не угробить его совсем. А на вид такой крепкий и мужественный. Ладно, не буду придираться к парню. Неизвестно, какая бы я была на его месте. Он ещё, вон, "прекрасной спасительницей" называет, а нужно бы выпороть и выгнать взашей. Не будем о грустном.

-- Так, что у нас тут? -- пробурчала я и задумчиво осмотрела высокую стену замка.

Пока моя голова предавалась размышлениям за жизнь, ноги оставили позади мраморную лестницу, от которой у меня была уже нервная дрожь. Все это время я без отдыха тянула Оскальда под руки, пока мы не оказались перед новым препятствием. Стена замка граничила с живописным садом, заросшим высокими деревьями и цветочными аллеями. Очень романтично и красиво, только времени на любование местными красотами и архитектурными изысками пока не было. Мне нужно как-то попасть внутрь замка.

Так, по стенам я лазать не умею. Ну, извините, значит, скалолазание пока отменяется. Будем искать какой-нибудь вход. Должен же быть в замке ещё один вход, кроме парадного, кто-то же ходит к этим чёртовым мраморным ступеням и гуляет в саду. Опять же слуги через парадные двери вряд ли ходят. Я предполагаю, что здесь таких входов несколько и остаётся отыскать ближайший из них. А ещё надеяться, что меня за этим делом не застукают.

Гравий, которым усыпаны дорожки, больно впивался в босые ступни, Оскальд как назло, не приходил в сознание. Раздражение поднималось из глубины моей тёмной души. Тяжко вздохнув и поправив принца в руках поудобнее, я кралась вдоль стены, пока не наткнулась на неприметную дверцу. Она оказалась заперта. Я привалила Оскальда к стене и пихнула от досады дверь ногой. На этот акт вандализма в дверце что-то хрустнуло, треснуло, замок остался болтаться на лутке, а дверца открылась сама. Вот уж точно, сила есть - ума не надо. Лучше быть аккуратней с чужим имуществом. Хотя с другой стороны, оно скоро станет моим, так чего зря переживать? Логично? Ой, как бы моя шедевральная логика не довела до новой беды. Чернеющий темнотой проём гостеприимно приглашал совершить увлекательную экскурсию по королевскому дворцу.

-- Слушай Оскальд, -- решила спросить я на всякий случай и снова подхватила принца под руки, -- ты не хочешь показать свою комнату? Понимаю, это не совсем скромно с моей стороны. Но всё же. Нет? Досадно, не хотелось бы до вечера блуждать по коридорам и прятаться от стражи или слуг по углам. Ты подумай хорошенько, ладно?

Идти в темноту решительно не хотелось, но надо, поэтому я схватила Оскальда в охапку и, вздохнув, сделала первый шаг внутрь. Дальше пошло веселей, я даже не подозревала насколько веселей! Дело в том, что мы оказались в кладовой. Наверно не так ярко выразилась, мы оказались в кладовой с продуктами! И я впервые за всё время пребывания в этом мире обнаружила, что сильно голодна. В теле русалки пища не требовалась, а вот сейчас, как назло, очень захотелось есть. Ну, очень захотелось, до головокружения! Меня окружили великолепные запахи копчёных колбас и сосисок, висящих вдоль стены, большие окорока болтались под потолком. Целые стеллажи сыра, солёной рыбы, кадушек с соленьями и вареньями, чего тут только не было! Глаза разбежались во все стороны, живот урчал, как заведённый, а руки и губы сами тянулись отведать это изобилие. Прям затмение мозгов и концентрированное искушение! А какой самый лучший способ побороть искушение? Правильно, ему поддаться!

-- Ну, что ж незапланированная остановка, Оскальд. Ты посиди тут в уголке, пока я перекушу, -- сообщила принцу, усадив его на пол и придав устойчивости двумя мешками с крупой.

Беглый осмотр кладовой показал ещё две двери. Одна шла в длинный коридор с десятком таких же дверей, а вот другая...Другая дверь вела вниз в винный погреб! Ой, что-то пить так захотелось! Исключительно в лечебных целях! Я только стресс немного сниму и всё! Убеждая себя в благородных мотивах предполагаемого распития алкогольных напитков в одиночестве, я быстренько спустилась и взяла несколько бутылок. Мои загребущие ручонки трепетно держали покрытые паутиной и слоем пыли сосуды, пока я возвращалась к приглянувшимся колбаскам.

Замечательный букет - копчёная колбаска и красное крепкое вино! Откупорив одну бутылочку, я с удовольствием отхлебывала прямо из горлышка чудесный ароматный напиток. Терпкий нектар бессовестно и некультурно закусывался пахнущей чесноком и дымком колбасой. О! Моя любовь - копчёные сосиски! В них чувствовался запах мускатного ореха, перца и паприки. Это божественно, особенно если сверху положить кусочек сыра и запить это красным, пахнущим летним солнышком вином. Кулинарная поэзия рождала в мыслях хвалебную оду отведанным мной вкусностям. От удовольствия я зажмурила глаза, тихо постанывала и охала.