Ариора давно уже исчезла из виду, а Айви все думала: правильно ли они поступили, что сбежали? У нее выбора не было, но у них-то был!

Шаги за спиной отвлекли ее от размышлений, заставили обернуться. Каридан двигался почти неслышно, и если бы он хотел подкрасться к ней, она бы до последнего не заподозрила, что он рядом. Но он не собирался ее пугать, он позволил ей заранее узнать, что он приближается.

Каридан снял походный плащ, накинул ей на плечи и только потом сел рядом.

— Стало холодно, а ты даже не чувствуешь, — отметил он. — Как всегда. С тех пор, как мы покинули Ариору, ты сама не своя.

— А я и есть сама не своя. Я принадлежу Антаре.

— Даже не начинай. — Каридал мягко коснулся ее подбородка, призывая оторвать взгляд от моря и посмотреть на него. Айви любила его глаза: карие, теплые, как пронизанный солнцем янтарь, а в такой темноте — почти черные. Когда он был рядом, ей становилось легче. — Уж я-то знаю, кто из вас настоящая.

— Она чуть не убила тебя!

— Ты не позволила ей.

— Итерниал не позволил ей, — тяжело вздохнула Айви. — Я как раз ничего не могла сделать! И не могу. Я — всего лишь мнимая душа, которая рано или поздно должна исчезнуть.

— Все мы когда-нибудь исчезнем, — рассудил он. — Но ты настоящая. Поверь, я живу на этом свете гораздо дольше, чем ты, и я никогда не встречал никого более настоящего.

Рядом с ним она и правда чувствовала себя настоящей, но не потому, что он кого-то встречал или не встречал, а потому что любил ее. Никто ведь не влюбится в иллюзию, правильно? Он выбрал ее, а не Антару. Разве это ничего не значит?

Да и потом, если значимость человека определяется его связями с другими живыми существами, то она и правда более настоящая, чем Антара. Антара ведь никому не нужна!

Вот только…

— С тех пор, как мы покинули Ариору, я постоянно боюсь, — признала она.

Кому-то другому она бы ни за что не рассказала об этом, но Каридану — можно.

— Антары?

— Нет, — покачала головой Айви.

— А кого тогда?

— Тут, скорее, не «кого», а «за кого». Я за вас боюсь! Вся эта война с королем, с лучшими магами страны… Это очень опасно для всех, а ты еще и нарушаешь клятву…

Он не дал ей закончить, прижал к себе, поцеловал — быстро, словно желая так заставить замолчать. Айви подумала, что ей стоило бы обидеться, но обиды не было, и когда он отстранился, она увидела, что Каридан улыбается.

— Я сам разберусь за своими клятвами. Я и правда не знаю, что буду делать, когда — и если! — Антара доберется до Корнелиуса. Он наделал немало глупостей, но он хороший правитель, он мой брат. Мне придется сделать выбор, и я понятия не имею, каким он будет. Но я точно уверен в одном: это произойдет не сегодня и не завтра. Сегодня и завтра я буду с тобой. Я люблю тебя, и хочу любить тебя, а не бояться будущего. Что же до остальных, то дай им распоряжаться своей жизнью. Верь им, не придумывай лишнего, этим ты обижаешь их и умаляешь их достижения. Просто скажи спасибо и прими помощь.

Он был прав, но не во всем. Каридан не мог представить, каково это: делить свое тело с кем-то еще. Однако Айви понимала, что объяснить такое невозможно. Это ее битва, ее испытание, которое ей нужно было пройти самостоятельно.

Но это пока, а сегодня есть эта ночь, теплый ветер и пение волн…

— Тут и правда стало холодно, — Айви бросила на него хитрый взгляд. — Не покажете заблудившейся даме какой-нибудь укромный уголок, лорд Каридан?

Он понял ее сразу, она видела это — потому что хотел того же. Они, кажется, целую вечность не были вместе.

— Я и сам его искал, — отозвался Каридан. — Как заблудившаяся дама смотрит на то, чтобы разделить уголок на двоих?

— Она уверена, что будет в восторге.

— Это несомненно.

Он первым встал с пола и не просто помог ей, а поднял ее на руки. Айви рассмеялась, прижимаясь к нему, а он нес ее вперед так, будто она ничего не весила.

Пока они приближались к каютам, она все боялась, что Антара проснется и испортит этот момент. Однако голос в ее голове молчал, она была одна в своем теле.

Завтра они достигнут Синх-Атэ, начнется новая жизнь и бесконечная дорога. Кто-то спасется, кто-то уйдет, а кто-то, может, и предаст. Но сегодня они были друг у друга — а все остальное не имело значения.

— Вас что-то беспокоит, леди Марана? — спросила Санрия Дельоро.

Они собрались за завтраком в просторной светлой гостиной. Иногда Маране казалось, что дом колдуньи не построен из камней, а соткан из солнечных лучей. Белоснежные стены, мебель из кремового дерева, хрусталь и кристаллы — все это создавало удивительное чувство, как будто ты паришь в воздухе. Это было подходящее жилище для служительницы магии.

Хотя магией Санрия как раз пользовалась редко, гораздо реже, чем те колдуны, которых Марана встречала до нее. У нее были самые обычные слуги, из местных, которые выполняли за королевскую наместницу всю работу: убирали, стирали, готовили. Санрия же принимала у себя жителей города, следила за документами, встречалась с градоначальником — словом, занималась такой скучной работой, что Марану от одной мысли о таких днях клонило в сон.

Да и не ее одну. Нэвил, очевидно, тоже скучал в этом доме, он с радостью согласился сопровождать гостью в ее прогулке.

— Нет, меня ничего не беспокоит, — покачала головой Марана. — Просто дурной сон приснился.

— Когда провидице снятся дурные сны, проблемы могут появиться у всего города.

— Это не так работает. Мои видения обычно очень понятные и четкие, когда они предрекают чужую беду. А такие размытые сны… Это или просто сны, или предостережение для меня лично.

Марана говорила ей правду, она попросту не видела смысла врать. Ведьмы, воспитывавшие ее, ценили силу ее дара. Когда Марана заглядывала в чужое прошлое или будущее, она видела все предельно четко. Но заглянуть вот так в свое будущее она не могла, сколько бы ни пыталась. Иногда судьба посылала ей намеки, запутанные, неясные… вот как этой ночью.

— Что же вам снилось? — полюбопытствовала Санрия.

— Лед. Мне снился лед. Даже не знаю, к чему это.

Лед Марана видела всего пару раз, во время своих путешествий, и ничего страшного в нем не находила. Напротив, ей нравились холодные белые кристаллы, в них была особая, смиренная красота.

И все же она не понимала, почему лед вдруг вернулся в ее сновидения. Там, в мире грез, он окружал ее повсюду: она шла по городу, а его, такой нарядный и жаркий в день ее приезда, покрывала сплошная пелена мерцающего инея. Это не было ни плохо, ни страшно, просто… странно.

В конце концов Марана решила, что на нее так влияет жара. После палящего солнца не удивительно, что ей захотелось немного прохлады!

После завтрака Санрия попрощалась с ней:

— Прошу извинить меня, леди Марана, но дела не ждут. Я должна следить за всеми магическими грузами, что прибывают в Синх-Атэ, а их в этот сезон очень много. Но не волнуйтесь, Нэвил не оставит вас ни на миг, такова его миссия на сегодня. О деньгах тоже не переживайте, к вашим услугам все, что пожелаете. Король выделяет мне достаточно средств на нужды его гостей, которых я с удовольствием принимаю.

Про удовольствие — это она, конечно, зря сказала. Врала колдунья не слишком умело, а может, не хотела скрывать правду, но старалась из вежливости. Марана давно уже поняла, что не нравится хозяйке дома. Ну так что с того? Потерпит!

— Благодарю, леди Дельоро. Ваша доброта не знает границ.

Они покинули дом одновременно, но Санрия направилась к порту, а Нэвил повел гостью к главным улицам, самым широким.

— Что ты хочешь посмотреть? — спросил он. — Ничего, что я вот так просто к тебе обращаюсь? Могу называть леди Мараной, мне не сложно.

— Да нет, так мне больше нравится, — улыбнулась Марана. — Какое-то это притворство было бы: леди Марана, лорд Дельоро…

— Точно. Тем более что я не люблю, когда меня называют лорд Дельоро.

— Почему? Разве это не твое имя?