Надо отметить также, что этот отдел имел тесные связи и взаимодействие с соответствующими отделами и их постами по ведению обстановки на море. Отделы и посты замыкались на оперативное управление штаба ВМС, управление связи и управление торгового судоходства. ОРЦ имел также непосредственную взаимосвязь прямо и через своего офицера связи с Правительственной школой по шифрсвязи и дешифрированию. Как важная часть Разведывательного управления, ОРЦ имел прямой доступ к материалам, расшифрованным в указанной школе, донесениям и снимкам авиационной фоторазведки, получаемым из штабов морской авиации и ВВС, а также докладам агентов и официальных сотрудников посольств Англии в других странах. Обобщались и исследовались донесения с боевых кораблей, штабов плавающих соединений, конвоев и в отдельных случаях от судов, следующих в одиночку.
П. Бизли не скупится на похвалы в адрес ОРЦ и в ряде мест делает попытки убедить читателя в том, что ОРЦ сыграл важнейшую роль в обеспечении победы союзных держав не только на море, но и в войне в целом.
Такое, может быть, невольное преувеличение роли и значения всей работы ОРЦ можно было бы и простить автору, если бы он, даже при избранной им несколько спорной и своеобразной периодизации событий и самого хода войны, нашел бы место для правильной и объективной оценки усилий Вооруженных Сил СССР. Не говоря о замалчивании всем известных сражений под Москвой, под Ленинградом, на земле Сталинграда, на Курской дуге, на Кавказе, при защите Одессы и Севастополя, автор даже не упомянул о тех боевых действиях, которые велись советскими подводниками. Можно было бы ограничиться хотя бы теми эпизодами, которые имели непосредственное отношение к характеру и последствиям тех боевых действий, которые велись английскими и американскими военно-морскими силами и авиацией в районе Северного моря, Арктики и ближайших к Англии районах Атлантического океана. А ведь действия против баз и на коммуникациях Севера и Западной части Балтийского моря прославленных советских подводников И. Фисановича, Н. Егорова, В. Старикова, Е. Осипова, Н. Лунина, А. Маринеско, В. Коновалова и многих других значительно облегчали положение английских ВМС в районе самой Англии и на ее морских коммуникациях.
Следовало, например, отметить подвиг балтийского подводника А. Маринеско, который потопил на подходе к Данцигской бухте немецкий лайнер «Вильгельм Густлов», на котором находилось около 3700 подготовленных подводников, достаточных для обеспечения экипажами не менее 70 подводных лодок.
Факт потопления «Вильгельма Густлова» был настолько значителен, что в фашистской Германии был объявлен траур, а А. Маринеско был отнесен к «самым главным» противникам фашистского рейха.
Нельзя также пройти мимо несколько своеобразной периодизации, которую избрал автор для связи описания повседневной деятельности ОРЦ с ходом войны на море.
Первые пять глав связаны с историей и этапами создания и оформления ОРЦ. Например, вторая глава посвящена первым 12 месяцам становления ОРЦ; третья глава — признакам улучшения его работы.
Во всех остальных главах достижения и трудности в работе ОРЦ автор связывает со следующими периодами разных лет. Так, январь — июль 1942 г. — начало и ведение первых операций сравнительно небольшого числа немецких подводных лодок у Восточного побережья США и Канады. Они были предприняты с тем, чтобы, как планировал Дениц, достигнув хотя бы незначительного оперативного успеха в действиях против совершенно неподготовленных в этом районе сил и средств борьбы с подводными лодками, «ударить в литавры» и постараться убедить мир, что военная машина фашистской Германии» действует повсюду и успешно. Здесь автор говорит о пребывании ОРЦ в «великом затмении», означающем признание растерянности английской разведки в связи с большими затруднениями, которые она испытывала из-за того, что немецкий шифр ТРИТОН долгое время не был ею раскрыт. Июль — декабрь 1942 г. охватывает деятельность ОРЦ и его усилия по обнаружению отдельных немецких подводных лодок и рейдеров, эпизодически действующих в южной части Индийского океана. В этот же период ОРЦ обеспечивал, в меру своих возможностей, подготовку и проведение операции «Факел» («Торч») — высадка войск на средиземноморское побережье Северной Африки и Атлантическое побережье Марокко. Период января — мая 1943 г. назван автором «Апогеем боевых действий за Атлантику». Хотя, как мы отметили выше, «битва за Атлантику» не могла быть и не стала решающей для судеб мира и для исхода войны в целом, и в частности на море.
В одиннадцатой главе он пишет: «Справедливость требует подчеркнуть, что победу в войне на море добыли моряки королевских и союзных военно-морских сил, а также торговых флотов, экипажи самолетов английского Берегового командования и морской авиации Англии и США» (с. 241). Как видно из этой цитаты, место и роль ожесточенных сражений Советских Вооруженных Сил в течение обозначенного автором периода вооруженной борьбы на море слегка просматривается за словами «союзных военно-морских сил». Обращаясь снова к роли и значению деятельности ОРЦ в этот период, П. Бизли отмечает: «Такова бесспорная заслуга секции поиска подводных лодок и отделов движения торговых судов Англии, США и Канады» (с. 242). Период июль — декабрь 1943 г. в книге связывается с якобы новыми усилиями Деница, направленными на то, чтобы показать, что и в этот тяжелый период войны. На советско-германском фронте немецкие подводные силы будто бы были способны продолжать ведение «неограниченной войны» чуть ли не во всех районах, где пролегают английские и американские коммуникации. К сложностям этого периода П. Бизли относит, конечно, не численный рост подводных сил Деница. Делается упор на все более широкое применение акустических торпед, появление специальных приемников, фиксирующих работу радиолокационных средств англичан, тщательно маскируемые немцами в их радиопередачах географические пункты-ориентиры на координатных сетках для подводных лодок, а также появление устройства для работы лодочных дизелей на перископной глубине. П. Бизли в связи с этим подчеркивает серьезное осложнение в работе ОРЦ, и, прежде всего, в отношении обнаружения, последующего слежения и наведения своих сил на подводные лодки, а также в части возможности своевременного изменения маршрута следования конвоев в зависимости от положения завес лодок.
Нужно, однако, отдать автору должное в том, что он в главе «Прорыв через Ла-Манш и «PQ-17» не только довольно подробно коснулся деталей, относящихся к судьбе этого конвоя, но и критически оценил действия английского Адмиралтейства, а, следовательно, и отношение английского правительства к обеспечению перевозок военных грузов в Советский Союз. П. Бизли с достаточной откровенностью признал тот факт, что первый морской лорд адмирал флота Д. Паунд, якобы «не поверив» данным ОРЦ о действительной обстановке, сложившейся вокруг района следования конвоя «PQ-17», отдал по своему усмотрению распоряжение об отходе от конвоя английских сил прикрытия и ближнего охранения и тем способствовал его разгрому по частям, а точнее, чуть ли не уничтожению каждого судна в отдельности. Автор признает и то, что «первый морской лорд принял решение еще задолго до своего вечернего появления в разведцентре, может быть, даже еще перед тем, как караван вышел в море…». Конечно, сосредоточение на базах Северной Норвегии основных сил германского надводного флота, от 20 до 30 подводных лодок и 5-го воздушного флота представляло большую угрозу северной коммуникации. Однако это было не катастрофически опасным для Англии. Во-первых, наличие здесь этих сил создавало благоприятные условия для действий английского флота по обеспечению своих атлантических коммуникаций. Это не усложнило и решение ряда других задач, которые возникали в Атлантическом океане, Северном и Средиземном морях.
Во-вторых, более высокий уровень потерь в судах, проходивших в северных конвоях, объяснялся тем, что военные перевозки в Советский Союз, по предположениям немецкого руководства, могли оказать непосредственное воздействие на положение фашистских войск, действовавших на северных участках советско-германского фронта.