Советская страна, приступившая к мирному строительству, испытывала большие трудности. Народное хозяйство было разрушено империалистической и гражданской войнами. В довершение ко всему летом 1921 г. страну постигло стихийное бедствие — неслыханная засуха опустошила поля плодороднейших районов, голод охватил миллионы людей.

Основные классы советского общества — рабочие и крестьяне — оказались в тяжелом положении. Рабочие, перенесшие трудности империалистической и гражданской войн, хозяйственной разрухи, устали. Известная часть их деклассировалась, бросала заводы и фабрики, уходила в деревню. Нелегким было и положение крестьян, которые отдавали государству все излишки сельскохозяйственной продукции. Пока шла война с помещиками и капиталистами, крестьяне мирились с тяготами и суровыми мерами «военного коммунизма». Но после победы они хотели работать на полученной и отвоеванной земле, свободно распоряжаясь, как мелкие товаропроизводители, продуктами своего труда, продавая хлеб на рынке. Участились выступления против продовольственной разверстки. В результате демобилизации армии в деревни и города возвратились сотни тысяч людей, которые не могли сразу получить работу. Это увеличило количество недовольного населения. В. И. Ленин говорил: «…в 1921 году, после того как мы преодолели важнейший этап гражданской войны, и преодолели победоносно, мы наткнулись на большой, — я полагаю, на самый большой, — внутренний политический кризис Советской России. Этот внутренний кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьянства, но и рабочих. Это было в первый и, надеюсь, в последний раз в истории Советской России, когда большие массы крестьянства, не сознательно, а инстинктивно, по настроению были против нас».

В конце 1920 г. и в 1921 г. по стране прокатились волны кулацких выступлений, в которых участвовали и многие крестьяне-середняки, поднялась «мелкобуржуазная анархическая стихия». Участники движения выступали главным образом под флагом «беспартийности» и выдвигали требования: «Долой продразверстку!», «Да здравствует свободная торговля!», «Свобода для всех!», «Советы без большевиков!». Но, как известно из истории, мелкая буржуазия, колеблющаяся между пролетариатом и буржуазией, никогда самостоятельно не добивалась своих целей. В. И. Ленин говорил: «Мы знаем из своего собственного опыта — и подтверждение этого видим в развитии всех революций, если брать новую эпоху, скажем, сто пятьдесят лет, во всем мире, — что везде и всегда результат был именно такой: все попытки мелкой буржуазии вообще, крестьян в частности, осознать свою силу, по-своему направить экономику и политику кончались крахом. Либо под руководством пролетариата, либо под руководством капиталистов — середины нет». Проявления мелкобуржуазной стихии в Советской стране немедленно использовались контрреволюционерами, которые пытались направить недовольство мелкой буржуазии в сторону реставрации буржуазного строя. В. И. Ленин придавал серьезное значение опасности мелкобуржуазной контрреволюции. Он писал: «Эта мелкобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые, потому что мы имеем дело со страной, где пролетариат составляет меньшинство, мы имеем дело со страной, в которой разорение обнаружилось на крестьянской собственности, а кроме того, мы имеем еще такую вещь, как демобилизация армии, давшая повстанческий элемент в невероятном количестве».

Особую предательскую роль в это время играли активизировавшиеся остатки эсеров и меньшевиков. Их агитация, приноровленная к настроениям недовольных крестьян и голодных рабочих, являлась одной из причин волнений. В. И. Ленин называл их «шептунами» и давал такую оценку их деятельности: «Когда мы говорим о шептунах эсерах и меньшевиках, то мы говорим о другом классе, говорим о тех, которые идут за буржуазией, о тех, которые пользуются всяким тяжелым положением, выпускают листки и говорят: «Смотрите, у вас отбирают триста пудов излишков, отдайте все, а получите только разноцветные бумажки». Что, мы не знаем таких шептунов? Из какого они класса? Это те же помещики, как бы они себя ни называли, эсерами, сторонниками свободы, народовластия, учредилки и т. д.».

Весной 1921 г. в руках у ВЧК оказался архив членов ЦК партии правых эсеров. По этим документам, было установлено, что ЦК партии правых эсеров дал. директиву местным эсеровским организациям об использовании кулацких антисоветских движений в интересах своей партии. Так, например, выдвигая в директиве о тактике партии от 25 февраля 1921 г. лозунг «решительного преодоления большевистской диктатуры», лидеры эсеров давали указания своим организациям, чтобы они брали в свои руки руководство вооруженной борьбой на местах и содействовали созданию на «освобожденной» территории органов «демократической государственности».

X совет партии эсеров, состоявшийся в августе 1921 г., прямо заявил: «Вопрос о революционном низвержении диктатуры Коммунистической партии со всей силой железной необходимости ставится в порядок дня. Становится вопросом всего существования российской трудовой демократии». Эта резолюция знаменовала полный отказ эсеров от решений их февральской конференции 1919 г. и возвращение на позиции VIII совета партии эсеров (май 1918 г.), призывавшего к вооруженной борьбе с Советской властью.

Меньшевики в острый и напряженный момент разгула мелкобуржуазной стихии также резко усилили свою работу на предприятиях Москвы, Петрограда, Харькова и других городов. Перекрасившись в «беспартийных», они призывали рабочих к забастовкам и антисоветским выступлениям.

Таким образом, правые эсеры и меньшевики, участвуя в стихийных «беспартийных» выступлениях, вновь пытались стать во главе антисоветских движений. «Весенние события 1921 года, — писал В. И. Ленин, — показали еще раз роль эсеров и меньшевиков: они помогают колеблющейся мелкобуржуазной стихии отшатнуться от большевиков, совершить «передвижку власти» в пользу капиталистов и помещиков. Меньшевики и эсеры научились теперь перекрашиваться в «беспартийных»… Такие люди помогают мятежам, помогают белогвардейщине». В другой работе В. И. Ленин, давая оценку позиции меньшевиков и эсеров в этот период, писал: «Как поступили социалисты-революционеры и меньшевики? Все время они колебались и этим усиливали буржуазию. Организация всех русских партий за границей показала, как обстоит сейчас дело. Умнейшие вожди русской крупной буржуазии сказали себе: «Мы не можем победить в России немедленно. Поэтому нашим лозунгом должно стать: «Советы без большевиков»»… Лозунг сейчас таков: борьба против большевиков какой угодно ценой, во что бы то ни стало. Вся буржуазия помогает теперь меньшевикам и социалистам-революционерам. Эсеры и меньшевики являются сейчас авангардом всей реакции…

Поэтому мы должны продолжать беспощадную борьбу против этих элементов».

Тяжелое положение страны пытались использовать и «леваки» — левые эсеры и анархисты. Они участвовали в антисоветских выступлениях, своими дезорганизаторскими действиями осложняли трудности. Некоторые из них возрождали подпольные бандитские группы.

Использовали трудности в стране и петлюровцы, и другие контрреволюционные националистические группы.

В самый острый момент разгула мелкобуржуазной стихии, учитывая положение страны, интересы и требования крестьян, а также потребности восстановления разоренного народного хозяйства, Ленин предложил заменить продовольственную разверстку натуральным продовольственным налогом, с тем чтобы брать у крестьян лишь часть излишков продовольствия, другую же часть оставлять в их распоряжении, разрешив свободно продавать ее на рынке. Эта мера соответствовала объективным потребностям общества, строящего социализм при активном участии всех народных масс, прежде всего рабочих и крестьян. Основы новой экономической политики были разработаны В. И. Лениным еще в 1918 г.

X съезд Коммунистической партии, состоявшийся 8—16 марта 1921 г., принял ленинские предложения. Замена продразверстки продналогом и другие мероприятия новой экономической политики позволили Коммунистической партии и Советскому правительству преодолеть политический кризис и сыграли большую роль в стабилизации внутреннего положения в стране.