Ученый свернул на неширокую, но длинную привычную улочку где располагался ряд магазинов, стояли бабки с цветами, околачивались попрошайки играя на гармошке или просто грустили перед коробкой в которой валялась рублевая мелочь. Трофим почувствовал что ему нужно сесть. Осмотревшись он выбрал свободную скамейку, у ножки которой заглядываясь на прохожих топталось два голубя. Сентябрьское солнце здесь в Москве по-другому грело и даже обжигало кожу. Трофим расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и глубоко вздохнул, наслаждаясь движением протекающих потоков людей, отдаленным звуками машин, которым проезд по этой улочке был закрыт, и чириканьем воробьев. Справа от него сидело несколько бабок с корзинами цветов, напротив доброжелательно распахнул двери продуктовый магазин, у которого сидел подвыпивший бомж с гармошкой за спиной и битой алюминиевой тарелкой перед ним, слева располагалась несколько почти пустых скамеек на которых из-за чего-то дрались воробьи, да пара газетных киосков, в которых не было видно продавщиц, очевидно сидящих ниже прилавков со своим вечным вязанием непонятных вещичек. Мимо протекал люд. Кого здесь только не было. И юные девочки абитуриентки, и работяги и приличные матроны с габаритами от ста пятидесяти. Громко переговариваясь прошла группа музыкантов с гитарами в чехлах, длинными волосами в пучке, кожаных куртках с железными клепками и яркими рисунками черепов на банданах и футболках. Еще и еще пестрый, разномастный люд со своими делами, заботами, разговорами. Из магазина вышел еще один музыкант выше среднего роста, в широкополой шляпе, зеркальных очках, черной кожаной одежде и, несмотря на жару, в перчатках. Его рот закрывал шейный платок, отчего он немного напоминал сталкеров. Не заметно для себя Трофим засмотрелся на него, в конце концов такой новый стиль в молодежном движении был для него новинкой. Музыкант присел на корточки рядом с бомжом, что-то сказал ему, бросил монетку, потрепал по плечу и ушел.

Трофим проводил его взглядом и снова уставился на поток проходящих людей, коротких юбок, стальных брюк, подолов, джинс, туфлей и кроссовок. Захотелось пить. Он уже собирался было встать, чтобы зайти в магазин, как вдруг его взгляд упал на бомжа. От увиденного пить ему перехотелось совершенно. Бомж был мертв. Он сидел, уронив голову на грудь и как будто бы спал, но иссохшие руки, потемневшая и будто истонченная кожа лица, обожгла Трофима холодом понимания. Он видел примерно такие же тела… там в Зоне… именно так и убивали зомби истощая и превращая в мумию. Судорожными движениями он полез в карман брюк, где лежали ключи от дома, к которым был привязан брелок. Особый брелок из магазина. Трофим нажал на кнопочку посередине, включая тревожную сигнализацию и теперь все агенты спец служб, направленные на поимку Луки, устремились к нему. Именно сейчас Владимир, сидевший за монитором ноутбука в сувенирном магазине подпрыгнул на метр, едва не ударившись головой о низко расположенную лампу, именно сейчас на выделенных каналах планировалось оцепление района, вылетали из гаражей бронированные джипы полные бойцов с хмурым взглядом, с артефактами на груди, именно сейчас несколько беспилотников застыв на разных высотах взяли в объектив Трофима и близлежащие окрестности. Ученый вспомнил что-то и достал из грудного кармана наушник, замаскированный под дешевый слуховой аппарат.

– Док, Док, это Владимир! Что случилось? – раздался задыхающийся от волнения голос. Трофим задумался на мгновенье. – Если не можешь говорить покажи, я вижу сверху!

– Они среди нас, Володя…

Гробовое молчание в эфире.

– Как ты вычислил, Док?

– Напротив меня у дверей магазина труп. Видишь? – не двигаясь ответил Трофим.

– Ты уверен Док?! Может это приступ?

– Это не приступ. Это не Лука… это кто-то из его свиты, – медленно и негромко сказал ученый, понимая весь ужас ситуации.

Надежда на то, что все обойдется, что Лука Псарас все-таки не выжил не оправдалась и теперь счет идет на дни. Возможно нужно будет эвакуировать весь город и бомбить Москву тактическими ядерными зарядами. Правительство то давно снялось с города, а залы со сценами заседаний и совещаний можно поставить и в бункере. А население… пока еще ни о чем не подозревает, они-то и станут первыми зомби в этом городе. Холодной волной поднималась злость. Миллионы невинных… огромный мирный город… в огонь, если только они не вырежут эту заразу подчистую.

– Высокий, одет в черную кожаную одежду, шляпа, очки и платок на лице, перчатки. Ушел налево от меня минуты три назад. Проверьте морги, ищите тела с признаками истощения. Откуда прибыли, друзья, знакомые, ищите, – негромко диктовал Трофим.

– Уже. Уходи оттуда Док, наши скоро будут, тебе лучше не светиться при таких событиях.

Трофим поднялся. Вдалеке уже слышался вой сирен, рядом с трупом бомжа как бы невзначай появился крепкий мужчина в шортах, футболке и кепке, сжимающий свернутую газету в руке. Он загородил тело от потока лишь на секунду встретившись взглядом с ученым. Трофим пошел и больше не оборачивался.

***

На следующее утро, которое норовило зарядить мелким унылым дождиком в окна автомобилей, он уже был в сувенирной лавке, оборотная табличка за стеклом которой гласила "Закрыто". Теперь он зашел далеко за прилавок, в ожидаемо приличных размеров помещение, с большим столом посередине на тумбах, с выдвижными ящиками, на котором проецировалась карта города, несколькими мониторами и оружейными шкафами под старину, но само собой стариной внутри и не пахло. Даже не заглядывая можно было уверенно предположить, что там находятся те самые экспериментальные пушки, которые заходят и на прилавок Сидоровичу и другим торговцам для испытаний в самой жесткой и не прощающей среде – Зоне. Да еще и сталкеров вынуждают тратить на это свои кровные… ничего не скажешь, бизнес. В помещении также находилось пара простых письменных столов, несколько стульев, книжный шкаф без дверец, стойка-вешалка и складные ширмы возле дивана.

На проецируемой из нескольких проекторов сверху карте виднелись яркие красные пятна. Пятна располагались большей частью ближе к западной части города, хотя было несколько и с восточной.

– Красным отмечены места, где были найдены характерные трупы, – пояснил Владимир, когда Трофим был готов к разговору. – Всего восемьдесят шесть человек.

Владимир был одет в серый в вертикальную полоску костюм и светло-голубую рубаху. Трофим же явился в синих джинсах, красной футболке и в джинсовой жилетке с множеством карманов, которые были забиты всякой всячиной.

– Значит гнездо где-то здесь, – сделал очевидный вывод Трофим. – Это что Можайский район?

– Да, Док. Мы уже вчера начали проверку всего и вся, бросили туда почти всех наших защищенных оперативников. Поймали одного, но это пока ничего нам не дало. Но, Док, я не для этого попросил вас сюда приехать. Физическую работу и дознание, мы оставим нашим парням, а от вас бы я хотел, как от специалиста имевшего дело с этими зомби, объяснить их суть. Если хотите, психологический портрет. Может быть это поможет нам понять их способы охоты, распространения и предугадывать шаги. Вы сможете сделать это?

– Я попробую, – ответил Трофим.

Хозяин помещения указал ему на один из экранов.

– Здесь запись процедуры дознания одного из пораженных. Я бы не хотел показывать вам ее сейчас, но позже, после того как вы составите их портрет и описание. Итак, вы начните, я буду уточнять по мере поступления информации. Наш разговор разумеется записывается и будет прослушан специалистами практически в онлайн режиме, но, – успокаивающе предупредил Владимир, – вы можете говорить все что угодно, материться, плеваться, посылать всех к чертям, все что угодно если это поможет нам лучше понять с чем мы имеем дело. Давайте присядем, если хотите, я приготовлю чай.

– Нет, чаю не надо, – сказал ученый усаживаясь на стул под старину.

– Начинайте. Что вы о них думаете? – спросил "продавец", а если действительно, то специальный сотрудник, садясь напротив, сложа руки вместе и положив их на колени, одновременно слегка наклонившись в сторону некробиолога.