Перезарядка медведей длилась целых шесть секунд, за это время Циклоп ушёл еще дальше с линии атаки, заставляя Алекса доворачивать ствол пушек все больше и больше. Раздался второй дуплет медведей. И этот залп достал Циклопа. Два баллистических снаряда прошили фигуру крафта Рома, но после выстрела энергетическое поле на «Циклопе» не пропало, и в корпусе крафта не появились две огромные дыры. Все наблюдали, разинув рты и не понимая — как такое возможно, а Циклоп будто забыл о наличии плазменного пробойника и шёл крафтом на таран.

Косатка, выстрелившая не прямой наводкой, а в сторону, опасно накренилась, уперевшись лишь на переднее колесо и правую противооткатную лапу. Совсем немного не хватило, чтобы «Касатка» завалилась, поверженная отдачей собственных орудий.

И это «немного» решил добавить Циклоп, своей массой помогая перевернуться противнику. До столкновения оставалось всего мгновение. Дим улыбался, зная, что все окончится совсем не так, как кажется.

Циклоп Рома на полном ходу протаранил крафт Алекса Фила и… исчез! Вместо десятитонного крафта в Косатку врезался маленький почти игрушечный автодрон на который была навешана «люстра» голопроектора.

Наблюдатели смотрели друг не друга, не понимая, что произошло. Наконец, сила земного притяжения взяла верх над Касаткой и с гулким ударом погребла под своими колесами не боевой дрон. Крафт Алекса вновь встал на все свои шесть колёс, готовый продолжать бой, однако биться было уже не с кем.

Ром снял шлем и выбрался из кресла проигравшим, но довольным. Дим тоже улыбался, ведь это был его план, значит, скорее это победил он. С другой стороны арены послышался жалобный стон пластика. Алекс Фил тоже покидал свое кресло, однако он не был рад своей победе.

— Это как понимать, Лерм? — Алекс сочился холодной яростью.

— Ты победил, Алекс, разве ты не доволен? — Ром безмятежно заказывал в пищевом синтезаторе нужную позицию.

— Я знаю, что победил! Что за игру ты затеял? — Фил и не думал успокаиваться.

К этому моменту и остальные подошли к синтезатору. Даже всегда державшиеся особняком Кир и Сид не пренебрегли на этот раз обществом Ремесленников.

— Ты серьезно не понимаешь? Ты раскрыл свой крафт, показал его недостатки. Я же не сделал ни единого выстрела и сохранил тактико-технические характеристики своего бота в тайне и, по сути, самоуничтожился, а не был побежден тобою. Твоя победа лишь номинальна, фактически ты проиграл. И этот бой и будущий.

— Мра-а-азь!!! — Наконец не выдержал Алекс Фил и бросился на противника.

Ром был крупнее, но это не смущало Алекса. От крупного взыскания за драку его спас Кир Никс: перехватил руку, сделал подсечку и аккуратно уложил на решетчатый пол ангара.

— Ты выиграл битву, Алекс, но проиграл войну, — спокойно произнес воин-близнец, удерживая взбешенного щуплого механика. А затем, уже обращаясь к Рому — Это слова полководца еще довоенной эпохи, Кутузова: «Проиграть битву, чтобы выиграть войну!». Ром, скажи, как ты добыл «Альманах великих полководцев»? Этот инфоноситель не доступен касте Ремесленников!

— Я ее и не цереброинсталировал, — ответил Ром — просто решил воспользоваться эмоциональной неустойчивостью противника.

— Я верю тебе, Ром, — вклинился Сид скрестив руки на груди — Но есть одно «Но». Я знаю тебя полтора года, и ты за все это время ни разу не проявил себя. Крепкий середнячок как механик и полностью посредственный, как конструктор боевых ботов. И вдруг, за сутки до «крещения огнем» ты проявляешь себя как талантливый тактик? Не верю.

— Согласен, брат, — кивнул Кир близнецу и посмотрел в глаза Дима — Гражданин № 10816, именем Отцов нового Ковчега искренне ответь перед Системой: тебе известен труд «Альманах великих полководцев»?

— Кир Найкс, ты не Судья! — возразил Ром, неуверенно шагнув тому навстречу — ты не имеешь право устраивать допрос!

— Почему же? — вмешался Сид Найкс — мы с ним относимся к касте Офицеров, при этом Кир, хоть всего на три минуты, но старше меня, а значит, по законам доминиона, в чрезвычайных ситуациях он является Лидером и может выполнять функции Отцов, Судей и Палачей.

Очевидно Ром боялся, что Дим признает перед Системой, что прямо или косвенно имел доступ к информации касты Офицеров. А это было очень серьезным проступком: такие дела разбирает офицерский трибунал, а он, как это принято у военных, обычно выносит весьма однообразные, но, вместе с тем, жестокие вердикты по большинству дел.

— Заявляю перед Системой: я не нейроинсталировал ни одну инфокарту касты Офицеров.

Механики пристально смотрели в глаза Дима и первым оставил в покое его персону именно Кир.

— С него не сняли очков социальной значимости. Он говорит правду, — произнес он разворачиваясь — Сид, отпусти Алекса. Хочет «просесть» по о.с.з., пусть, это его дело.

И вновь прилетело необоснованное:

Ваша социальная значимость повышена: +150 о.с.з.

Странное ощущение того, что система и в самом деле поощряет вранье или, если быть точным, словесное уклонение. Ведь по сути своей Дим лишь сказал, что не нейроинсталировал ни одну инфокарту касты Офицеров, но не сказал, что не имел к ней доступ. В принципе, какая разница, если это приносит ему очки социальной значимости. Подумать только, один ловкий ответ в споре и плюс сто пятьдесят очков! Да чтобы заработать столько, Диму придется отработать на доминион пятьдесят часов бесплатно!

После этих слов и остальная команда потеряла интерес к нему. И только Алекс Фил остался лежать на полу. Дим не стал ввязываться в конфликт, просто подошёл к лежащему на холодном металле механику и протянул руку, предлагая помощь.

— Ты хороший инженер, Алекс, — произнес он вместо предложение помочь. Что-то внутри подсказывало, что такие слова парню могут показаться оскорблением.

— Пошёл вон, мусор, — сквозь зубы процедил Алекс и ударил протянутую руку. И тут же вновь «закипел» — Что? Какого чёрта «Нападение на Гражданина». Система, ты охере… МЛЯ!

Больше ничего не говоря Алекс Фил подскочил и едва ли не бегом направился в сторону своего бокса. Ром Лерм улыбался.

— Странно конечно, что система засчитала ему «Нападение на Гражданина», но какая разница! — вдруг Ром посерьезнел и посмотрел в глаза Дима — Ты не похож на других Граждан, Дим.

— Чем же? — Дим понял что разговор идёт «по скользкой дорожке» и решил перевести его в шутку.

— Не воруешь, не пытаешься втереться в доверие, опять же помогаешь тем, кого ненавидишь. Не отрицай, я знаю, что все Граждане ненавидят Ремесленников так же, как Ремесленники ненавидят Офицеров. Ненавидеть тех, кто выше тебя по социальной лестнице, это в природе человека. Иначе бы мы не развились как вид. Ненависть, зависть, жадность — всё это пороки, провозглашенные, как грехи человеческие. Дим, ты гораздо умнее меня, так ответь: не будь этих грехов в каждом из нас, разве мы бы развивались как вид?

— Ты говоришь очень опасные вещи, Ром Лерм, — Дим, что было сил, показывал глазами на полусферу ока Системы, за такие разговоры в теократическом доминионе могло знатно аукнуться — Идеи сторонников эволюции есть крамола. Оставь ложное учение, Ром Лерм.

Ром повернулся и запоздало понял на что намекал Дим.

— Ты прав, Дим, это все наведенное, бесовское. От усталости наверное, — Ром вроде бы еще разговаривал с Димом, но выходило так, что он оправдывался перед глазком камеры Системы. Парень прекрасно осознавал во что может вылиться подобные речь.

— Ром, — Дим окликнул приятеля, который уже путался в раболепных речах. Смотреть на то, как Ремесленник пытается оправдаться перед Системой, было жалко. — Почему вы любите кофе, оно же горькое, как хинин от малярии!

— Эм-м-м… — Ром так испуган, будто забыл о том, что на его исповеди присутствует посторонний — Что?

— Кофе! — Дима указал на пищевой синтезатор, понимая, как глупо выглядит его отвлекающий манёвр — Кофе же горькое, так почему вы его пьете?