Румо не знал, что занавеска отделяла его от вступления в новую жизнь, не знал, что вскоре он распрощаeтся со своим животным наследием. Не знал он также, что в будущем на него смотрели бы совсем другими глазами, если бы он сейчас зашёл за занавеску на двух лапах, так как прямоходящий вольпертингер пользовался значительно большим уважением, чем дикий. Но Румо чувствовал, что его вход в сарай был очень важен. Его сердце бешено стучало. Он был испуган и запутан: он испытывал огромное волнение, как перед первым выходом на сцену.

Он сделал то, что делает каждый артист, когда на него находит нервозность – он подглядывает через занавес, чем занимается публика. Румо осторожно просунул голову сквозь щель занавески и оглядел сарай.

Внутри было темно и его глазам, ослеплённым солнцем, понадобилось время, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Сначала он заметил только неясные тени, отбрасываемые деревянными балками и тюками соломы, а между ними широкий луч света, криво падающий из окна сарая. Он моргнул ещё раз и понял, события, происходящие в сарае, совершенно не соответствуют его ожиданиям: фернхахинцы не занимались запихиванием соломы в мешки. Большие, рогатые, покрытые чёрным мехом, одноглазые существа занимались тем, что запихивали в мешки фернхахинцев. Но в данный момент это беспокоило Румо меньше всего.

Он привык к тому, что в мире больших существ ежедневно происходили необъяснимые вещи. Пару дней назад во двор привели нара – и что тогда началось! Все бегали туда-сюда, как куры во время грозы, а нар ревел несколько часов подряд, как-будто он сошёл с ума. Позже он стоял привязанный к колышку у кормушки пожёвывая сено и стал скучной обыденностью. Так и великаны не вызвали у Румо никакого страха. На любом фернхахинском подворье имелись существа, которые спокойно могли бы поспорить с великанами в уродстве: на орнишенскую свинью, к примеру, можно смотреть без содрогания только, если вы знаете, как она великолепна на вкус, когда с неё снимают бородавчатую шкуру и обжаривают на вертеле. Но кое-чем уродство рогатых отличалось от уродства свиней – злобой, вспыхивающей в их глазах. Для Румо эти вспышки ничего не значили, так как у него не было никакого опыта. Он даже не знал что такое злоба. Так что он зашёл в сарай. Волнение пропало в одно мгновение и наступило спокойствие. Впервые Румо стал свидетелем своих удивительных способностей: сохранять хладнокровие в напряжённой ситуации. Он шагнул вперёд и откашлялся так, как это делают вольпертинги, а именно: дважды важно просопел влажным носом.

Румо понял, что его появление никого не волновало. Великаны продолжали своё занятие – засовывали фернхахинцев в мешки, а фернхахинцы стонали и жалобно плакали. Румо почувствовал себя оскорблённым. Его игнорировали, того, кто мог ходить на двух лапах, того, у кого во рту была боль. Но вдруг он понял, что должен сделать: он должен заговорить. Он научился с первого раза ходить, так что и это у него получится. Он хотел сказать два предложения, чтобы обратить на себя внимание:

Первое: "Я могу ходить!"

Второе: "У меня болит рот!"

Тогда они обратят на него внимание и пожалеют. Румо открыл рот, глубоко вдохнул и сказал два предложения:

"Гра-а ра ра-а!"

"Ра-а рагра ха гра!"

Это было не совсем то, что ему представлялось, но это вышло из его рта, хорошо прозвучало и произвело впечатление. Рогатые перестали впихивать фернхахинцев в мешки. Фернхахинцы перестали плакать. Все уставились на Румо.

Его колени неожиданно задрожали, а ноги стали ватными. Одну секунду он боролся с равновесием, потом отклонился назад и шлёпнулся в пыль. Румо добавил кое-что к своему опыту – совершил первую крупную ошибку в своей жизни. Один из циклопов подошёл к нему, схватил его за уши и сунул в мешок.

Циклопы с Чёртовых скал – это род злобных циклопов, который проживает исключительно на Чёртовых скалах.

Антинаучным является отнесение циклопов к представителям Замонийского пиратства, поскольку, в соответствии с точным определением, пираты передвигаются исключительно на кораблях и, как минимум, подчиняются законам нaвигации. Циклопы с Чёртовых скал передвигаются на объектах, созданных природой, а именно на Чёртовых скалах, размером с многоэтажный дом, состоящих из сплава кислорода и минералов, не тонущих и не подчиняющихся никаким законам, кроме законов природы. Они дрейфуют на своих полых скалах благодаря приливам и отливам и распространяют страх и ужас везде, где их прибивает волной к берегу.

Если спросить жителя Замонии, какой участи он хотел бы избежать, то наиболее частым ответом было бы: "Быть пленником циклопов с чёртoвых скал". Известны капитаны, которые топили свои корабли, едва заметив на горизонте дрейфующие чёртовы скалы. Они предпочли утонуть вместе со своей командой, лишь бы только не стать добычей этих чудовищ. Никакой прибрежный регион не был безопасен. За последнюю сотню лет практически все города вблизи берега подверглись нападению циклопов.

Дрейфующие чёртовы скалы изначально были гигантскими глыбами лавы, изверженной тысячи лет назад подводным вулканом. На дне они остыли и благодаря кислороду, заключённому внутри скал, всплыли на поверхность моря. С берега они выглядели как обособленные, обрывистые, торчащие из воды скалистые острова, на самом деле походили на айсберг – единую глыбу, показывающую только свою вершину и скрывающую свою большую часть под водой. Неизвестно когда и как заселили циклопы этот плавающий остров, но судя по сообщениям и городским хроникам о нападениях вандалов, похожих на циклопов, произошло это несколько веков назад. Возможно одна из их шаек заметила причалившую к берегу скалу, залезла на неё и врасплох была унесена волнами в море.

Циклопы, видимо, положились на судьбу и не предприняли никаких попыток управлять плавающим островом. Они были недостаточно изобретательны, чтобы оснастить своё необычное средство передвижения парусами, вёслами и якорями, и оставили, таким образом, приливам, отливам и морским течениям право выбора несчастного побережья, к которому они причалят в следующий раз. Как только удачное течение прибивало циклопов к берегу, они незамедлительно отправлялись вглубь страны, грабили города и деревни и брали пленных до тех пора, пока волны не уносили плавающий остров опять в море.

Это и есть, в общих чертах, не особо приятная история циклопов с чёртовых скал. И в этот раз они причалил к побережью Фернхахии.

Даже пока Румо сидел в мешке, он не подозревал ничего плохого. Он привык к тому, что существа, превышающие его в размерах, часто, без всяких на то причин, хватали и носили его туда-сюда. Мешок был лишь новым вариантом переноски.

Настоящей проблемой была зубная боль. Длительная боль не вписывалась в его уютное существование. Заноза в лапе, удар носом – эта боль была ему знакома, но она никогда не была такой длительной, как сейчас. Эта новая боль не была проходящей, она росла и становилась сильнее. Более того: во рту на другом месте началась такая же боль. Но тем не менее Румо сидел тихо и почти не шевелился.

Циклопы, оставшиеся на чёртовых скалах, заметили, что волны уже пару дней толкают их жилище. Это означало, что очень скоро их унесёт в открытое море. Они нервно поглядывали на мыс, к которому они причалили. Почти все циклопы вернулись после набегов, только дюжина оставалась на берегу.

Жуткий звук, похожий на крик, донёсся из тумана, висевшего между морем и побережьем. Это один из циклопов дул в большую раковину, звучавшую для них как музыка. Наконец-то запоздавшая дюжина возвращалась домой.

Одноглазые вандалы появились на мысе и триумфально подняли туго набитые мешки вверх. К их огромному удовольствию, добыча всё ещё сильно билась и трепыхалась.