- Ничего необычного в этом нет, - заметил Рул, поднося ко рту кусок холодного ростбифа.

- Нет, конечно! - сказал Кросби с негодованием. - Надо полагать, это правда?

- О, вполне, - сказал его светлость. - Можешь меня поздравить, мой дорогой Кросби.

- А, ну да, конечно! Безусловно, я желаю тебе большого счастья, - сказал Кросби смущенно. - Но ты ни слова не сказал мне. Меня это буквально застигло врасплох. Я считаю это весьма странным, кузен, учитывая независимую природу наших отношений.

- Какую? - Милорд, казалось, был озадачен.

- Ну, Рул, ты что, не понимаешь? Как твой наследник, я мог бы высказать претензии относительно твоих намерений.

- Прими мои извинения, - сказал его светлость. - Ты уверен, что не будешь завтракать, Кросби? Что-то ты, друг мой, неважно выглядишь. Я настоятельно рекомендую тебе другой цвет пудры для волос, а не этот голубой, который ты облюбовал. Это отражается на твоей внешности...

- Если я и кажусь бледным, кузен, то в этом следует винить необычное сообщение в сегодняшнем номере "Газетт". Оно привело меня в шоковое, - не стану отрицать, - просто в шоковое состояние.

- Но, Кросби, - жалобно протянул его светлость, - ты и впрямь уверен, что переживешь меня?

- По естественному ходу вещей я мог бы этого ожидать, - ответил мистер Дрелинкорт, слишком погруженный в свои переживания. - Я могу дать тебе от силы еще десять лет.

Рул покачал головой.

- Не думаю, что тебе следует на это рассчитывать, - сказал он. - Мои предки были здоровыми людьми, знаешь ли.

- Чистейшая правда, - согласился мистер Дрелинкорт. - Это просто счастье для всех твоих родственников.

- Я знаю, - мрачно ответствовал его светлость.

- Умоляю, не пойми меня неправильно! - взмолился его кузен. - Ты не должен думать, что передача имущества по наследству может вызвать во мне чувство тяжелой утраты, но допускаешь же ты, что я могу думать о будущем?

- Отдаленном будущем!

- Мы все надеемся на то, что оно будет отдаленным, - сказал Кросби, - но не стоит ошибаться насчет того, насколько человеческая жизнь непредсказуема.

Вспомни о юном Фриттенгеме, погибшем в самом расцвете молодости в результате того, что перевернулась его карета! Сломал, знаешь ли, себе шею - и все из-за какого-то пари.

Эрл положил нож и вилку и насмешливо посмотрел на своего родственника.

- Подумать только! - сказал он. - Я уже вижу, как ты добираешься до моих башмаков - между прочим, кузен, ты великолепно разбираешься в этих вопросах, умоляю, скажи, как они тебе? - Он вытянул одну ногу, чтобы мистер Дрелинкорт мог ее разглядеть.

Мистер Дрелинкорт безошибочно определил:

- От Жубера. Мне самому такие не нравятся.

- Очень жаль, что тебе не нравится, - сказал его светлость, - поскольку я чувствую, что в любой момент ты можешь быть призван надеть их вместо меня.

- О, едва ли так, Рул! Едва ли! - запротестовал мистер Дрелинкорт.

- Но посмотри, Кросби, насколько хрупка жизнь человеческая! Ты же сам об этом говорил минуту назад. Я в любой момент могу быть выброшен из экипажа.

- Я ничего подобного не имел в виду...

- Или, - печально продолжал Рул, - могу стать жертвой одного из головорезов, которыми, как говорят, кишит этот город.

- Конечно, - несколько скованно сказал мистер Дрелинкорт. - Но не думаю...

- Разбойников с большой дороги - тоже, - настойчиво продолжал его светлость. - Вспомни беднягу Лейтона с пулей в плече на Ханслоу-Хит, ведь еще и месяца не прошло. На его месте мог быть я, Кросби. Просто удивительно, как это я все еще живу на белом свете!

Мистер Дрелинкорт поднялся, не в силах больше сдерживать раздражение.

- Я вижу, ты собираешься превратить все это в шутку. Боже мой, да не желаю я твоей смерти! Но это неожиданное решение жениться, когда все уже саму мысль об этом оставили, меня поражает, клянусь душой! Она ведь весьма юная особа, как я понял.

- Дорогой мой Кросби, почему бы не сказать просто "юная особа"? Мне кажется, я даже уверен, что ты знаешь ее возраст! Мистер Дрелинкорт взял понюшку табаку.

- Я едва этому верю, кузен, сознаюсь тебе. Школьница, а тебе уже далеко за тридцать! Хорошо бы ты не дожил до момента, когда придется об этом сожалеть.

- Ты уверен, - сказал его светлость, - что не желаешь отведать этого мяса?

Дрожь негодования пробежала по телу его кузена.

- Я никогда не, ем мяса в столь ранний час! - возбужденно произнес мистер Дрелинкорт. - Это одна из самых ненавистных мне вещей. Ты, конечно, должен знать, что люди будут смеяться по поводу этой странной женитьбы. Семнадцать и тридцать пять! Честью клянусь, я бы не стал выставлять себя в таком свете! Он злобно захихикал. - Ведь всем хорошо известно бедственное положение Уинвудов. И роль юной леди Уинвуд тоже достаточно ясна. Уж она-то не прогадала!

Эрл откинулся на спинку стула.

- Кросби, - нежно произнес он, - если еще когда-нибудь ты повторишь то, что сказал сейчас, боюсь, что ты наверняка меня опередишь.

Восстановилась неловкая тишина. Мистер Дрелинкорт посмотрел на своего кузена сверху вниз и увидел, что скучающие глаза под тяжелыми веками совершенно перестали улыбаться. Теперь в них появился какой-то неприятный блеск. Мистер Дрелинкорт прокашлялся и сказал срывающимся голосом:

- Мой дорогой Маркус!.. Уверяю тебя, я ничего такого не имел в виду!

- Ты должен извинить меня, - сказал его светлость.

- О, конечно! - ответил мистер Дрелинкорт. - Считай, что все забыто, кузен, ты меня неверно понял, совсем неверно, знаешь ли.

Эрл еще с минуту продолжал его разглядывать, затем угрюмость исчезла с его лица, и он неожиданно рассмеялся.

Мистер Дрелинкорт подобрал шляпу и трость и уже собрался уходить, как вдруг дверь рывком открылась и в комнату вошла дама. Она была среднего роста, одета в батистовый наряд цвета незрелого яблока, в белую подоску, на ней была очень красивая соломенная шляпка с лентами, завязанными поверх головы. Через плечо свисал легкий шарф, а довершал ее туалет зонтик с длинной ручкой.

Это была чрезвычайно представительная женщина, с очень выразительным и цепким взглядом. Она тепло улыбалась, но как поразительно она была похожа на эрла! На пороге она задержалась, кинув беглый взгляд на мистера Дрелинкорта.

- О, Кросби! - воскликнула она с нескрываемой досадой. Рул встал и взял ее руку.

- Дорогая моя Луиза, ты тоже пришла позавтракать? - поинтересовался он.

Она поцеловала его в щеку, ибо была его сестрой, и весело ответила:

- Я позавтракала два часа назад, но ты можешь угостить меня чашечкой кофе.

Я вижу, ты уже уходишь, Кросби. Ну, не буду тебя задерживать. О Боже, почему ты всегда в такой странной одежде, горе ты мое? А этот нелепый парик и вовсе тебе не идет, поверь мне на слово!

Мистер Дрелинкорт, чувствуя, что не в силах поддерживать на равных спор со своей кузиной, откланялся. Едва он удалился, как леди Луиза Квейн бросила перед Рулом номер "Газетт".

- Нет нужды спрашивать, зачем приходил сюда этот чудаковатый лягушонок, заметила она. - Но, дорогой мой Маркус, это слишком вызывающе! Это какая-то нелепая ошибка! Ты это видел?

Рул начал наливать кофе в чашку.

- Дорогая Луиза, ты хотя бы осознаешь, что еще нет и одиннадцати часов, а у меня уже побывал Кросби? У меня не было времени читать.

Она взяла чашку, заметив при этом, что не понимает, как он может пить эль за завтраком.

- Придется поместить второе объявление, - сообщила она ему. - Не могу понять, как это они так ошиблись! Дорогой, они перепутали имена сестер. Вот, взгляни! Можешь сам прочитать: "Почтенная Горация Уинвуд, младшая дочь..." Как они ухитрились вместо "Элизабет" напечатать "Горация"?

- Видишь ли, - сказал Рул, - объявление в "Газетт" послал Арнольд.

- Ну и ну, никогда бы не поверила, что мистер Гисборн настолько глуп! объявила ее светлость.