- В лепешку расшибусь!

Влад злорадно хмыкнул про себя, невольно проникаясь уважением к новой госпоже - надо же, она так спокойно может угрожать такому большому человеку как пилот транспорта! Обещать его кастрировать! Хотя, так ему и надо, злорадно подумал молодой раб, ишь, чего удумал - здорового раба в карантин отправлять!

Она махнула рукой и пошла в салон, показывая своему спутнику дорогу. Не смотря на нервное напряжение захватило дух от удивления он забывшись застыл в проходе зачарованно оглядывая ряды темно-красных мягких кресел. Никакой тебе грязи, вони и хмурых надсмотрщиков. Мягкий ковер на полу глушащий шаги. Больше всего поразило отсутствие привычных колец, к которым пристегивали раба. Сожалеть о них глупо, но их отсутствие рождало в душе тревогу - а где же он полетит? В кресло его никто не посадит, а находиться во время взлета в проходе опасно для здоровья - можно кости переломать!

- Влад, - тихо позвала хозяйка, отвлекая его от мрачных мыслей, - иди сюда.

Она указала на два стоящих рядом кресла. Раб на подгибающихся ногах сделал несколько шагов по направлению к хозяйке.

- Садись у окошка, - распорядилась она, - мне все равно, а тебе будет интересно.

- Мне нельзя, - сдавленным шепотом выдавил он, показывая расширенными от ужаса глазами на пилота, - если он увидит, у вас будут неприятности, а с меня спустят шкуру.

- А кто-то недавно утверждал, что побои на него не действуют, - заметила она, и, подмигнув, добавила, - садись, я его уже и так запугала, но если пристанет, будем отбиваться ногами!

Влад нерешительно улыбнулся, протискиваясь на указанное место. Уселся, кресло оказалось еще удобнее, чем он себе представлял. Видел бы его кто-нибудь из старых знакомых! Как он, будто в облаке, утопает в мягких подушках, тут же принявших форму его тела, ни в жизнь бы не поверили! Чувство нереальности происходящего не отпускало. Этого не может быть, потому что этого быть не может! Все время казалось, что его сейчас разоблачат, вон хотя бы пилот... Но пилоту сейчас было не до раба, сидящего не на своем месте - он о чем-то оживленно спорил с рыжеволосой девушкой, держащей на руках какого-то странного зверя. Зверь плотно обхватил ее шею и спал, положив забавную приплюснутую мордочку на девичье плечо.

Из обрывков разговора, долетающих до Влада, он понял, что девица во что бы то ни стало желает лететь в обнимку с этой зверюгой, а пилоту это не разрешает какая-то Инструкция. 'Наверное, это начальник!' - решил про себя Влад. Интересно, что это самая Инструкция скажет, про него, раба? Он уже наклонялся к хозяйке, с намерение выяснить это, когда из-за плеча склочницы вынырнул его злейший враг - Эжен. Он отвел пилота в сторону и о чем-то тихо и быстро заговорил, косясь на Влада.

Пилот проследил за взглядом Эжена, и Влад инстинктивно вжался в кресло, стиснув подлокотники до боли в пальцах и почти сразу ощутил на онемевшей от напряжения кисти, маленькую теплую ладошку. Анины пальцы легонько сжались в ободряющем пожатии, а ухо защекотало теплое дыхание: 'Успокойся и привыкай. Я знаю, что с Эжем у тебя не заладилось, но его бояться нечего - он, как правило, безобидный'. Безобидный, как же, пронеслось в голове, а под ребром похолодало, словно в бок до сих пор упирается оружейный ствол. Аня послала Эжу неодобрительный взгляд, тот ответил ей кислой улыбкой, пилот расхохотался и, махнув рукой на девушку со зверюгой, принялся тщательно задраивать люк.

Влад тут же забыл про пилота, теперь все мысли были заняты маленькой ручкой, рассеяно поглаживающей его пальцы. Обычно хозяева дотрагивались до него только, когда хотели причинить боль. Если не считать похотливых хозяйских дочек и жен, изредка обращавших на смазливого раба свои аппетиты. Но их прикосновения вызывали только тошноту и отвращение. А тут ничего подобного. Влад украдкой бросил взгляд на соседку, занятую серьезным разговором с парнем, сидящим через проход. Она ничего от него хотела и не ждала, такие вещи Влад научился различать уже давно и безошибочно - от этого зависел обед, а порой и жизнь. Она просто держала его за руку. По-человечески!

Откуда-то из-под потолка бестелесный голос сообщил, что вылет будет произведен через две минуты. Аня прервала разговор и перегнулась к Владу через общий подлокотник, пошарила за его плечами и бедрами, вызывая невольную дрожь нечаянными прикосновениями.

- Успокойся, пожалуйста, и перестань трястись, - попросила она, - я не посягаю на твою невинность, это всего лишь ремни безопасности, мы же не хотим, что бы во время взлета тебя начало швырять по всему салону.

Аня неспешно отмерила нужную длину, подогнала по ней блестящую пряжку и с тихим щелчком пристегнула его к креслу. Влад с любопытством наблюдал за ней. Она еще раз проверила натяжение ремней и только после этого вытащила свои.

- Влад, отыщи на штуке под своей рукой синюю кнопку и нажми на нее, - он в точности выполнил приказ.

Кресло под ним ожило, начало тихонько трястись, Влад инстинктивно вцепился в подлокотники и попытался вскочить.

- Спокойно, спокойно, - тихо проговорила она, легонько прижимая его к креслу, - ты просто привел свое кресло в полулежащее положение.

И действительно, спинка начала плавно опускаться, увлекая за собой перетянутое ремнями тело. Аня тоже нажала на своем подлокотнике маленькую кнопочку. Взвыли двигатели, заглушая не только гул голосов, сидящих рядом людей, но и собственные мысли. Влад огляделся, все без исключения пассажиры лежали в своих креслах, кое-кто из них продолжал беседовать со своими соседями, пытаясь перекричать завывания двигателей. Влада охватила безотчетная паника, возникающая всякий раз перед взлетом или посадкой. Хоть он всеми силами и старался скрыть эту слабость, Аня, будто почувствовала это и, повернув к нему голову, громко проговорила перекрикивая нарастающий гул.

- Расслабься и дыши глубже, - посоветовала она, - мы взлетаем!

Пронзительно взвыла стартовая сирена, а гул двигателей превратился в невыносимый визг, но всего на несколько секунд. Расслабиться, какое там! Каждая клеточка его тела сжалась в ожидании дикой, сводящей с ума боли, сопутствующей всем взлетам и посадкам, испытанным до этих пор. Пол под ногами стал едва ощутимо подрагивать, Влад еще сильнее вжался в подушки и зажмурил глаза, но ожидаемых ощущений не последовало, так, придавило чуток, почти не чувствительно. Когда молодой человек осмелился открыть глаза, за затемненным стеклом иллюминатора не было видно ничего, кроме безбрежной черной пустоты, усыпанной светящимися точками звезд.

Всю дорогу Влад просидел тихо, как мышка. Он все время порывался сказать ей, что приказал Эжен еще в порту, но язык как-то не поворачивался, хоть слова и жгли глотку. Разумно рассудив, что ему не улыбается быть наказанным на глазах у стольких людей, Влад решил повременить с признанием до конца пути. Он украдкой поглядывал на Эжа, каждую секунду ожидая от него какой-нибудь гадости. Но тот, казалось, совсем забыл о существовании раба, спокойно дремал в своем кресле.

Оцепенение, охватившее Влада на планете, начало постепенно отступать, он вообще никогда не мог долго находиться в подавленном состоянии. Так что не прошло и двадцати минут, как непоседливая натура стала сказываться, и он начал с любопытством разглядывать окружающих пассажиров.

Все места в транспорте были заняты. Кто-то сидел с усталыми отрешенными лицами, кто-то попросту спал, компания из трех человек о чем-то тихо разговаривала и иногда приглушенно смеялась. Никто из них не проявил к сидящему рядом рабу никакого интереса. Влад с удивлением заключил, что они считают его себе равным, открытие это потрясло. Он настолько привык считать себя вещью, что было странно думать как-то по-другому.

Он покосился на хозяйку и лишь сейчас толком к ней присмотрелся. Глаза синие, длинные ресницы, легкий румянец, но кожа бледная, значит она постоянно в помещении. Копна смоляных, коротко стриженых волос. Аккуратная форма полноватых губ, чуть вздернутый носик, и еле заметная, упрямая ямочка на подбородке. С такой внешностью действительно не нужно покупать себе раба для определенных целей. От мужчин, наверное, и так отбоя нет. Зачем же он ей сдался? В который раз спрашивал себя раб. Впрочем, стоит ли забивать себе голову всякими глупостями. Она очень ничего и с такой хозяйкой можно прожить, хоть и не долго, мрачно добавил он про себя, все еще не оставляя надежды о побеге.