- Ты чего? - спросил он и, проследив за моим взглядом, ответил на мой немой вопрос: Это рабы, - и добавил с горькой усмешкой, - госпожа История в очередной раз сыграла с человечеством злую шутку, хотя шутка эта чуть ли не старше самого человечества.

Он не успел закончить свою мысль, потому что из-за угла появился второй угрюмый человек одетый, как и первый, в черное. 'Надсмотрщик', - пояснил Ник. Он подошел к рабам и потянул за конец цепочки. В группке наметилось оживление, с места не сдвинулся лишь сидящий на земле. Второй надсмотрщик, подойдя к строптивцу сказал что-то, подкрепив слова крепким пинком опрокинув раба на спину. Но непослушное существо, как детская игрушка Ванька встань-ка, тут же приняло первоначальную позу. Надсмотрщик еще раз попытался убедить раба подняться, теперь уже при помощи плетки. Раб заметно сжался, но продолжал все так же сидеть. Тогда надсмотрщик протянул руку и, схватив за волосы, рывком поставил его на ноги. Раб поднял голову, окинул взглядом вокруг, не ища защиты и не прося помощи, просто принимая все как данное. Я скорее почувствовала, чем увидела, что он смотрит на меня. От взгляда этого повеяло замогильным холодом и внутри все содрогнулось, застыв, словно ледяной торос на Андуе. Надсмотрщик поднял руку, резко свистнула плеть, обрушившись на раба, он тихо вскрикнул, и отступил на шаг. Я рванулась вперед, но Никита удержал, сжав мои плечи. Подошедшая Вика, глянув в ту сторону, печально опустила глаза.

- Пойдем, - увлекая нас за собой, с тихой грустью сказал Никита, - нечего смотреть, помочь все равно не поможем, а вот хуже сделать - запросто. К сожалению, мы здесь не властны.

- Почему? Ведь закон же вышел, я в новостях слышала! - я непонимающе смотрела на Никиту, - Это же не законно!

- Закона еще не существует, - разъяснил он, - его лишь приняли к рассмотрению. Так что...

Я вздохнула, соглашаясь, и поплелась за ними к вертолету. Уже садясь в него оглянувшись, увидела, что печальная процессия двинулась. Первый шел надсмотрщик, за ним цепочка рабов, шествие замыкал второй надсмотрщик, безжалостно подгоняя плетью виновника задержки.

Вертолет взмыл в воздух, и я больше ничего не видела. Сердце до боли сдавило мучительное чувство стыда и ярости на свою беспомощность, а голова закружилась от целого роя вопросов. Почему мой отец, генерал межгалактической полиции, никогда не рассказывал мне ни о чем подобном? Нет, я, конечно, не настолько наивна и знала о существовании рабства в галактионе. К сожалению, это, так называемая, производственная необходимость - осваивается много новых планет, разрабатывается миллионы рудников и все это требует огромного количества рабочей силы, а самым дешевым расходным материалом для этих целей во все времена были рабы. Они не состоят в профсоюзах и практически не доставляют проблем, не считая немногочисленных восстаний, подавляемых с особой жестокостью. Боже мой, какая низость!

Я иногда слышала отголоски этого в новостях, но все происходящее было так далеко и призрачно, что я, занятая своими делами, практически не обращала на это внимания. Да и после последнего сообщения о принятом законе о запрещении рабства наивно полагала, что этого не существует больше. И вот теперь жизнь ткнула меня во все это носом, словно глупого котенка. Гнев сменился жгучим чувством неприязни к себе - снова возникло ощущение, будто я некое тепличное растение, которое следует оберегать от ужасов внешнего мира.

Очевидно, не одну меня посетили подобные мысли, вся компания погрузилась в мрачные размышления о несовершенстве бытия. Вика, чтобы разрядить обстановку, начала нарочито увлеченно болтать о нашем маршруте.

День получился насыщенный, но особенно мне запомнилось катание на верблюде. То еще удовольствие, скажу я вам. До сих пор не могу понять, как это я согласилась! Сначала верблюд никак не хотел двигаться, а когда он пошел... в общем, лучше бы стоял. Но и это еще не все. То ли из вредности, то ли из-за страха перед чем-то верблюд сорвался и побежал. Ловили его все кому не лень, включая погонщика. Зрелище было комичное, и я бы вдоволь посмеялась, если бы в этот момент не тряслась на этом 'корабле пустыни'.

Минут через сорок его все же отловили, и единственным моим желанием было постоять на своих ногах прежде, чем голыми руками удушу Вику, подбившую меня на подобную авантюру. Но не тут-то было! Мерзкое животное, наотрез отказался ложиться, не давая мне возможности слезть с него. Хотя, я бы тоже отказалась повиноваться, если бы за мной битый час гонялись ненормальные люди. Но после того как я, наклонившись поближе к уху зверя доверительно сообщила ему, что если он сейчас же не опустится, я его пристрелю, верблюд будто бы понял, а скорее всего ему просто надоело стоять, ручаться не могу, он опустился и я скатилась на мягкий нагретый солнцем песок. Прищурившись, глядя на огромное нестерпимо яркое солнце, сообщила Вике, что как только поднимусь, придушу ее на месте. Она, благоразумно спрятавшись за спины Эжена и Никиты, напомнила мне о моем органическом неприятии физического насилия. Оскалившись, я ответила, что для нее я сделаю исключение.

- Послушайте, - робко спросил погонщик, - Вы так ловко управились с животным, я восхищен. Поделитесь секретом, что такого вы ему сказали?

- Что я его пристрелю, - устало ответила я.

- Но позвольте, как бы вы это сделали, у вас ведь нет с собой оружия, - погонщик казалось, издевался. Я покосилась на озадаченное лицо мужчины. Нет, он не издевается! Он всерьез спрашивает!

- Но верблюд этого не знал! - саркастически усмехнулась я.

В общем, день был проведен весело и с пользой. Никто даже не вспоминал об утреннем происшествии. По дороге в отель мы решили разойтись на пару часов и, уже отдохнув, пройтись по ночному городу.

Зайдя в свой номер, я с изумлением обнаружила, что он двухместный, мало всего, так кажись для новобрачных. В комнате, отведенной под спальню, наткнулась на огромную кровать, по которой, при желании, можно ездить на велосипеде, не боясь оказаться на полу. Но не это самое ужасающее - она была застлана розовым покрывалом с бесчисленным количеством рюшей и бантов. 'Ничего себе!' пробормотала я при виде этого великолепия. Я позвонила Лисе спросить, не заняла ли по ошибке ее номер. Она ответила отрицательно. Следующая догадка - по рассеянности перепутала номера. Я вышла в коридор сверить номер на комнатах с номерком на ключе - они оказались одинаковыми. Я стояла посреди коридора и озадачено таращилась на цифры, вид был наиглупейший! Тут то и послышались приглушенные смешки. Я, осторожно ступая, направилась в ту сторону. И заглянув за угол, обнаружила там Ника и Эжа, любителей гадких шуток.

- Ах вы, паршивцы! Ваших рук дело? - грозно спросила я. Парни заметно опечалились, - Вижу по вашим шкодливым рожам, что ваши.

- Но Аня, весело же было, - начал оправдываться за двоих Эжен.

- Ладно, ладно. Жизнь, как известно движется по кругу, - мстительно заявила я, и видя, как у парней мрачнеют лица с чувством полного исполненного долга развернулась и важно прошествовала в свой номер.

Нет ничего приятнее душа особенно в такой жаркий день. До вечернего выхода оставалось около двух часов. Я растянулась на кровати, лениво размышляя о том, что идти никуда не хочется. Может позвонить ребятам и действительно отказаться от вечерней прогулки? Ну что может быть интересного в шатании по ночному городу? Так и на приключения нарваться недолго. Я покосилась на телефон, примостившийся на тумбочке у двери. Нет, не пойду. Слишком далеко и лениво. Я перекатилась на спину и уставилась в потолок. Все-таки отдых это штука приятная, можно ни о чем не думать и никуда не спешить. Блаженно потянувшись, закинула руки за голову. Отчего-то вспомнился утренний раб. Интересно, как он там? Что делает? И какая тебе, собственно разница, а? Ты его видела в первый и, слава богу, в последний раз в жизни, так что не забивай себе голову! Это скоро пройдет. Ну, да стыдно и за себя, и за человечество, так что теперь? Ты же прекрасно знаешь, что изменить ничего нельзя, как бы тебе этого не хотелось и нечего терзаться несправедливостью. Посреди этого спора с собой накрыла дрема, примирив меня с совестью.