- Ладно, Эби, не злись. Держи, - Винченцо протянул девушке кусок рыбы. - Ты же знаешь, мне для тебя ничего не жалко.

Эбигейл, надув губы, делала вид, что не замечает Винченцо, смотрела вослед Кирку. - Держи, говорю, - Винченцо бросил куски рыбьего филе на одеяло рядом с собой, выбрал самый большой и протянул Эбигейл, не забывая поглаживать бедро девушки. - Самый лучший тебе отдаю.

Внезапно рука Винченцо соскользнула с бедра Эбигейл и устремилась девушке между ног. Ангелика посмотрела на синьору Полетте, но та снова увлеклась разговором с синьором Дорети. Если она в эти минуты что-то и видела, то только лицо собеседника рядом.

Ангелика вновь посмотрела на Винченцо и Эбигейл. Та продолжала смотреть в сторону, зубы покусывали верхнюю губу, в то время как рука Винченцо поглаживала через трусики ее половые губы. Ангелике стало жарко. Возбуждение начало одолевать ее. Девушка заметила, как напрягся пенис в трусах Винченцо. И этот человек еще вчера умирал от жажды!

Винченцо наклонился к уху Эбигейл и что-то зашептал. Дыхание участилось, а пенис, казалось, вот-вот выскользнет из заключения.

Вдруг рука Винченцо скользнула вверх по трусикам Эбигейл и забралась внутрь, пробежалась по лобку и накрыла влагалище девушки. Соски девушки заострились, из груди готов был сорваться стон. Но тут Эбигейл будто проснулась, одной рукой убрала руку Винченцо из трусиков, второй взяла предложенный им кусок филе.

- Давай, - сказала девушка, поднесла филе ко рту и принялась есть.

- Что? - Винченцо расстерялся, посмотрел на трусики Эбигейл, - при этом Ангелике даже показалось, что он сглотнул, - и положил руку на пенис.

Ангелике было жарко. Не столько от солнца, которое уже успело высоко подняться, сколько от того, что она увидела минуту назад. Она чувствовала, как кровь пульсирует в висках, как сердце стучит в груди. Ей захотелось как можно быстрее покинуть духоту навеса, выйти на свежий воздух, подставить тело порывам ветерка гуляющего по просторам океана. Не медля больше, Ангелика поднялась на ноги и вышла из-под навеса.

Уже когда солнце зашло и все улеглись спать, Ангелика приподняла полог одеяла, положила голову на теплую резину борта и устремила взгляд наружу. Безоблачная лунная ночь раскинула покрывало темноты над Атлантикой, погрузив ее в сон. Тихо шелестели волны. Ветерок оказался изумительным любовником, целовал лицо и приятно овевал тело, доставляя невероятное блаженство. Свет луны мягко стелился по поверхности океана, заставляя ее серебриться. Миллионы звезд отражались в воде. Легкое покачивание лодки могло бы усыпить девушку, если бы ее мысли вновь не вернулись к дневному эпизоду, заставившему пылать огнем ее лоно. С чего бы это? Да и в их ли положении думать о сексе? Даже сейчас, в эти темные и тихие минуты, она ощущала тепло где-то там, внизу живота, как отголосок того возбуждения. Похоже, природа не обращает внимания на условия, требует своего даже тогда, когда, казалось бы, для этого совсем неподходящее время.

Взгляд Ангелики скользил по поверхности океана, задерживался на отражениях звезд в воде, двигался дальше. Внимание девушки привлек всплеск. Повернула голову на звук, увидела, как из воды в нескольких метрах от лодки выпрыгнула рыбешка. Рядом сверкнула чешуей в лунном свете еще одна. Какое-то время Ангелика наблюдала за резвившимися рыбками, затем снова заскользила взглядом по воде. Прошлое никак не желало оставить ее в покое. Перед глазами то и дело возникали образы-воспоминания. Вот рука Винченцо лежит на бедре Эбигейл, а вот уже у нее в трусиках.

Ангелика закрыла глаза, открыла их, но наваждение нежелало уходить. Она тряхнула головой, но и это не помогло. Память крепко вцепилась за воспоминание. Видать, этой ночью ей не спать. Ничего отоспится днем. Ангелика поднялась, закуталась в одеяло и вышла из-под навеса, прошла на середину лодки и присела на борт. Взгляд устремился в воду, в глубокие и темные глубины. Правда, глубины оказались не совсем темными. Ангелика увидела множество каких-то маленьких существ, горевших фонариками в толще воды. Видела и рыб, плавающих среди этих "фонариков". Призраками носились они в воде, соблюдая какие-то свои ритмы сна и бодровствования. Прошлое отпустило Ангелику, едва она представила глубину в том месте, где находилась лодка. Даже вздрогнула. Как же было страшно осознавать, какой могла быть толща воды под тобой, но еще страшнее было осознавать, какой беззащитной выглядит лодка посреди безграничного океана. Животные, погода, а то и они сами могут послужить причиной ее гибели. Какой хрупкой кажется та нить жизни, которая отделяет их от смерти. Тоньше паутины. Небрежное дыхание ветра перемен и о них никто ничего не узнает. Лишь только память останется у тех, кто когда-либо их любил.

Ангелике стало страшно.

- Лео, милый, - шепнула девушка, - ну где же ты? Почему не ищешь меня? Почему!?

Она не хотела до конца жизни бороздить просторы океана на этой жалкой посудине. Хотела домой, к родителям, к Лео.

Ангелика заплакала, тихо, будто дождь застучал по луже.

Что-то ударилось о борт лодки, но Ангелика не сразу обратила внимание на это что-то, настолько была погружена в свои невеселые мысли. Когда снова что-то шлепнуло о борт, она повернула голову на звук и чуть было не вскрикнула от неожиданности, от вида того существа, которое шлепало ластами по борту, пытаясь то ли взобраться в лодку, то ли наоборот оттолкнуться от ее борта.

Ангелика вскочила на ноги и зажала рот руками. И, слава богу! Иначе ее визг разбудил бы всех в лодке. Но стоило в ночном незнакомце узнать черепаху, как страх покинул девушку, осталась лишь расстерянность, но и она вскоре уступила место удивлению. Какой же большой была эта черепаха! А какой странной и даже страшной! Если бы не ласты, шлепавшие по борту лодки, Ангелика никак не узнала бы в этом морском чудовище черепаху.

Ангелика никогда не видела таких больших черепах. В длину этот представитель черепашьего народа был до двух метров. Не меньше. Голова у животного была массивной, на короткой шее. Панциря, казалось, вообще не было. Будто кожу натянули поверх панциря, да еще и гребни сверху приделали. На казавшейся черной спине животного виднелось множество бело-голубых пятен.

- Какая же ты большая, черепаха, - Ангелика шагнула к борту и принялась рассматривать нежданную гостью, при этом стараясь держаться от нее на расстоянии. О черепахах, нападающих на людей, Ангелика ничего не слышала, но приближаться все же не решалась. Уж больно страшным выглядело животное, особенно в лунном свете.

- Интересно, что ты тут делаешь. И не страшно тебе одной? - Ангелика осмелела и придвинулась ближе к черепахе.

Черепаха как-то вяло повернула голову, взглянула на девушку, и шлепнуло ластом по борту.

- Ну и неповоротливая ты. Как только тебя акулы до сих пор не съели? - Ангелика набралась храбрости, протянула руку и коснулась гребня на спине черепахи. И впрямь какой-то шутник натянул кожу на панцирь. Девушка провела пальцами по острию гребня, скользнула вниз, во впадинку между гребнями, скрытой под водой. Вода оказалась прохладной. Ангелика высунула руку из воды и вытерла об одеяло.

- Ты почему не спишь? - Ангелика вздрогнула, услышав голос рядом. - И что ты делаешь?

Девушка обернулась. Рядом стоял Алессандро и смотрел на нее.

- Разговариваю с черепахой, - отозвалась Ангелика.

- С черепахой? - Алессандро наклонился к воде. - Какая же она огромная. Говорят, мясо черепах очень вкусное. Можем попытаться втащить ее в лодку.

- Нет! - Ангелика вскрикнула громче, чем хотела. - Пусть плывет себе своей дорогой.

Перед глазами девушки возник образ Винченцо, бьющего кулаком по рыбьей голове. Ангелика почувствовала жалость и даже уважение к этой не знающей устали морской путешественнице. Ее не съели акулы и другие подводные чудовища, так почему человек должен был ее съесть? Да и кто они вообще такие, чтобы распоряжаться жизнью этого существа?