Благодаря своему родству с королевской семьей, графиня избежала крайней меры наказания и содержалась до смерти взаперти, в своей комнате, с замурованными окнами и дверью, в которой была лишь узкая щель, чтобы просунуть еду. А все сообщники графини были казнены. После смерти хозяйки замок остался брошенным, а место еще долго считалось проклятым.

Дело Батори породило в округе множество слухов и легенд, согласно которым якобы и после своей смерти графиня продолжала устраивать кровавые пиршества, превратившись в настоящего вампира.

Во всяком случае персонаж этот предшествует Дракуле Стокера. Эржебет Батори, соперница Дракулы, и по сей день вдохновляет на создание фильмов и романов.

Вампиризм охватывает самые отдаленные части Восточной Европы

В ХVII в. вера в вампиров особенно широко распространилась на Балканах, в Греции, в восточной части Австро-венгерской империи и в России. В Средневековье о появлении живых мертвецов говорили почти по всей Западной Европе. Не были исключением и Великобритания, Франция, Испания и Португалия. В ХVI в. в Западной Европе интерес к этой теме пошел на убыль, а на европейском востоке - наоборот. Это может быть объяснено многими факторами. Первый фактор - социального порядка: в конце ХVI и в начале ХVII вв. страны Восточной Европы были бедными, доступ в эти страны - трудным, дороги здесь были плохи, особенно в горных районах. Великие открытия эпохи Возрождения с трудом достигали этих отдаленных краев, где, кроме городской верхушки, большинство населения, состоявшего, в основном, из крестьян, было неграмотным. Поэтому всяческие суеверия, в том числе и зароненные рассказами бывалых путешественников, находят в этих странах благоприятную почву. Следующий фактор - религиозный: в странах с католической верой, таких как Испания и Португалия, римская церковь посредством инквизиции вела беспощадную войну с ересью и суевериями, англиканская церковь периода правления Стюартов занималась беспрецедентной охотой на ведьм; что же касается восточной церкви с византийскими обрядами, то она оставалась более снисходительной к суевериям.

От вурдалаков к вампирам

В Греции вера в то, что мертвецы могут избежать разложения и выходить из могил, существовала очень давно. Этих живых мертвецов называли "vrykolakas", по-русски слово звучит как "вурдалак". Это либо самоубийца, либо отлученный от Церкви и не похороненный в освященной земле. Поначалу безобидные и неприкаянные, эти потерянные души всего лишь стремятся покинуть телесную оболочку после своей смерти. Достаточно отменить приговор Церкви о проклятии - и они обретут покой.

Из-за веры в оборотней и живых мертвецов, которых еще не называли вампирами, начиная с ХVI в. "статус" вурдалака меняется. Слово "vrykolakas" значило "волк-оборотень"; таким образом, в ХVI в. на Балканах и в Карпатах этот термин используется для обозначения безобидных живых мертвецов и гораздо более опасных оборотней. Вера в то, что человеческие существа могут превращаться в волков, уходит корнями в средневековую демонологию. Король Венгрии и глава Священной Римской Империи Сигизмунд (1368-1437) на Вселенском Соборе 1414 г. заставил Церковь официально признать существование подобных монстров.

В ХVI в. об этих явлениях говорят по всей Европе, и римская церковь решает вести о них официальный сбор информации. В период с 1520 г. по середину ХVII в. в Европе якобы отмечены около 30000 случаев превращений человека в волка. Наибольшее количество таких случаев в Западной Европе пришлось на Францию, в Восточной - на Сербию, Богемию и Венгрию.

Распространилось убеждение, что после смерти оборотень становится живым мертвецом, высасывающим кровь из людей. К концу ХVII в. вампиров видят везде: в Силезии, Богемии, Польше, Венгрии, Молдавии и России, не исключая Грецию, где безобидные прежде вурдалаки превращаются в кровожадных чудовищ.

В каждой стране были свои названия для обозначения этих свирепых хищников, так как слова "вампир" еще не существовало. Но само явление распространилось столь широко, что о нем начали говорить в столицах Западной Европы. Французский журнал Le Mercure galant, очень ценившийся при дворе, посвятил этому феномену свой октябрьский номер (1694).

В конце ХVII в. страх перед вампиризмом, все еще не получившим окончательного названия, становится чем-то вроде коллективного психоза во всех странах Восточной Европы.

Однако этот страх питается лишь слухами, которые не получают официального подтверждения. В первые десятилетия ХVIII в. появляются письменные свидетельства, заставляющие многих поверить в то, что еще недавно считалось досужим вымыслом.

Век Просвещения. С одной стороны, торжество разума над суевериями, с другой - небывалая вспышка вампиризма. Феномен охватывает целые регионы, принимая размах настоящего массового психоза. На самом верху гражданской, военной и религиозной власти всерьез обеспокоены ситуацией.

Глава III.

ЗОЛОТОЙ ВЕК ВАМПИРИЗМА

Вспышка вампиризма в первой половине ХVШ века

Власти были вынуждены принимать меры для сохранения общественного порядка. Во время эпидемии чумы, которая в 1710 г. опустошила восточную Пруссию, был начат систематический сбор информации о случаях вампиризма. В поисках виновных в бедствии вампиров дело дошло до вскрытия некоторых захоронений. Разговоры о вампирах идут в Австрии, Сербии, Пруссии, Польше, Моравии и России. Два нашумевших случая: венгерского крестьянина Пьера Плогойовица после смерти в 1725 г. посчитали вампиром и обвили в кончине восьми человек в деревушке Кизилова; Арнольд Паоль. крестьянин, умерший в 1726 г. от падения с воза сена, также будто бы стал вампиром, истребившим часть населения и скота в сербской деревне Медвежья. Первое дело было официально запротоколировано на немецком языке.

По словам профессора Антуана Фэвра, который обнаружил манускрипт в венских архивах, именно в этом донесении впервые употреблен термин "вампир" (в орфографии "ванпир). Дело Арнольда Паоля вызвало еще больший шум, чем дело Плогойовица. В декабре 1731 г. было начато официальное расследование. Военный врач Флюкингер составил протокол Visum et Repertum, под которым подписались другие врачи, а также некоторые офицеры роты гайдуков. Протокол был передан военному совету в Белграде.

Опубликованный в 1732 г. и много раз переизданный, Visum et Repertum вызвал большой интерес в правящих кругах Европы.

Австрийский император Карл VI внимательно следил за делом Плогойовица, а король Франции Людовик XV потребовал от герцога де Ришелье представить обстоятельный доклад о результатах расследования. Много чернил было изведено по делам Плогойовица и Арнольда Паоля. Популярный в Версале франко-голландский журнал Le Glaneur в номере от 3 марта 1732 г. излагает дело Арнольда Паоля в мельчайших деталях. Здесь слово "вампир" впервые употреблено в его французском варианте. В одной из статей London Journal от 11 марта 1732 г. также используется этот термин. Таким образом, слово "вампир" появляется и в английском языке. Оба эти процесса и некоторые другие, сходные с ними, вызвали на Западе целую волну трактатов и диссертаций о вампиризме; бесчисленные дискуссии и споры велись также в литературных кругах и университетах.

Дискуссия врачей ученых и философов

Сначала истории о проявлениях так называемого "вампиризма" являлись частью устных преданий, передаваемых из поколения в поколение, да и, попросту, слухов, пересудов. В XVIII в., символизировавшим победу разума над предрассудками, эти истории записываются, анализируются, а авторами трудов выступают довольно эрудированные люди: медики, а, нередко, и видные деятели церкви.

Трактат Dissertatio historico-philosophica de Masticatione Mortuorum (1679) некоего Филлипа Рора содержал попытку объяснить феномен так называемых "жующих в могиле" мертвецов тем, что телом покойника завладел дьявол, В XVIII в., эта книга вызвала горячие споры между теми, кто принимал объяснение Рора, и теми, кто полностью их отрицал, считая изложенные факты суеверием и невежеством.