Нечто подобное случилось с краснофлотцем Еловенко, с той лишь разницей, что нажал он рычажок ревуна. Услышав ревун, он схватил съемный прицел и выскочил к кормовой пушке, где должен был находиться по тревоге. После установки прицела и собственного доклада "наводчик готов" понял свою ошибку. Такой "автоматизм" едва ли может принести пользу.

Эти примеры я и привел, подводя итоги дня, чтобы предостеречь товарищей от подобных ошибок.

За столом в кают-компании с морскими картами, прокладочным инструментом и другими пособиями расположились командиры. На групповом упражнении предстоит едать очередной экзамен. По созданной обстановке они несут вахту на мостике и в центральном посту подводной лодки, совершающей плавание в районе боевых действий.

Обстановка все время меняется. Когда лодка производила зарядку аккумуляторов, неожиданно из-за облака вынырнул неопознанный самолет. Сигнальщик доложил о торпеде, устремившейся к борту корабля в носовом секторе. Прочные тросы противолодочной сети с подрывными патронами грозят опутать лодку, как стальной паутиной. Затем на пути встретились мина и охотник за подводными лодками.

Постепенно забывается, что это только учеба. Участники "вросли в обстановку" - они слышат скрежет минрепа о борт, видят серебристый след торпеды и точки, отрывающихся от фюзеляжа самолета бомб...

У вахтенного командира нет времени на размышление. Каждая секунда промедления грозит гибелью лодке и смертью ее экипажу. Решения нужно принимать немедленно и тут же отдавать приказания исполнителям. Корабельный устав возложил на него полную ответственность за своевременное принятие мер по поддержанию безопасности корабля, и он должен уметь это делать...

От души радуюсь успехам лейтенанта Иванова. Оценивает обстановку моментально, команды подает быстро, четко и правильно. Очень способный офицер. Недаром в военно-морском училище ему была назначена повышенная стипендия. Проверял его глубоко. Ставил в самые сложные условия, и во всех случаях он находил правильный выход. Отличная оценка заработана им без всяких скидок на молодость.

Ничего плохого нельзя сказать и о лейтенанте Хроменкове. Знания и способности у него несомненно хорошие. Но по-настоящему загорается он, когда разбираются вопросы связи. Здесь он как-то преображается, хорошеет буквально на глазах. Может, действительно с его назначением произошла ошибка - не в свою стихию и не на любимое дело попал? Нужно внимательнее к нему присмотреться, подумать и посоветоваться в штабе...

Получил сообщение, что комиссия штаба прибудет к нам для проверки задачи послезавтра. Решил выделить первую половину завтрашнего дня на большую приборку, а во второй половине предоставить команде давно заслуженный ею отдых.

После приборки и обеда большинство личного состава вышло на верхнюю палубу. То и дело у носовой пушки раздается веселый смех. Знаю почти наверное: Бубнов, Игнатьев или Пустовалов развлекают команду. Это мастера по части шуток, острословия, и около них никогда нет недостатка в слушателях.

Так и оказалось: Бубнов рассказывает, как наш младший комендор собирал замок кормового орудия. Говорит он от лица комендора. Комизм в том, что сам рассказчик остается совершенно серьезным, даже когда несет явную чепуху.

Младший комендор не пользуется уважением у команды. Служит он нерадиво, любит прихвастнуть, а то и попросту соврать. На днях утерял деталь от орудийного замка. Пушка была выведена из строя, и целые сутки, пока катер не доставил нам на борт нужные запасные части, весь экипаж остро переживал такую небрежность. Оставался спокойным только сам виновник, хотя и получил строгое взыскание. Для оправдания он выдумывал одну версию нелепее другой, пока не остановился на том, что недостающую деталь смахнула в воду... пролетавшая над палубой чайка. Вот за эту чайку и достается ему сейчас от Бубнова под смех собравшихся...

Из кормовой надстройки с разрешения старпома спустили на воду тузик, а из пятого отсека притащили подвесной бензиновый мотор. Это самый капризный и ненадежный механизм на корабле. Конструкция его не из важных, да и ухаживают за ним плохо.

Сходить на берег к знакомым рыбакам за балыком получили разрешение рулевой Подковырин и моторист Калиниченко. Они прикрепили мотор к транцевой доске и пытаются запустить. Но двигатель ведет себя подобно марк-твеновским часам. Он долго не заводится, что вызывает бесконечные остроты палубных зрителей, затем после двух раскатистых выстрелов внезапно набирает такие обороты, что тузик мчится чуть ли не со скоростью торпедного катера. Натерпевшиеся насмешек Подковырин и Калиниченко победоносно машут нам на прощанье руками. Но торжество их преждевременно. Мотор, чихнув, заработал такими толчками, что нужно было крепко держаться за борта тузика, чтобы не свалиться в воду. Наконец через полчаса, когда уже никто не надеялся на успех экспедиции, "перпетуум-мобиле" удалось отрегулировать, и "аргонавты" под "ободряющие" возгласы:

"Сообщите адрес ваших вдов", "Расход заявлен" - отправились за своим золотым руном. За ужином мы действительно ели балык, но мореплавателям пришлось плюнуть на мотор и от берега идти под более надежным "двигателем" веслами...

Блицтурнир выходного дня по шахматам подходит к концу. Над доской в финальной партии склонились Иванов и военфельдшер Ковалев - "Капабланка лодочного масштаба", недавно завоевавший первенство.

Зрителей собралось немного, но все они ведут себя солидно, хранят глубокое молчание и с видом заправских болельщиков после очередного хода того или другого из игроков выражают с ним свое согласие или несогласие молчаливым наклоном или покачиванием головы.

Сами игроки увлеклись, разгорячились. Атакует Иванов, и не только фигурами, но и словами, "давит на психику" противника.

- Сдаетесь? - спрашивает он таким голосом, будто его партнер действительно поставлен в безвыходное положение.

- Вы шутите? - парирует Ковалев и тут же контратакует противника. - Сейчас вам крышка, капут!

Игра продолжается, пока воздух не оглашает торжественная фраза:

- Маэстро, вам мат!

И это была правда. Выиграл Иванов.

На столе у радиорубки в старшинской кают-компании решается судьба другого чемпионата дня: заключительную партию ведут две пары сильнейших игроков Дорофеев и Павлов против Елина и Рыбакова. Не в пример игре в шахматы "морской козел" немыслим в тишине. Но домино, выданное на лодку отделом снабжения, ни по весу, ни по габаритам не устраивает игроков, поэтому в ходу самодельное домино, выточенное из эбонита, с медными перекладинками и крапинками глазков. В руке с трудом вмещается пять таких камней общим весом минимум четверть килограмма. Когда играющие с размаху ударяют таким камнем по столу, можно опасаться только за целость последнего, но он прочный, дубовый... Игроки выставляют камни со стуком, то и дело приговаривая:

- Партнер, вы гений! Всю жизнь мечтал, чтобы забили именно тот конец. Теперь им каюк! Сухая!

- Ставлю по пяти и спрашиваю: имеете ли вы что поставить или будете стучать?

- Пятерка? Полные руки! Не знаю куда девать. Разве вам не известно, у нас, как в Греции,- пятерки, маслины и даже генералы есть!

- Молодец, Рыбаков! Теперь все наше - фабрики, заводы и пароходы!

- Павлов, бей своего, чтобы чужой духу боялся! Они уже складывают лапки на желтый песок!

Помогают шуметь и болельщики, тесно столпившиеся в четвертом отсеке.

- Товарищ мичман, не поддавайтесь! Жмите на всю железку! Пятая боевая часть за вас стеной стоит!

Но мичману и главстаршине никакое сочувствие уже не поможет: им "отрубили" дупель шесть. И "владельцы" фабрик, заводов и водного транспорта, проиграв пятьдесят очков, вынуждены признать себя побежденными...

Дорофеев с серьезным видом советует им тренироваться перед сном, играть в маленькое домино, неделю отрабатывать взмах руки и только после этого проситься в компанию порядочных игроков.