Метелев был прав. В период, предшествовавший второй мировой войне, в буржуазных странах появилось множество книг, написанных участниками первой мировой войны, в том числе германскими милитаристами различных рангов и положений. Тенденциозно освещая события, авторы этих книг всячески превозносили германские победы и искажали причины поражения Германии. Расчет был на то, чтобы у читателей сложилось впечатление о случайном характере поражения Германии в первой мировой войне и о наличии у прусской военщины какой-то магической силы побеждать. И не один скромный старик Рождественский был жертвой такой умелой вражеской пропаганды.

Я вышел из центрального поста и направился в кормовую часть корабля. Метелев последовал за мной. Он, видимо, был расстроен разговором с Рождественским и молчал. В дизельном отсеке шла сборка машин. Детали были разбросаны по всему помещению, и казалось, что из них вообще ничего нельзя собрать.

- Что-то не верится, Ефим Ефимович, что вы уложитесь в сроки, - начал я.

- Ты, Ярослав Константинович, за рабочий класс не беспокойся! - обиделся Метелев. - Мы уложимся... Ты, лучше займись своими моряками. Мне кажется, скорее вы не уложитесь, чем мы...

- А что? - насторожился я. - Вам кажется, что мы плохо занимаемся?

- Нет, вы хорошо занимаетесь, но... мне кажется, что вы слишком много внимания и времени уделяете азам. Так учили, когда я был матросом. А сейчас нужно учить по-другому... Надо избегать стандартных приемов, отрабатывать больше сложных задач, чтобы... люди научились не теряться в трудных условиях, не боялись своих механизмов...

- По-моему... - попытался возразить я, но Метелев перебил меня.

- Нет, нет! Подумай хорошенько, и по-твоему будет то же самое...

- Но ведь командир лодки проверял и... - не сдавался я.

- Вербовский тоже не совсем прав. Я ему уже говорил об этом. В общем, он со мной согласен, но... не совсем, кажись...

Я тоже не мог во всем согласиться со старым моряком. Учения, которые мы проводили, убеждали меня в том, что мы решаем задачи, в целом отвечающие требованиям наших официальных документов и инструкций.

Выйдя из дизельного отсека, я поднялся на мостик.

В бухте было совершенно темно, и только в безоблачном небе светились яркие южные звезды. С противоположной стороны гавани, где находился судостроительный завод, уже переведенный на круглосуточную работу, доносился стук молотков и шум различных механизмов. Ночь давно опустилась на землю, но люди продолжали работать с таким же усердием, как и днем.

В пятницу утром, на целые сутки ранее намеченного срока, "Камбала" была готова к сдаче и вскоре вступила в строй боевых кораблей Черноморского флота.

Первый блин

Подводная лодка готовилась к первому боевому походу. На корабль грузили боеприпасы, горючее и продовольствие.

Погрузочный кран поднял с пирса торпеду, пронес ее по воздуху и начал медленно опускать на палубу "Камбалы". На слое тавота, которым была густо смазана торпеда, кто-то вывел пальцем: "Наш подарок фашистам".

- Хорош подарочек, товарищ старший лейтенант, не правда ли? - прикрывая рукой глаза от солнца, обратился ко мне лейтенант Глотов, руководивший погрузкой торпед.

- Подарок достойный, - согласился я.

- Вы двигаетесь, как черепахи! Так воевать нельзя! - слышался глуховатый голос боцмана Сазонова, "подбадривавшего" матросов, грузивших продукты на лодку.

- Сазонов, мы, чернокопытые, уже шабашим! - вытирая руки куском пакли, подшучивал Свистунов. - А как ваша интеллигенция?

- Ты сам интеллигент, - сухо улыбнулся Сазонов, сверкнув глазами, и снова переключился на рулевых. - Давайте быстрее! Неужели не видите, черное копыто издевается...

На подводной лодке мотористов в шутку называли "чернокопытыми", а рулевые, и особенно радисты, именовались интеллигенцией.

- Смотри, - улыбался, подходя к нам, Иван Акимович, - мотористы опять первые...

- Как всегда, - поддержал я.

- Пойдем со мной.

- Куда?

- Начальник политотдела вызывает. Партийный билет будет тебе вручать, - и Станкеев дружески взял меня под руку.

В небольшом, но светлом и уютном кабинете, увешанном географическими картами, нас приветливо встретил начальник политотдела соединения капитан первого ранга Виталий Иванович Обидин. Он взял со стола приготовленный заранее партийный билет и, передавая его мне, сказал:

- Вы получаете партийный билет в самое трудное для нашей страны время. Наша свобода и независимость в опасности. Вы уходите в море. Так докажите же, что мы не ошиблись, когда принимали вас в партию.

- Все свои силы и знания я готов отдать за священное дело партии! произнес я и пожал большую сильную руку Виталия Ивановича.

- Ну как? Теплее с партбилетом? - хлопнул меня по плечу Станкеев, как только мы вышли из кабинета начальника политотдела и направились на пирс.

- И верно, теплее...

- Дела, видео, на фронте серьезные, - нахмурил брови Иван Акимович, - в сегодняшней сводке опять... отступление...

Некоторое время мы шли молча.

- Снова введен институт комиссаров, - сообщил Иван Акимович.

- Так ты теперь комиссар "Камбалы"?

- Выходит, так.

- И я должен обращаться к тебе на "вы"?

- Как хочешь, - Станкеев пожал плечами, - по-моему, не обязательно...

- Ладно, учту.

В 16 часов наша "Камбала" была готова к выходу в море. Все необходимое было доставлено на лодку, механизмы исправны, команда обмундирована.

- Да, ты слышал, "Крылатка" возвращается с победой, утопила два румынских транспорта, - сообщил Иван Акимович.

- Нет, не слышал. Да может ли быть это?

"Крылатка" только два дня тому назад вышла в море и, казалось, не могла еще дойти до позиции. И вот она уже успела одержать победу и возвращалась в базу.

- Почему не может быть? - рассмеялся Иван Акимович. - Лодка у них хорошая, команда сработанная, а командир Илларион Фартушный серьезный и опытный офицер-коммунист! По-моему, им было бы стыдно не одерживать побед.

- Да нет, не потому... Уж очень быстро они обернулись. Они ведь только недавно ушли в море...

- Да, ты прав, им сопутствует удача. Пойдем скорее, надо еще рассказать людям о победе "Крылатки" и вообще побеседовать.

Мы собрали на пирсе подводников и провели короткий митинг. Иван Акимович рассказал о боевом успехе "Крылатку" и выразил надежду, что наш экипаж сделает все для того, чтобы приумножить победы подводных лодок дивизиона.

Подводники были рады услышать о боевых делах "Крылатки". Да и как им было не радоваться, если всем было ясно, что на потопленных подводной лодкой двух транспортах погибло много вражеских солдат, офицеров и боевой техники.

Транспорт водоизмещением 5-6 тысяч тонн может принять 3-3,5 тысячи человек, до 200 танков, более 100 самолетов и другие грузы. А "Крылатка" утопила два транспорта по 6-7 тысяч тонн водоизмещения каждый. Однако подводников воодушевляло не только это. Они считали, что "Камбала" имеет не меньше шансов на успех в предстоящем боевом походе, и каждый уже предвкушал радость будущих побед, забывая о вполне возможных на войне неудачах и огорчениях.

После команды "Лодку к погружению изготовить" мы с корабельным механиком лейтенантом Василием Калякиным обошли отсеки, побывали на всех боевых постах. Калякин тщательно проверял каждый боевой механизм, а я тем временем устроил экзамен по организации службы, правилам эксплуатации оружия и установок.

Наши подводники, сотни раз проделывая всевозможные манипуляции с механизмами, стали настоящими мастерами своего дела. И мы не могли обвинить кого-либо в посредственном знании своих обязанностей или в неправильном обращении с механизмами.

С наступлением темноты "Камбала" снялась со швартовов и направилась к выходу из бухты, пробираясь почти вслепую среди многочисленных кораблей.