Применяя тактику последовательного отхода на промежуточные рубежи обороны и взаимного огневого прикрытия, эта группа при выполнении боевых задач и при выходе из-под угрозы окружения имела сравнительно небольшие потери.

Здесь нельзя не сказать, что еще в середине июля, отражая попытки немцев переправиться через Северский Донец возле Каменска, 269-й дивизион, возглавляемый капитаном Пузиком, в течение трех суток сдерживал ожесточенный натиск врага. Боевые расчеты дивизиона подбили и подожгли около двухсот автомашин, пятнадцать танков. Огнем дивизиона было убито и ранено около тысячи гитлеровских солдат и офицеров.

Дивизионы 49 гмп под командованием капитанов Пузика, Смирнова, Кашкина во время действий в составе подвижной группы, так же как и 14-й отдельный гвардейский минометный дивизион моряков, покрыли себя неувядаемой славой.

Продвижение танков и мотопехоты противника было приостановлено. Полки 176-й стрелковой дивизии заняли оборону по гребню возвышенностей на рубеже Белая Глина, Развильное. В станице Белая Глина нам удалось установить связь с частями 12-й армии, занимавшими оборону слева от нас. Фронт временно стабилизировался. Штаб подвижной группы разместился в Жуковском.

Действия подвижной группы имели свои особенности. Из штаба фронта по радио и через офицеров связи мы получали сведения от авиаразведки о направлении движения вражеских колонн. В этих направлениях мы высылали на автомашинах разведку, за которой следовали дивизионы «катюш» с пехотой, посаженной на автомашины, и противотанковые батареи. По обнаруженным колоннам противника «катюши» открывали залповый огонь. Пехота и противотанковые батареи занимали оборону, перекрывая дороги, по которым следовали гитлеровцы, и прикрывали боевые порядки гвардейских дивизионов. Если враг появлялся на флангах, пехота и противотанковые батареи под прикрытием огня дивизионов отходили на следующий рубеж. Там развертывались в боевой порядок и прикрывали отход дивизионов. Этот план взаимодействия был предложен еще в день формирования подвижной группы и успешно осуществлялся в бою.

Ведя арьергардные бои, подвижная группа разделилась на две части. 176-я стрелковая дивизия с 49 гмп и двумя дивизионами 8 гмп под командованием Рубанюка отходила на Нальчик и Орджоникидзе, 14-й дивизион моряков, 58-й дивизион 8 гмп отходили на Армавир, Майкоп, Белореченскую. В этом же направлении с войсками Южного фронта отходили 48-й и 101-й отдельные гвардейские минометные дивизионы М-8, один дивизион 2 гмп, два дивизиона 67 гмп и три дивизиона 25 гмп.

Несмотря на очень малый срок формирования подвижной группы, ограниченное количество боеприпасов в артиллерийских, да и в минометных частях, входивших в ее состав, группа своими маневренными действиями и залповым огнем сумела задержать наступление немецких танковых и механизированных колонн, вышедших на оперативный простор в образовавшийся разрыв между Южным и Юго-Западным фронтами на рубеже Буденновская, Бекетный, а затем на трое суток задержала противника на участке обороны между 12-й и 37-й армиями.

Ни одна лобовая атака танков противника, а тем более мотопехоты против залпового огня гвардейских минометных частей не достигала цели. Только фланговые обходы и удары вынуждали подвижную группу отходить на другие рубежи.

После залпов «катюш» танки противника, как правило, останавливались, меняли направление движения, начиналиметаться в разные стороны, становясь хорошими мишенями для противотанковой артиллерии.

Гвардейские минометные части, ставшие основой подвижной группы, явились маневренным и мощным артиллерийским средством усиления. Задерживая противника, они снижали темп его наступления. Это был, пожалуй, единственный случай в истории боевых действий, когда основную тяжесть в борьбе с танками и мотопехотой противника взяли на себя гвардейские минометные части, а стрелковые части были подчинены начальнику оперативной группы ГМЧ фронта.

В период тяжелых оборонительных боев войск Южного фронта подвижная группа выполнила возложенную на нее задачу, оказав решительное противодействие моторизованным и танковым колоннам противника.

С 25 июля по 2 августа 1942 года, когда я с полковником И. А. Рубанюком и полковым комиссаром И. Н. Ломаковским возглавлял подвижную группу, штаб опергруппы ГМЧ фронта во главе с подполковником Г. В. Осмоловским и членом Военного совета группы полковым комиссаром М. И. Дрожжиным находились при ВПУ фронта и руководили гвардейскими минометными частями, которые не входили в состав подвижной группы. Это были 43-й и 67-й гвардейские минометные полки, 101-й и 48-й отдельные дивизионы и дивизион 2 гмп Южного фронта, 25, 18 и 19 гмп Северо-Кавказского фронта.

Штаб опергруппы поддерживал связь с частями, следил за их боевыми действиями, заботился об обеспечении частей снарядами и горючим. На основании решения командования фронта он отдавал боевые распоряжения о переподчинении. В ходе боевых действий гвардейские минометные части все время перебрасывались с одного участка фронта на другой, более ответственный.

Во время боев в Сальских степях и на Кубани Военный совет оперативной группы ГМЧ фронта одновременно руководил гвардейскими минометными частями и подвижной группой.

Штаб подвижной группы по радиостанции поддерживал связь со штабами фронта и опергруппы ГМЧ. Однако из-за частой передислокации штабов возникали перерывы в радиосвязи, а дублирующих станций не было. Офицеры связи, посылаемые на автомашинах, прибывали, как правило, с большим опозданием. Правда, в распоряжениеподвижной группы было выделено два связных самолета У-2. Один из них быстро вышел из строя. На втором постоянно летал офицер связи капитан А. П. Бороданков. Но и этот самолет гитлеровцам удалось сбить, после чего связь наша со штабом фронта стала еще хуже. Все это приводило к тому, что некоторые приказы и боевые распоряжения мы своевременно не получали. Так, например, о том, что на основании решения Ставки от 28 июля 1942 года Южный и Северо-Кавказский фронты преобразованы в один Северо-Кавказский фронт и что командующим этим фронтом назначен Маршал Советского Союза С. М. Буденный, а генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский и генерал-полковник Я. Т. Черевиченко стали его заместителями, мы узнали только вечером 2 августа. Вот тогда-то для меня особенно стала понятна большая роль офицеров связи.

Офицер связи в бою — это не просто ответственный посыльный, которому поручено к определенному сроку доставить боевой приказ или донесение. Он является доверенным лицом командира, должен обладать широким оперативно-тактическим кругозором, быть способным быстро ориентироваться в обстановке. Офицер связи должен уметь управлять современными средствами передвижения, стрелять из различного вида оружия. Сегодня он под ожесточенным огнем врага ползет на наблюдательный пункт или к передовым частям, завтра летит на самолете, управляет мотоциклом или машиной, скачет на лошади или преодолевает водную преграду. В любую погоду, днем и ночью он обязан к сроку выполнить задание. Особенно велика роль офицера связи в динамике боевых действий.

В мае 1942 года А. П. Бороданков, как лучший командир батареи 2-го гвардейского минометного полка, получил назначение в оперативный отдел опергруппы ГМЧ фронта. В начале июля 1942 года его направили в качестве офицера связи в распоряжение начальника штаба фронта генерала А. И. Антонова. Бороданкову приходилось пользоваться связным самолетом, водить машину. Он дважды переплывал Дон.

С момента создания подвижной группы Бороданков с пилотом Старшиновым летал в Батайск, Сальск и другие пункты, сообщал нашим частям направление движения вражеских танковых и механизированных колонн.

Вечером 30 июля я вручил измученному, не опавшему несколько суток Бороданкову секретный пакет. В нем были специальное донесение и карта действий подвижной группы. Их требовалось передать командующему фронтом, связь с которым была потеряна.