Летописец не зря обособляет полян, показывая, что они раньше других славянских племен появились в Среднем Поднепровье, что подтверждают и археологические данные. Описание основания Киева мы тоже пока пропускаем — об этом городе речь пойдет дальше.

«И по смерти братьев (имеется в виду Кий, Щек и Хорив. — С.Ц.) потомство их стало держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у словен в Новгороде свое, а другое на речке Полоте, где полочане. От них же произошли кривичи, расселившиеся в верховьях Волги, и в верховьях Двины, и в верховьях Днепра, их же город Смоленск. Там и поселились кривичи. От них же происходят и северяне»[126] (рис. 30).

Посмотрите, какое особое внимание летописец уделяет кривичам и не случайно, поскольку они проживали у истоков главных рек, по которым  шли торговые пути — Западной Двины, Днепра и Волги и контролировали все волоки, соединяющие эти реки. Поэтому вполне закономерно, что это племя фигурирует и среди других пяти племен, призвавших Рюрика. Без их участия в союзе заниматься международной торговлей на севере Восточной Европы было бы практически невозможно. Он говорит также, что Смоленск принадлежит кривичам. Вполне возможно, что название этого города связано с племенем смолинцы, названные Баварским географом (IX в.) среди полабских славян. Они проживали близ устья Эльбы[127]. Так что не исключено, что Смоленск основали именно выходцы с берегов Южной Балтики. На это указывает и то, что летописец производит кривичей от полочан — а Полоцкая земля — самая западная часть их расселения. Может быть, таким образом показан путь миграции кривичей? Интересно также, что летописец обозначает и пять центров княжеской власти, имеющихся у пяти главных славянских племен Восточной Европы: у полян, древлян, дреговичей, словен и полочан-кривичей. Он показывает также, что первые кривичи появились на р. Полоте, то есть, что их первоначальная миграция шла через Западную Двину.

«А на Бел-озере живет весь, а на Ростовском озере меря, а на Клещине-озере также меря. А по Оке-реке, у впадения в Волгу, — мурома со своим языком, и черемисы со своим языком, и мордва со своим языком. Вот лишь кто славяне на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полонане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, а затем названные волынянами. А вот другие племена, дающие дань Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печера, емь, литва, зимигола, корсь, нарова, либь — эти имеют свои языки. Они — колено Иафета, живущие в северных странах»[128].

Летописец четко обозначает славянские племена и угро-финские и балтские племена как данников Руси. Необходимо отметить, что до прихода Рюрика мы знаем из Повести временных лет, что пять северных племен платили дань варягам (ваграм?), а поляне и вятичи—хазарам.

«Поляне же, жившие особо (уже третий раз повторяет летописец! — С.Ц.), как мы уже говорили, были славянского рода и прозвались полянами, и древляне произошли от тех же славян и прозвались древлянами. Радимичи же и вятичи — от рода ляхов. Были два брата — Радим и другой — Вятко; и пришли и поселились: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко поселился с родом своим на Оке, от него произошли вятичи»[129].

Очень интересный момент, на который следует обратить самое пристальное внимание. Радимичи и вятичи не зря выделены летописцем, поскольку он считает их «от рода ляхов». Но ведь из этого же ляшского рода и поляки, и мазовшане, а также, что крайне важно — балтийские славяне, лютичи и поморяне! А ведь вятичи как раз жили на территории, как считают многие исследователи, легендарного Русского каганата, о котором речь пойдет впереди. То есть летописец хорошо знал о миграции балтийских славян на территорию Древней Руси. Не следует забывать, что радимичи имели выход на Днепр — то есть на путь из «варяг в греки», а вятичи — на Великий волжский путь. То есть колонизация Восточной Европы балтийскими славянами шла вдоль важнейших торговых речных путей. Не исключено, что именно балтийские славяне явились создателями первого государства — Русского каганата, о чем речь пойдет в дальнейшем.

Далее летопись рассказывает, как мирно существовали племена Южной Руси до прихода Рюрика. Их перечисление как бы выделяет их в особый регион, отличный от Северной Руси.

«И жили мирно поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и сиверцы селились по Днестру, примыкая к Дунаю. Было их множество: расселялись они прежде по Днестру до самого моря, и сохранились города их и доныне, и называли их греки "Великая Скифь"»[130].

Следует отметить, что византийцы очень часто называли русов скифами или тавроскифами, что и отразила летопись. Важно также и то, что летописец опять акцентирует внимание на том, что расселение и освоение земель славянами шло вдоль рек, а также по берегу Черного моря.

Отдельно летописец описывает и новгородцев, явно выделяя их среди славянских племен Восточной Европы:

«Те же славяне, которые поселились около озера Ильменя, прозвались своим именем — словенами (славянами), и построили город, и назвали его Новгородом»[131].

Здесь стоит вспомнить интерпретацию названия славяне, сделанное Б. А. Рыбаковым, который считает, что славяне — это «съли» (послы) венедов. Он также обосновывает это тем, что имя славяне встречается как племенное название лишь на границах славянского мира[132]. В полной мере это относится и к словенам ильменским. Кстати сказать, исторически граничащие со словенами ильменскими финские народы до сих пор называют русских «вене», то есть венедами, в то время как латыши и литовцы, исторические соседи кривичей, называют русских «кривс».

Расселившиеся на Восточно-Европейской равнине, славяне принадлежали четырем крупным племенным образованиям позднепраславян-ского периода. Северные области заселили кривичи, словене ильменские и славяне Ростово-Суздальской земли — меря, вышедшие из племенной группы, родственной суковско-дзедзицким (ляшским) славянам. В лесостепных и смежных с ними лесных землях Правобережной Украины (волыняне, поляне, древляне и дреговичи) проживали славяне пражско-корчакской группы. Южнее их локализуюся хорваты, тиверцы, уличи, предками которых были анты IV—VII веков. Из антской среды вышли и славяне, осевшие в междуречье Днепра, Оки и Дона (северяне, вятичи и донские славяне)[133].

В.В. Седов, задаваясь вопросом, «что представляли собой восточнославянские племенные образования Повести временных лет», считает, опираясь на современные данные археологии, что к этим племенам нельзя относиться однозначно. «Так, поляне, древляне, волыняне и дреговичи были территориальными новообразованиями. Они формировались в VI—IX вв. в результате территориального обособления отдельных групп праславянского племенного образования дулебов. С другой стороны, корни кривичей, словен ильменских и руси уходят в праславянский период истории. Это были этнографические и, скорее всего, диалектные образования раннесредневекового славянства. И оказывается, что территория древнерусских земель-волостей XII в. теснейшим образом связаны не с новообразованиями, а с этнографическими группами восточного славянства, история которых уходит в праславянскую эпоху»[134]. То есть именно выходцы из земель балтийских славян — самые древние славянские племена Восточной Европы.