Глава 22

Эмелина Флорес.

Это имя вытеснило все остальные мысли и поселилось в его разуме открытой раной.

Эмелина Флорес. У него в ушах до сих пор звенел ее голос. Он видел, как она вздернула подбородок, произнося это имя, как будто гордилась им, и тем, как она обманула его.

Ярость жгла его изнутри так сильно, что он едва чувствовал жжение лекарства, пока доктор обрабатывал порез над его бровью.

— Я же велела тебе сохранять спокойствие! — кричала его мать. — Только не гоняйся за ней! — Она стояла рядом с портретом настоящей Мэри, и ее лицо было пунцовым от ярости. Отец сидел в кресле рядом с Казом, на его лице застыло непроницаемое выражение. Он хватался за подлокотники кресла каждую минуту или около того, как будто его гнев вот-вот вырвется наружу.

— Она убегала, — сказал он сквозь стиснутые зубы. Она просто сбежала. Он мог бы догнать ее, но он бежал за ними без меча, а у Ирии и Эмелины было по мечу.

Во всяком случае, так он всем объяснял. Правда заключалась в том, что он словно прирос к земле, как только она посмотрела на него своими широко раскрытыми печальными глазами.

Но почему же она выглядела такой печальной?

Доктор закончил обрабатывать рану принца и быстро покинул комнату, закрыв за собой дверь.

Каз наклонился вперед, положив голову на руки. Он был таким идиотом, что не схватил свой меч, прежде чем броситься за ней. Хотя он и не думал, что сегодня ему понадобится меч, чтобы преследовать свою жену при ее попытке бегства.

Он издал почти истерический смешок, и оба родителя посмотрели на него так, словно он сошел с ума. Возможно, так оно и было.

Раздался стук в дверь, это был один из стражников.

— Оба воина ушли с Ареном.

Король махнул рукой, чтобы стражник удалился. Дверь захлопнулась. Королева вцепилась себе в волосы.

— Мы знаем, куда они направились, — сказал король странно спокойным голосом.

— За Оливией? — предположил Каз.

— Верно. Я уже послал туда солдат. И усилил охрану замка. Мы схватим их еще до того, как они успеют к ней приблизиться.

— Да, просто убей Оливию, — брызгая слюной выкрикнула королева. — Пошли туда приказ, чтобы ее немедленно казнили.

Что-то сжалось внутри Каза, когда он увидел, как лицо его матери исказилось от гнева.

— Она же ничего не сделала, — воскликнул принц.

— Я думаю, что ты потерял всякое право высказывать мнение про руинцев, когда сказал Эмелине Флорес, где находится ее сестра, — отрезал король.

Каз вскочил на ноги.

— А кто приказал мне на ней жениться? — Его крик эхом разнесся по комнате, заставив мать подпрыгнуть.

Рот короля искривился, но он ничего не сказал.

— Каз, — мягко произнесла мать. Она положила руку ему на плечо, но он стряхнул ее.

— Если кто и виноват в этой ситуации, так это ты, — выкрикнул Каз, не сводя глаз с отца. — Это ты приказал убить тысячи ни в чем не повинных людей, а теперь удивляешься, когда один из них хочет убить нас.

— Неповинных? — взревел его отец, практически вскочив со стула. — Это руинцы-то невинные?

— Какое преступление совершил Дэмиан? А что сделали остальные?

— Она задурила тебе голову, — произнес с отвращением король. — Ты позволил идеям Эмелины овладеть тобой…

— Я не идиот, — огрызнулся Каз. — Ей не нужно было внушать мне какие-либо идеи.

— И поэтому ты винишь меня. Это моя вина, что Эмелина Флорес притворялась твоей женой.

Каз широко развел руками.

— А есть другие варианты? Ничего бы этого не случилось, если бы ты не развязал войну с руинцами. А теперь я женат на одной из них. — Его желудок сжался, когда он произнес эти слова, и он отвернулся, боясь, что его лицо выдаст слишком много эмоций.

— Ты больше на ней не женат. — Королева это произнесла так, словно это решало все. — У тебя нет никаких обязательств.

Он развернулся к ним лицом.

— Серьезно? Потому что вы так сказали?

— Именно так! — ответил король. — Она солгала о том, кем является. Мы объявим брак незаконным!

— Наши души связаны навсегда. — Он повторил слова священника, просто чтобы рассердить отца.

У него получилось. Король врезал наотмашь по картине, и та свалилась на пол.

— Тогда я лично убью ее!

Первым побуждением Каза было закричать: «Нет!». Но он сдержался и ничего не сказал.

— Твой отец прав, — сказала королева гораздо более спокойным голосом, чем ее муж. — Этот брак незаконный. Мы обо всем позаботимся.

Каз пожал плечами: был ли он все еще женат на Эмелине или нет, имело меньшее значение, чем то, что он делил с ней, и то, что он чувствовал к ней, и то, как сильно он сейчас хотел разорвать ее на части голыми руками.

Так почему же она выглядела такой печальной?

— Возможно, мы могли бы устроить другой брак, — сказал отец неожиданно оптимистичным тоном. — У губернатора южной провинции есть дочь. Это был второй вариант, кстати, если бы с Мэри не сладилось.

— Ты должно быть шутишь? — невозмутимым тоном произнес Каз.

— Она миленькая. Гораздо краше Эмелины.

— Ты. Должно быть. Шутишь, — повторил он медленнее. Похоже его родители окончательно спятили, если до сих пор считают, что он когда-нибудь еще раз им позволит выбрать ему жену.

— Сейчас не подходящее время, — сказала королева, качая головой. Он поднял руки в знак капитуляции. Она снова сосредоточилась на сыне. — Прямо сейчас нам нужно оценить нанесенный ущерб. А что она вообще знает? Что она делала, пока была здесь?

— Она все время проводила с Ирией. Они стали добрыми подругами.

— Или они уже были дружны до того, как она приехала сюда, — сказала королева. — Учитывая, что воины таинственно исчезли вместе с ней, я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что они точно знали, кто такая Мэри на самом деле.

Каз по очереди хрустнул всеми костяшками пальцев на левой руке.

— Мы спускались на берег. Она интересовалась башнями и тем, как мы защищаем наши границы.

— И ты ей все это показал? — воскликнул король.

— Теперь это не имеет значения, — сказала королева, прежде чем Каз успел ответить. — Нам нужно подготовиться к возможному нападению. Давайте призовем охотников из Валлоса и Руины.

— На это уйдут недели.

— Мы застали Эмелину врасплох, — сказала мать. — Надеюсь, у нас есть немного времени. Но стражу на вышках приведем в полную боевую готовность.

Отец хмуро посмотрел на Каза.

— Я не могу поверить, что ты вот так запросто передал ей эту информацию.

— Она была моей женой! Я ей доверял! — когда он произносил последние слова, они оказались горькими на вкус.

Он думал, что она заботится о нем, и была взволнован перспективой однажды править королевством вместе с ним. Он думал, что она сильная и храбрая и будет лучшей королевой, которую Лера когда-либо видела.

Он думал, что она влюбилась в него.

Может быть, она влюбилась в него. Ее заплаканное лицо заполнило все его поле зрения. «Я не думаю, что хочу быть такой», — сказала она тогда. Его разум кричал, что она лгунья, которой нельзя доверять, но он не мог не думать, что прошлая ночь была настоящей.

Эта мысль наполнила его тело внезапной вспышкой ярости. Если это было на самом деле, то почему она не сказала ему правду? Он сказал ей: «В следующий раз ты сделаешь иной выбор». Она вполне могла бы сказать ему правду. Она могла бы поверить, что он выслушает ее и согласится вести переговоры по поводу Оливии. Она выбрала насилие и обман, как и ее мать.

Она сделала неверный выбор.