Для официальных документов имелись условные обозначения, понятные специалистам: «Период Стагнации» или «Постгосударственный Цикл».

И оба названия казались верны в одинаковой степени.

К этому времени все сферы жизнедеятельности планет четвёртого цикла поражал глубокий застой — полное отсутствие развития, торможение всех экономических и социальных процессов. Производство, торговля, частная инициатива, творчество — все становилось неподвижным, как мертвое, затянутое тиной болото.

С политической же точки зрения цикл характеризовался упразднением до сих пор существовавшего на территории планеты единого государства. Иммиграционное законодательство миров четвёртого цикла оказывалось к этому моменту столь жестким, а население столь малым, что считать его Конфедерацией, Федерацией, Республикой или Монархией было уже просто нелогично.

Цикл занимал по времени до сотни тысячелетий. Все это время миры медленно деградировали, а население уменьшалось. Естественный прирост среди когнатов отсутствовал, умершие от старости и не имеющие денег на реинкарнацию вывозились на другие планеты, а миграция из других миров, ограниченная законом, приводила на данную планету только обслуживающий персонал для немногочисленных отелей, курортов, лечебниц, национальных парков и публичных домов. Преимущественно — рабов, очень редко — свободных.

В конце концов, после уменьшения количества постоянно проживающих на планете когнатов (агнатов, разумеется, никто никогда не считал за полноправных жителей) до нескольких тысяч человек, по инициативе Корпорации проводился аукцион, на котором целиком разыгрывалась вся территория планеты.

Если у местных зажиточных пенсионеров хватало средств на выкуп, то планета превращалась из республики «X», например в акционерную компанию «X» с соответствующим списком владельцев.

«Местными» в данном случае могло быть как все население, скинувшееся из личных средств и выкупившее акции новой компании, так и часть населения, наиболее богатая, разумеется. В последнем случае всех, кто «не платил» за собственную планету, могли попросить с нее убраться.

В бывших монархиях всю землю часто выкупал монарх, превращаясь, таким образом, в единственного собственника. С сохранением титула, но… без прав «союзного» государства и, конечно, без прав на получение трансфертов от Нуля. Бывшие подданные, соответственно, выселялись.

Иногда (но очень редко) звездные системы выкупались богачами со стороны, прежде всего — акционерами Нуль-Корпорации или же иными частными компаниями. В случае наличия на планете культурных, архитектурных ценностей, признанных достоянием человечества, а также редкой флоры и фауны, отдельная планета могла быть выкуплена музеями или университетами.

Если же желающих на выкуп не находилось (а их не находилось в большинстве случаев), то сама система отходила в собственность Нуль-Корпорации, а всех жителей-когнатов вместе с их рабами-агнатами выселяли в другие миры с сохранением имущества и прав на повышенное соцпособие (отнимались только земля и недвижимость — за них выплачивалась денежная компенсация).

И после этого все циклы прокручивались снова.

Планетоиды Нулевого Синтеза окружали старую звездную систему силовым полем, снова закручивали вокруг нее кокон времени, увеличивали массу звезды, чтоб увеличить срок ее работы, ускоряли в коконе бег тысячелетий и давали уставшему миру-скорлупе «отдохнуть» примерно миллион лет. На планеты системы выбрасывались особые микроорганизмы, уничтожающие металл, пластик и древние строения. Силовые поля активировали вулканическую деятельность, потопы и сдвиги континентов, а новые «семена жизни» рассеивали по планете новые виды растений и животных. В новом мире возникала новая цивилизация и появлялась новая человеческая раса с оригинальными языком и культурой. История повторялась вновь.

В результате всего в ту самую минуту, когда беглянка Катрина Бета висела в лайнере в космосе над Торватином, обновленная и совершенно не узнаваемая система-яйцо медленно заканчивала свой четвертый цикл, готовая для повторного обновления.

Вечность, таким образом, замыкала круг…

Для большинства систем-яиц кластера Шакрам вечность сворачивалась в круг уже трижды. И в данный момент это самое «большинство» давным-давно перешагнуло порог Сотворения, пережило бешенный взрыв Интеграции и довольно бодро прошагало по пути Стабилизации. От Стагнации, смерти и нового цикла Шакрам отделяли еще тысячи лет и воля главного инженера системы.

Однако планетарных мегаполисов на большинстве миров кластера уже не существовало.

Шакрам населялся в основном пенсионерами Нуль-Корпорации, как и множество прочих «древних вселенных». Сорок триллионов звезд, две сотни миллиардов галактик — все они стали курортами и домами для престарелых.

Одной из таких звездных систем-яиц являлась FD-345–678, в просторечье именуемая также «Торватином». Некогда система вмещала пять звезд, сто сорок планет и девяносто миллиардов престарелого, множество раз реинкарнированного населения. В один из последних циклов Торватин превратили в сферу.

На Торватине свободно проживало около пяти миллионов человек, что для гигантской космической сферы являлось ничтожной цифрой. С другой стороны, по меркам прочих «пенсионных резерваций» системы FD-345–678, населен Торватин был с избытком, ибо на некоторых мирах-сферах из соседних систем не набиралось и сотни тысяч когнатских «голов».

Одной из таких голов Торватина пять тысяч лет назад стал когнат по имени Тим Амблер, специалист по клонированию.

В тот летний погожий день Тим Амблер выехал на охоту с пятью приятелями-стрелками на болото в поисках жирных мигрирующих стрекоз.

А в это время над их головой примерно в сотне парсек от границы звездной системы Торватин скользил по кластерам из портала в портал межзвездный лайнер «Аякс-Демархия» маршрутом с многоликого, шумного куба Дуат на веселую планету Роза…

Система-яйцо Торватин. Селение Семенхара.

Казино «Циркус Циркус». Тот же вечер. 19:00.

Три часа спустя на Сехментару рухнула полночь. Последний раз попросив прощения у мертвецов, Кэти выбралась из коттеджа, поймала флаер и, сунув таксисту наличные «души», назвала место следования. Еще в космолайнере она тщательнейшим образом изучила достопримечательности Торватина через Сеть и сейчас назвала искомое учреждение без запинки, твердым, уверенным голосом. Пенсионные «оболочечные планеты» всегда были полны мест для развлечений: санатории и дома отдыха, уютные береговые пляжи, протянувшиеся на тысячи километров, лечебницы и национальные парки, охотничьи угодья и заповедники, корты и стадионы, лыжные трассы и клубы, пивные и рестораны, театры, музеи и «веселые» дома, наконец, присутствовали на любой из них во множестве.

Добравшись до места, Кэти вышла из флаера и подняла голову вверх. Зависшая прямо в воздухе световая надпись играла и переливалась, последовательно сменяя затертые рекламные фразы:

Голографическая, цветная, яркая и озвученная убедительными голосами реклама господствовала вокруг, заливала всё пространство. Поморщившись и желая залепить чем-нибудь уши, чтобы не слышать навязчивый речитатив, Катрина стремительно прошла через площадь, цокая каблучками, и столь же стремительно, миновав представительную охрану, вошла в казино.

Здание «Циркус-Циркуса» воистину впечатляло. В своей прошлой жизни (имеются в виду жизни катафрактария Флавия Аэция Каталины, а не господа Гора, наверняка побывавшего во множестве злачных заведений) Кэти никогда не видела ничего подобного. Здание Казино занимало по меньшей мере несколько кварталов и возвышалось над асфальтом мостовой на десять этажей. Всего десять ярусов, но каких! Высота каждого этажа составляла как минимум тридцать метров.