Ну и шуточки у них, содрогнулся Джокарт, так же обменявшись предложенным рукопожатием.

— Куда этот медведь тебя тащит? — обращаясь к Джокарту, Спенсер Янг Ли как-то подозрительно скользнул взглядом с курсанта на штурмовика и обратно.

— Обмывать лычки…

— Вот так даже? — Пилот картинно хлопнул себя по лбу. — А я уже подумал о тёмных каптерках, учащенном дыхании и прочих атрибутах чистой мужской дружбы.

— Ка… ких к-каптерках? — поперхнулся Джокарт, ощущая внезапный страх и желание мгновенно очутиться в кубрике, рядом с храпящим Моджо.

— Оставь эти байки для сосунков с гражданки! — весело отмахнулся штурмовик.

— Байка — ложь, да в ней — намёк…

И штурмовик и пилот рассмеялись. Потом, увидев побледневшее лицо курсанта, поспешили его успокоить.

— Это такая страшилка для маменькиных сыночков — насчёт неразборчивости вкусов офицеров пехоты. Разновидность первичного отбора. Проняло, правда?

Джокарта действительно проняло. Потому что он слышал раньше подобные истории, но когда штурмовик пригласил его в бар, они все почему-то вылетели у Джокарта из головы.

— Э, постой! Какие лычки? Ты вроде только второй год здесь? Экстерната, насколько мне известно, для пилотов не существует.

— На втором, — согласно кивнул Джокарт.

— Тогда…

Вмешался Балу и всё разъяснил.

— Я же говорил — о скорой победе речь пошла Значит — что?

— Ты думаешь? — Спенсер Янг Ли недоверчиво потрогал мочку уха.

— Уверен. Скоро всех ваших курсантов посадят на истребители, и — вперёд, за Солнечную! Как там у вас? Летать и погибать!

— Летать. Побеждать или погибнуть, — вставил слово Джокарт.

— Во-во. Я и говорю… Погибать всех отправят. А как же погибать — без лычек?

Спенсера смела какая-то группа пилотов — истребителей, вовлекая в свой спор. Джокарт захотел улизнуть, но это ему не удалось.

Ещё через несколько минут, промчавшись две дюжины уровней на скоростном лифте, Джокарт очутился вместе с Балу посреди большого овального зала.

В стены здесь были вмонтированы огромные аквариумы, в которых посреди колышущихся водных растений мелькали стаи разноцветных рыб. Звучала музыка: тихо, чтоб не мешать разговорам, ведущимся за столиками. Сами столики — разноразмерные, от двух до десятиместных — были расставлены в сложном порядке. Так, чтоб оставить свободным небольшое пространство в центре зала. Там имелась овальная эстрада, повторяющая очертания зала, подсвеченная снизу. Сейчас эстрада была пуста, но нависающий над ней видеокуб и ведущие на неё ступеньки говорили о том, что здесь иногда происходит какое-то действо.

— Виски? Джин? Водка? — начал перечислять подскочивший неведомо откуда официант.

И запнулся, увидев рядом с офицером молодого курсанта. Но едва он начал раскрывать рот (видимо, для того, чтоб напомнить Джокарту причины, по которым его не должно быть в этом баре), штурмовик проделал некоторую манипуляцию сразу с двумя кредитными картами, после чего нотаций не последовало и бармен удалился — так же быстро, как и появился.

— Первая карта — оплата услуг заведения, — пояснил Джокарту офицер. — Вторая — оплата услуг официанта. Смекаешь?

Джокарт смекнул. И решил больше ничему не удивляться, а также не задавать лишних вопросов.

Затем они заняли столик на двоих в центре, у самой эстрады, и Балу, прищелкнув пальцами, указал куда-то в глубину зала.

— Видишь, ещё несколько курсантов. Разумеется, в сопровождении офицеров. Так что ты не один такой случайный гость в этом заведении.

Джокарт присмотрелся и действительно разглядел в сумраке парочку столов, за которыми сидели трое курсантов пехоты КС. Значит, решил он, сегодня имеется повод для нарушения порядков Крепости. Как известно, появление курсантов в офицерских заведениях не то чтоб запрещено или считалось нарушением пиетета, а, как бы это сказать… Оно было невозможным. Джокарт пребывал в уверенности, что в любой другой день официант ни за что не обратил бы внимания на сложные пассы, которые проделывал Балу второй кредиткой.

— Удивлён?

— Ну да. Конечно, удивлен, — ответил Джокарт, ещё не определившись, каким тоном ему следует разговаривать с новоявленным знакомым.

Балу хохотнул, обнажив набор белых, без изъяна, зубов.

— Я тоже удивлялся семь лет назад, когда меня, ещё молодого курсанта, привели в этот же зал…

Джокарт, знавший о майорском звании Балу, услышав про семь лет, вспомнил, что в пехоте в звании растут быстро. Правда, погибают ещё быстрее .

— Кстати, то были офицеры — пилоты. Поэтому я и решил нарушить традицию пехотного братства.

— Извините, а что все-таки за повод? И в чём тут связь?

— Хороший вопрос, курсант. Только ты, оказывается, не научился вдумчиво слушать и правильно понимать услышанное… Там. В видеозале.

— Это как читать между строк? Нет. Наверное, не научился ..

— Я тебе объясню, как объясняли мне когда-то те летуны. Семь лет назад срок подготовки курсантов штурмовых отрядов был уменьшен до двух лет Раньше обучение продолжалось три с половиной года. И мне повезло, потому что в то время я как раз заканчивал обучение по трехлетней программе. Иначе, и скорее всего, мы с тобой сегодня бы не беседовали. То есть для тебя такая беседа могла состояться, но — уже не со мной

— И тогда, семь лет назад, по видеосвязи…

— Ага! Уловил? Да, именно это. Тоже прошел блок новостей. И хлыщ с напомаженным для съемок лицом, может быть даже тот же самый, что и сегодня, передал обращение Правителей Солнечной… Дело было перед штурмом Большого Кометного… Тоже вещали на всю Галактику о близкой победе и всякой другой чепухе. Спустя два-три дня срок обучения был сокращен, еще через год, когда было подготовлено двойное пополнение, последовали жуткие бои на Пламенной и Следящей Сейчас мало кто помнит все события А ведь там нас сбрасывали прямо в штурмовых СВЗ. Без всяких ботов и групп орбитальной поддержки. Тридцать процентов десанта бессмертные уничтожили именно при сбросе, СВЗ — не слишком маневренная упаковка.. Еще процентов двадцать мы теряли в первый миг после контакта с поверхностью, когда нужно было переводить скафандры с полетного режима в боевой И уже в схватках гибло ещё сорок процентов десанта. Такая вот статистика…

Уже потом, когда мы выбили Бессмертных с Пламенной, — Следящую они отдали почти без боя, — оказалось, что из оставшихся десяти процентов только каждый шестой — пехотинец, обучавшийся по новой, укороченной программе..

— Значит, скоро и нам предстоит…

— Предстоит. С большой вероятностью… Как тебе новость?

— Ещё не знаю. Как-то пока не верится… Мы даже не делали тренировочных вылетов, не то чтоб — в бои.

— За этим дело не станет. С «водяными матрёшками» пришлось уже повозиться?

Вот. Опять! Кто-то уже упоминал при Джокарте эти загадочные матрёшки. Ах, да! Инструктор по настольным играм! И пообещал, что это окажется увлекательным занятием…

— Нет. Не пришлось. Наверное, о них знает вся крепость. Кроме меня одного.

— Узнаешь. И очень скоро.

Штурмовик словно сквозь воду глядел Всё-всё сбылось именно так, как он говорил ..

Балу помахал кому-то, ему, наверное, ответили, потому что офицер улыбнулся и несколько раз кивнул. Вот только — с кем он обменивался приветствиями, Джокарт, как ни старался, разглядеть не смог. Свет у эстрады словно опускал полог, вырисовывая правильный круг на пять-шесть шагов, за которым всё тонуло в сумраке.

— Кстати! Из-за этих всех новостей тебе перепало кое-что приятное! Сейчас мы увидим и услышим Лиин. Знаешь, кто это?

Джокарт не знал и отрицательно крутанул головой.

У эстрады возникло некое оживление. Кто-то из обслуги бара установил старомодный микрофон на изящной черной стойке. Свет усилился, а после померк, в зале раздались аплодисменты.

Официант как раз подал на стол напитки: водка для офицера и два бокала свежевыжатого сока — непозволительная роскошь в Крепости! — для Джокарта.

Лучше бы он принес обыкновенной воды, подумал Джокарт, и тихо охнул. Причиной была вовсе не баснословная дороговизна натуральных продуктов. Последний раз он пил нечто подобное несколько лет назад, когда все еще были живы, и они в семейном кругу праздновали Рождество на Плутоне…