Густая фиолетово-красная жидкость жирным потоком потекла по руке. И не было в этой жидкости ничего человеческого. Даже запах крови был тяжелым, сладковато-серным. Змей потянулся было за платком, чтобы остановить кровь, но рана прямо на глазах стала потихоньку затягиваться.

– У тебя то же самое? – глухо спросил Змей старика.

– Ну, примерно… Только медведь все же земное создание. И по метаболизму, и по структуре он мало чем отличается от человека. А ты…

– А я? – спросил майор.

– А ты до конца своих дней теперь не готов даже к самой халтурной медкомиссии. От твоих анализов у любого аппарата крыша съедет. Чего уж говорить о людях!

– Откуда же все это? – высказал давно мучивший вопрос Змей.

– Если попроще, то Земля – это некий передаточный узел между нашей Вселенной и миром с совсем иными законами. Ты как с компьютерами?

Змей просто кивнул.

– Ну, тогда представь себе, что кристалл, на котором вы живете и называете Землей, – это последний сервер на магистральной информационной линии между нашим миром и мирами Раводо и Абадок. Сюда сходятся информационные потоки из нескольких очень важных мировых узлов. И, в свою очередь, информационный обмен между нашим миром и его изнанкой, чем является мир Раводо, идет исключительно через Землю и ее антипод, планету И-Ринден.

Тот храм, в который ты сдуру залез, является регулировочным узлом этой системы. Как ты выдернул руку из ловушки, я даже не представляю. Может, у тебя фантастическая реакция. Но, скорее всего, это просто случайность. Яд на клыках Охранительного Дракона – это композитный токсин, схожий по действию с вирусом иммунодефицита. Только, пожалуй, посильнее будет. Родина этого вещества – И-Ринден. Строго говоря, там это не яд, а так, компонента окружающего мира. И, кстати, не самая смертоносная. Для того, чтобы избавиться от всей этой гадости, жители того мира вынуждены время от времени перекидываться в зверье разное, чистку организма устраивать. Ну и не только поэтому. Мир Раводо настолько сложен для выживания, что высшему разуму волей-неволей пришлось обретать способность к изменению тела. Универсальной оболочки там просто не существует.

Давным-давно связь между нашими мирами была куда прочнее. Можно было переходить из мира в мир, и многие этим пользовались. Так появились в нашем мире Драконы и другие полиморфы. Каким-то образом в твоих генах сохранились их осколки. Может, стресс, а может еще что, – старик с короткой усмешкой кивнул на перстень, мерцавший загадочным зеленым светом, – активировало эти гены. Они и выжгли болезнь. Но такой накал невозможно вызвать по своей воле. Это, скорее, вспышка защитных сил организма.

Словом, настоящего оборотня из тебя не получилось и вряд ли получится. Да и зачем? Двуногое прямоходящее – одно из самых универсальных существ во всей нашей галактике. Да и хлопотно все…

– Что хлопотно?

– Полиморфизм этот, – пояснил старик. – Скачки лунными ночами, питие свежей крови… Не для тебя все это. Да и драконьи радикалы из крови наверняка потихоньку убывают. Так что ты, мил друг, не сильно радуйся. Земля не место для полиморфов. Хотя, конечно, кое-кто ухитряется жить на Земле в двух, а то и в трех обличьях. К тому же оба мира погрязли в невежестве и пороках, и поэтому почти все каналы между мирами были закрыты. А ведь мы необходимы друг другу! Дополняем жизненно важными компонентами… Так что учись, пока вся черная кровь не вышла. Глядишь, и останется чего!

– А чего от тебя хотели эти чудики в балахонах? – поинтересовался Змей.

– Да того, собственно, и хотели. Переползти в мир Ринден через мой канал.

– Твой чего? – опешил Змей.

– К-а-н-а-л! – как слабоумному по буквам повторил старик. – Я его сторож, или привратник, точнее.

– А на хрена им канал?

– Канал – это не просто власть. Это власть неограниченная. Правда, только в рамках Земли. Ну и еще в паре мест.

– А этот, главный их. Он-то вообще на человека не похож!

Старик-Хранитель поморщился.

– Демон хренов. Вылезли из какой-то задницы. Сильны, как черти, но, слава Создателю, энергетика никакая. Разве что кучей соберутся…

– А как он выглядит, этот канал? Ну, ворота там или что?

– Пойдем. Будешь хотя бы знать, ради чего сражался.

Они поднялись на крыльцо. Подойдя к стене в каминном зале, Хранитель приложил ладони к почерневшей панели красного дерева. Что-то едва слышно скрипнуло. Бесшумно крутанувшись на невидимых глазу петлях, панель отворилась.

Длинный подземный ход, начинавшийся от неприметной стенной панели, был вопреки ожиданию сухим и теплым. Даже воздух сквозил по-летнему сочный. Видимо, ход постоянно продувался. Шли достаточно долго. Насколько Змей мог судить, они уже отошли от дома примерно на двести-триста метров и находились где-то в районе озера.

– Если быть совсем точным, – ответил на невысказанный вопрос старик, – то под озером. Да и не озеро это вовсе. Чаша фокусировки. Вот, для маскировки водой залил.

Еще один поворот. Они оказались у массивной двери. Валерий Игнатьевич вновь прижал руки к двери, но на этот раз пауза была гораздо дольше. Змей мог только предположить, что сейчас считывались куда более тонкие параметры организма.

Резкий щелчок эхом ускакал вглубь коридора. Дверь с тяжелым шелестом поехала в сторону.

Майор с опасливым интересом заглянул через плечо Хранителя и с удивлением увидел лишь пустую комнату. Ну, если быть точным, почти пустую. Точно в центре лежала большая дискообразная черная плита. Вот, собственно говоря, и все. Но по мере того, как Хранитель подходил к плите все ближе и ближе, над ней, словно марево, разгоралось веретено голубого света. Оно пульсировало и вспыхивало пробегавшими по нему сверкающими золотистыми змейками.

– Вот, это и есть канал.

Змей был немного разочарован.

– Красиво, конечно. Но…

– Нет, ты все-таки дикарь! – засмеялся Хранитель. – Как же тебя убедить?

Он легонечко пошевелил пальцами в воздухе.

– Вот ты можешь представить себе место, в которое очень трудно попасть?

– Да зараз! – удивился Змей.

Таких мест он знал множество. От Центра ПВО России в Раменском, до комнат, где располагалась картотека агентур Службы Внешней Разведки или Центра Внутренних Резидентур ГРУ Генштаба. Но в памяти неожиданно всплыли виденные когда-то фотографии Fort-Knox – хранилища золотого запаса США.

Вдруг веретено как-то поплыло. В нем сначала туманно, а потом все четче стали проступать очертания огромной двери. За ней, насколько Змей знал, и располагалось одно из хранилищ золота. Не успел он съязвить по поводу такого громоздкого аппарата для ментосканирования, как дверь стала раскрываться. В поле зрения появилась тележка с крупными желтыми брусками, которую толкали три мужика в форменных комбинезонах с буквами FRS (аббревиатура федеральной резервной системы США). Четкость изображения была такой, что можно было разглядеть даже серийные номера на слитках. Ясно был слышен скрип колес и тяжелое дыхание людей.

– Ну и кино… – промолвил Змей.

– Это не кино, – возразил Валерий Игнатьевич. – Смотри!

Он достал из кармана монетку и бросил ее прямо под ноги одному из мужчин. Громко звякнув, она упала на бетонный пол, подняла фонтанчик пыли и покатилась куда-то дальше.

– Fuck off, Benny! – крикнул мужчина куда-то вверх. А потом, переведя взгляд на своих напарников, добавил:

– Let’s go, it’s does not finish race.

Валерий Игнатьевич вновь что-то сделал руками, и картинка расплылась.

– Да, круто… – почесал в затылке Змей. – А вот этот, Раводо, показать сможешь?

– Это еще проще, – улыбнулся старик.

На этот раз картинка стала четкой мгновенно, словно сдернули покрывало. И несмотря на ее полную ирреальность, первое, что поразило Змея, был запах. Даже не запах, а скорее его предчувствие, тонкое и невероятно изысканное. Это было так приятно, что Змей от неожиданности закрыл глаза. Когда он сделал глубокий вдох и открыл их, перед его взором, полулежа в легком кресле, была девушка такой красоты, что Змей растерянно вдохнул еще. Слегка удивленно девушка смотрела в лицо Змея.