Она права — думать надо головой, а ситуацию пора переигрывать.

Повернувшись к Мэдди, он улыбнулся:

— Ладно. Тебе, думаю, ясно, что за ничтожество Пьер, и, очевидно, ты догадываешься, какую мерзость он замышляет.

Она пожала плечами:

— Думаю, тебе известны его привычки не меньше, чем мне.

Он наклонился и примирительно поцеловал ее в щеку.

— Это правда.

И оба облегченно рассмеялись.

Держа в руках бокал и ожидая Пьера, Элли стояла в углу зала. Он оставил ее полтора часа назад, чтобы взять себе что-нибудь выпить. Она внимательно искала его глазами в толпе, но он словно растворился. Элли было грустно, и она сделала маленький глоток шампанского. Это его гости, убеждала она себя, и она не может требовать, чтобы он проводил время только с ней.

Когда Эдвард в шумном сборище гостей увидел Элли, сердце его замерло и он почувствовал какую-то странную пустоту. Пока Мэдди беседовала с другом, он наблюдал за ней.

Элли излучала свет: серебряно-белый, плавно переходящий в цвет бледного золота. Она казалась волшебным видением среди девушек в тусклых, темных шелковых платьях, и ему снова захотелось коснуться ее, чтобы убедиться в ее реальности.

— Мэдди, я только что видел Элли! — прошептал он на ухо приятельнице. — Встретимся позже.

Мэдди быстро закончила разговор, но успела увидеть только спину Эдварда, который, не обращая ни на кого внимания, легко пробирался через толпу гостей.

Пьер любезничал с Луизой, когда увидел, как Эдвард направляется к Элли. Насторожившись, он тут же поспешил отделаться от Луизы.

— Послушай, дорогая, я только что увидел Эдварда Гамильтона. Мне нужно поговорить с ним. Увидимся в колледже! — Он хлопнул ее по заду и влепил поцелуй в щечку.

Недовольная, что он оставляет ее, она покачала головой:

— О, Пьер?

Он оглянулся.

— Ты уверен, что тебе нужен этот разговор? — раздраженно вздохнула Луиза. Она знала, что кузены не признают друг друга.

Больше всего на свете Пьер не терпел ревности.

— Конечно, — резко ответил он. — Встретимся позже!

Повернувшись, он ушел, и Луиза увидела, как он направился прямо к блондинке в серебряном платье и жадно поцеловал ее в губы.

Эдвард заметил, что Пьер подошел к Элли на секунду раньше его и теперь они стояли вместе, смеялись и о чем-то тихо разговаривали. Совершенно расстроенный, Эдвард уже собрался уйти и вернуться к Мэдди, когда Элли увидела его и помахала рукой.

— Педераст! — мрачно выдохнул Эдвард, и девушка, стоящая рядом с ним, испуганно отпрянула от него.

— Эдвард! — Пьер, улыбаясь, пожал руку кузену. Он повернулся к Элли. — Ты знаком с Элли, не так ли?

Он наслаждался этой сценой.

— Конечно! — напряженно ответил Эдвард.

Элли улыбнулась Эдварду, и его злость стала утихать.

— Как вы? — обратилась она к нему. — Я не видела вас всю прошлую неделю. Где вы пропадали?

Ее интерес был таким искренним, что Эдвард моментально забыл о Пьере.

— Подготовка к экзаменам, крикет, последние встречи с консультантом. Словом, сплошное занудство!

— Я думаю! — Пьер рассмеялся и снова завладел вниманием Элли. Эдварду захотелось дать ему пинка.

— Не каждый прохлаждается так, как ты, Пьер! — сказала Элли, улыбаясь Эдварду, и он примиряюще пожал плечами.

Желание Эдварда врезать Пьеру стало сильнее; он должен поддержать Элли. У Эдварда появилась идея.

— Скажи, Пьер, ты и твоя мать будете у нас восемнадцатого мая на приеме?

— Непременно!

— Прекрасно!

Пьер был ошеломлен приглашением: неужели Эдвард играет с ним по его же правилам?

Эдвард повернулся к Элли.

— Мои родители всегда устраивают прием в середине мая, — пояснил он девушке. — Я попрошу перенести его на пятницу, и вы приедете. Пьер, возможно, Элли понравится идея приехать с тобой?

Пьер был сражен окончательно. Он уставился на Эдварда, а тот невозмутимо улыбнулся, а потом обратился к Элли:

— Как вы считаете, Элли? Надеюсь, вам понравится Истлей. Места там чудесные, и если вам захочется, вы сможете рисовать весь уик-энд. Вы не пожалеете, приняв приглашение, — у нас гостеприимный дом, не правда ли, Пьер? — Пьер кивнул. — Думаю, и моя мама понравится вам. Она тоже увлекается рисованием.

Элли посмотрела на Эдварда. Лицо его было по-мальчишески задорным и лукавым, яркие голубые глаза тепло улыбались ей.

— Я… Черт возьми, я не знаю. Я думаю… — Она остановилась на минуту. Она была права, оставив медальон; перед ней простиралась вся жизнь, ее жизнь. — Если вы действительно считаете, что это возможно… — Она улыбнулась, и Эдвард рассмеялся над ее смущением.

— Конечно! А ты как считаешь, Пьер?

Пьер заставил себя улыбнуться. Он не считал, что это будет удобно, так как не рассчитывал на что-либо серьезное с Элли, но сейчас не собирался ничего отрицать, главное для него — сегодняшняя ночь. И это заставило его сказать:

— Несомненно!

— Вот здорово! Тогда я обязательно буду! — обрадовалась Элли.

— Прекрасно! — улыбнулся Эдвард и продолжил гнуть свое: — А сейчас, может быть, поищем уютное место для нашей небольшой компании?

Он повернулся к Пьеру и увидел злость в его глазах. Эдварду захотелось смеяться.

— Ладно, — согласился Пьер, включая свое обаяние. — Это будет очень забавно! — Он огляделся: его команда исчезла. Он не замечал никого, кроме Элли. Она заставляла его не забывать намеченное. Эдвард не так умен, как о себе думает, но надо ему это доказать.

Рассвет наступил в четверть шестого. Только самые стойкие из участников майского бала, разбившись на пары, пришли послушать колокольный звон башенных часов.

Прохлада еще не уступила теплу. Холодным было все: и роса на траве, и влажный воздух. Даже первый утренний свет был холодным и серым.

В безлюдном вестибюле Элли с Пьером сидели и, небрежно откинувшись на стулья, встречали начало дня. Девушка была полна приятной усталости — после бальных волнений и бессонной ночи. Она почувствовала, что Пьер обнимает ее, и повернулась к нему.

Его голова была откинута назад, глаза закрыты, во рту сигарета. Приоткрыв глаз, он взглянул на нее:

— Привет! Ты еще не спишь?

Покачав головой, она прижалась к нему щекой. Он погладил ее волосы. Всю ночь он очень осторожно играл с ней; ухаживал, осыпал ласковыми словами и не отрывал от нее глаз. Сейчас она была готова.

Он стал гладить ее нежную, теплую шею.

— Элли, пора идти домой. — Другой рукой он скользнул под пиджак, накинутый ей на плечи, и коснулся ее обнаженной руки. Она томно прильнула к нему, и он понял, что больше ждать не может. — Поднимайся, уходим!

Отодвинувшись от нее, он встал и протянул ей руку, помогая подняться, потом крепко прижал к своему телу. Она почувствовала силу его возбуждения и поняла, что за этим последует. Элли посмотрела на него.

Он ждал этого, он хотел… Он был внимателен и нежен с ней и так хотел ее… Он просил не так много.

— Куда мы пойдем? — ее голос был слабым, как у ребенка.

— В мою комнату. — Он обхватил руками ее лицо, привлек к себе и мягко поцеловал. — Пойдем.

Держа ее за руку, он молча вывел ее из вестибюля.

Уставшее послеполуденное солнце с трудом пробивалось в комнату Пьера через приоткрытые занавески. Разбросанная на полу одежда, доносящийся с улицы шум делали молчание между ними еще более тягостным.

Пьер двинул рукой; медленным, нежным движением освободил ее от тяжести своего тела и лег рядом.

Он слышал тихое дыхание и, протянув руку, погладил ее бедра.

— Ты же знаешь, что мне не хочется никуда идти, — жалобно прошептал он, продолжая ласкать ее. — Элли?

Она была спокойна и не двигалась. Пьер приблизил к ней лицо.

— Элли, пожалуйста, прости. Но я должен, уйти, ты же понимаешь, что должен! — Он поцеловал ее в обнаженное плечо. — Это вечеринка со старым семейным другом. Я обязательно вернусь после нее. Обещаю!