– Увы, мы слишком беспокоились о твоей безопасности. Твой отец, когда его привезли раненым во дворец, уже прекрасно знал, что не выкарабкается… рана гноилась, он находился в бреду, и никакие заклинания не помогали остановить инфекцию. Более того, за месяцы до его смерти многие шептались, как кончит король-полукровка. Конечно же, нападение в Монтэрре планировалось тщательнейшим образом. Будь твой отец более внимателен и предусмотрителен… Но он не отличался особыми талантами, даром, что эльф. После связи с простолюдинкой он потерял и до того слабый нюх на опасности. А так как произошедшее в Монтрре было спланировано, у нас было время подготовиться. Ты была слишком важна,чтобы остаться без защиты, и слишком молода для замужества. Не пойму, зачем наемные убийцы торопились. Тебя сначала решили сделать жрицей, куда, все думали, уйдет Меринда после того, как похоронит сына. Ты отправилась в горный храм раньше с эскортом из десяти рыцарей, и пришло известие, что ты прибыла. Ты что-нибудь помнишь?

Мадлен покачала головой:

– Нет… о женском храме в горах?

– Не помнишь о захвате, о драке?

Она снова покачала головой:

– Нет.

– Ты была слишком мала. Года четыре. Не знаю, как они тебя выкрали – то ли случайное похищение, то ли нашелся предатель среди жрецов. Но, заполучив тебя, они уже могли влиять на Ирэн. Она хранила это в тайне, даже я не догадывался, хотя подозревал неладное. К тому времени мы направились в Бэллатэрру, пока Меринда всем лгала. – Он сухо засмеялся. – Даже моему отцу. В своих делах твоя бабка всегда была независима сверх меры. Думаю, в большой степени за это он и любил ее. Человека, мудрого как эльф.

– Моя сестра никому не сказала? – нахмурилась Мадлен.

– А кому бы она могла сказать? Мы знали, что среди нас есть человек де Фрога. Мой отец послал меня охранять Меринду, а Ирэн было хорошо известно, что я уничтожу ее в тот же момент, как только обнаружу, что она собирается сделать.

– Я думала, ты любил ее.

– Любил.

Глядя на черно-белые квадраты доски для игры в престолы, Мадлен вспомнила сестру и то гробовое молчание, которым в их семье было окружено слово Милагро.

– Бедная Ирэн.

– Да, бедная-бедная Ирэн, – усмехнулся эльф.

– Я не знаю, как поступила бы на ее месте. Думаю, так же.

– То есть сделала бы попытку, но с уверенностью, что все испортишь? Пощадила бы собственную душу ценой того, кого любишь?

– Разве можно считать ее за это виновной? Они же просили ее совершить убийство.

– А ставкой была твоя жизнь. Глупый раб из Милагро, у нее не хватило твердости ни совершить убийство, ни даже спасти тебя. В этом главная слабость всех де Фрогов – они всегда неправильно судят о возможностях тех, кого используют. Ты была обречена с того момента, как они тебя захватили.

– Я живу.

– Да, это чудо, достойное бога.

Или достойное его посланника. Например, крылатого кота. Да, она жива. Только не благодаря действиям Ирэн или бабушки. Всю жизнь она верила в своего хранителя, чувствовала, как он стоит в тени, чтобы защитить ее.

– Спасибо тебе за то, что спас меня. За то, что вырвал меня из их рук, когда никто другой ничего не мог сделать. – Эльф лишь пожал плечами, глядя в сторону, и презрительно фыркнул. – Ты не любишь, когда тебя благодарят, – сказала Мадлен.

Он раскрыл ладонь и нахмурился, как будто увидел там некую тайну.

– Не знаю. Ты единственная, кто сделал это.

Он сжал руку, потом широко расставил пальцы, и на его ладони оказался сладко пахнущий цветок лимонного дерева. Он протянул его Мадлен.

– Для твоих волос, – отрывисто пробормотал он.

Мадлен взяла цветок, немного помятый, с загнутыми лепестками.

– Ирэн никогда тебя не благодарила? – спросила она, вдыхая запах.

– Я не задерживался, чтобы поговорить с ней.

Она совершенно его не помнила во время приезда в Бэллатэрру. В ее памяти остались только снег и большая Ирэн с ребенком. "Не могу поверить, что она никогда с тобой не говорила", – хотела было сказать Мадлен.

Эльф встал. Движение грациозное, будто в танце, вся его скованность исчезла.

– Потом она вышла замуж за своего крестьянина. Наверняка я бы в конце концов убил ее, когда мы отправились бы на новогодье ощипывать гуся. Позволив ей предварительно родить пару наследников.

Молчание…

– Ты играла в пальцы? – неожиданно спросил он, убирая доску для престолов в сундук.

Мадлен сначала не поняла его, потом засмеялась:

– Играла! Только очень давно.

– Я тоже. Значит, силы у нас примерно равные.

– Совсем детская игра, – вздохнула она, покраснев от смущения.

– Не думаю. Я видел, как игроки в пальцы выигрывали и теряли целые состояния, они опаивали друг друга рами и творили иллюзии, – ответил эльф, захлопывая крышку сундука. – А в Бэллатэрре она считается всего лишь детской?

Мадлен сунула валявшийся на столе цветок за ухо. Она видела, как длинноухий наблюдает за ней, и почувствовала теплоту на сердце.

– Ирэн научила всех нас, когда мы были маленькими. С тех пор я не играла.

Он поднял кулак.

– Два пальца или четыре?

Мадлен нахмурилась, вспоминая.

– Мы играли только в два. А ты умеешь в четыре?

– Можем играть, как тебе нравится. Десять партий. Два пальца. Считаем общую сумму всех пальцев, очко за каждую победу.

Она пожала плечами. Это, конечно, не престолы, но эльф смотрел на нее вполне серьезно. Одна рука за спиной.

– Итак, считаем до трех, – сказал он. – Раз… два… три…

– Четыре! – крикнули они хором.

Мадлен взглянула на их руки. У каждого по два выпрямленных пальца.

– Ничья, – сказала она.

Эльф кивнул и улыбнулся.

– Раз… два… три…

– Один! – выпалила она, не успев сообразить, потом увидела, что держит два пальца, а у него только один. – Как глупо с моей стороны.

– Ладно. Раз… два… три…

– Зеро! – крикнула Мадлен, подняв сжатый кулак против двух его пальцев. – О, черт, ты… – Она едва не сказала, что он выиграл. – Сколько ты назвал?

Он нахмурился в притворном замешательстве.

– Я забыл сказать.

– Это труднее, чем я представляла, – хихикнула она.

– Да! Готова? Раз… два… три…

– Три!

– Один! – Эльф выкинул один палец, она – два.

– Я выиграла! Я впереди!

– Ты впереди, госпожа.

Мадлен сосредоточилась на их кулаках, слегка кивая при счете.

– Три! – закричала она, хотя пыталась выкинуть два пальца уже после того, как он выбросил один.

– Не мошенничай, – сказал эльф, одарив ее всепожирающим взглядом.

– Я просто не успела сосредоточиться. Это не в счет.

– Хорошо. Но помни, что я приказываю сбрасывать обманщиков со скалы. Готова?

Она кивнула.

– Один! – Мадлен подняла сжатый кулак, он выбросил два пальца. Оба посмотрели на руки. – Ты опять забыл!

– Проклятие. Считай ты. Похоже, я не могу делать одновременно и то и другое без магии.

Она даже подпрыгивала, когда считала.

– Раз… два… три… Четыре! Нет, три! Я хотела сказать, три! – Оба выкинули по три пальца. Он взял ее за подбородок.