Мадлен посмотрела на него. Да, жена не должна избегать собственного мужа, это правда.

– Мы женаты, – упрямо повторил он. – И получим благословение в храме, когда сможем. Нельзя откладывать другое. Тут исповедник, ты хотела получить отпущение грехов… нельзя откладывать!

– Я подожду. – Она улыбнулась, словно знала тайну, неизвестную ему.

– Мэд! В опасности твоя бессмертная душа. – Ее легкомыслие почему-то раздражало Форту.

– Ты что, жрец, чтобы тревожиться о моей бессмертной душе?

– Нет, к счастью. Но обитель Злого Бога – далеко не самое чудесное место за Краем, чтобы ты могла с улыбкой говорить о нем. Я не хочу подвергать тебя опасности проклятия. Не обременяй мою совесть и этим.

– А я не хочу попасть в райские земли, зная, что тебе туда нет дороги. Поэтому я подожду.

– Мэд! Риск…

– Да, я прекрасно понимаю. Но я решила. Я буду скучать по тебе после смерти. За Краем. Я буду горевать.

Он безмолвно покачал головой. Если бы она предложила ему несметные богатства, города с золотыми башнями, протянула бы на ладони звезды, солнце и луну, он бы мог говорить. Но сейчас – нет. Она будет скучать по нему. Она будет горевать по нему. Она не понимала, чем рискует. Он читал поэмы, божественные гимны и проповеди об этом, изучал страшные фрески с изображением обители Злого Бога. Ради него она ставила на карту спасение своей души… Ему казалось, что он сейчас умрет, где стоял, просто от замешательства. Форту положил руку на кинжал, чтобы ощутить нечто понятное, надежное.

– Это безумие. Иди покайся. И оставайся там.

Мадлен не повернулась, не побежала туда, где безопасно, где до сих пор стоял у входа в храм жрец, дожидаясь ее возвращения.

– Нет. Я буду ждать тебя.

– Часть 4. Добро пожаловать в Милагро

Мадлен знала, когда она в немилости. Ей были знакомы его убегающие взгляды и поджатые губы, после того как она совершала проступок. Форту ничего больше не говорил, не упоминал о своем приказе остаться со жрецом, и долгие часы плавания по громадному озеру прошли в молчании.

С севера дул холодный ветер, гоня маленькие волны, разбивавшиеся о нос лодки. Облаченный в крестьянскую накидку с капюшоном, Форту вместе с Джуно работал веслами. Он был вооружен, и Мадлен не осмеливалась прикоснуться к нему, чтобы не нарушить их молчаливый договор.

Лодка казалась совсем щепкой, подскакивающей на волнах под горами невероятной красоты и высоты. Мимо проплывали скалы, надвигаясь, словно стены гигантского замка, и уходя вверх ярус за ярусом, по которым не мог взобраться ни один человек. Джуно предпочел держаться середины озера, подальше от многочисленных лодок и барж, поселений и замков, расположенных вдоль скал. Уже близился вечер, когда они проплыли под огромным каменным уступом, но солнце все же пробилось сквозь облака, и вода под ним засверкала серебром. Они увидели блестевший залив, по которому медленно, как стая белых птиц, плыли маленькие парусные лодки, направляясь к стенам и причалам большого города.

Мадлен тотчас его узнала. У нее осталось лишь смутное воспоминание из детства, но вид Милагро был подобен сну, который она смотрела всю жизнь, красочный и цветной. Среди башен поднималась огромная скала, окруженная стеной и увенчанная белокаменой крепостью, господствующей над зданиями внизу. Однако город стремился вверх с гордым вызовом, лес башен уходил в небо, каменные стены были окрашены в розовый, кремовый и коричневато-желтый цвета, над крышами развевались зеленые флаги. А за всем этим лежали синие горы, создавая круговую защиту от неприятеля и обнимая цветущую долину.

Форту взглянул через плечо на город, потом на Мадлен. Она зажала рот ладонью и качала головой, будто отклоняя невысказанное приглашение.

Он улыбнулся.

– Пока нет. – Это прозвучало нежным обещанием.

"Никогда", – подумала Мадлен, но ее мысль была только слабым эхом прежнего беспокойства.

Она сразу влюбилась в этот город.

Пока Форту помогал Джуно забросить сеть, как будто они приплыли в эти места порыбчить, она смотрела на другую сторону залива. Там, укрытый среди гор, под охраной скал и бездонного озера стоял над пропастью замок. Мадлен разглядела громадную цепь, протянутую в воде через горловину залива, и вдруг подумала о флоте, который потерял Форту, впервые осознав грандиозность его плана, который он разрабатывал, как партию игры в Престолы, и готовил целых пять лет.

Она подумала о том, чем завершилось бы ее путешествие, не окажись она на острове Кобэррэ. Чем оно должно было завершиться. Величественная процессия, кавалькада с развевающимися зелено-серебряными флагами, по реке поднялась бы к этому озеру. Жених – совершенно не знакомый ей уродливый и душой, и телом… человек. Человек ли? Нет, эту химеру нельзя отнести ни к одной из известных рас.

Мадлен чувствовала себя очень маленькой, глядя на башни. Кто-то другой владел сейчас ее домом. Тот, кто был достаточно силен и защищен, чтобы здесь править. Даже мысль о том, что у крошечной лодки мог быть шанс свергнуть обладателя такой мощи, казалась Мадлен совершенно невозможной.

– Его флаги развеваются над затворами шлюзов, – спокойно произнес Форту. – Он решил скрыть, что покинул город.

Мадлен не надо было спрашивать, кого он имел в виду.

– Его нет? – прошептала она. – Ты уверен?

Форту кивнул в сторону дальней стены.

– Смотри на последний вымпел у западного причала.

Она увидела зелено-серебряные вымпелы, которые лениво поднимались и опадали под слабым дуновением ветра. Последний вроде бы не отличался от других. Но, оглядев ряд флагштоков, отмечающих каждый причал, она поняла, что тот вымпел поднят не до конца. Разница была столь незначительна, что она никогда бы ее не заметила, если бы Форту не указал, куда смотреть.

– Только один вымпел. Он уехал сегодня, через западные ворота. Я знал, что он не сможет отказаться от убийства.

Джуно что-то проворчал в ответ, кивнув на огромную цепь.

– Да, как и говорил Шухо. Его насторожили слухи, он полностью готов к нападению. В гавани я насчитал по крайней мере две дюжины мачт. Я хочу знать количество его наемников, кто ими командует и сколько он договорился заплатить. Да пошлет мне судьба эти сведения.

Лодка раскачивалась, когда они вытягивали пустую сеть. Потом они заплыли в небольшую бухту. Легко спрыгнув на берег, Форту принял узлы и посохи, которые протянул ему Джуно. Понимая, что им надо спешить, чтобы поскорее скрыться из виду, она прыгнула в заросли под скалой. Когда Мадлен оглянулась, Джуно опять забрасывал сеть, а лодка медленно отплывала от берега.

– Спи, любимая.

Форту сидел на корточках, осматривая из-за кустов озеро и тропу, по которой они поднялись. Мадлен лежала в углублении под нависающей скалой на ровном клочке земли, усеянном мусором.

– Я не могу, – прошептала она.

– Боишься?

– Да!

Казалось, скала просматривается со всех сторон, замок был над ними, она даже слышала перекличку часовых.

– Мы пойдем, когда стемнеет. Я должен получить сигнал, что Джуно прошел через ворота.

– В город?

– Да. Попытайся заснуть. Я больше не подведу тебя.

Мадлен так и не смогла сомкнуть глаз на твердой, словно камень, земле. Время тянулось невыносимо медленно. Форту стоял на коленях в нескольких шагах от нее, капюшон был откинут, и Мадлен впервые осознала, что он когда-то успел обрезать длинную черную косу, свободная прядь свисала ему на лицо. Обрезал, словно в знак траура. Нет, сейчас ему не о чем скорбить. Скорее, так эльф пытался скрыть свое присутствие. Он даже поверх ушей повязал серую косынку, чтобы никто не видел их острых кончиков. Форту вдруг поднял голову, и она тут же услышала приближающиеся шаги. Редкий кустарник не мог служить им надежным прикрытием, и человеку, спускавшемуся по тропе, они были видны. Прижав Мадлен к земле, Форту лег на нее. Прежде чем она поняла, что он делает, юбка была задрана, голые ноги выставлены напоказ, плечо обнажено. Мадлен вскрикнула от удивления. Свист, доносившийся с тропы, прекратился.