К концу второй недели он стал разбираться во всем, что требовалось знать офицеру-повстанцу. Затем три дня ушло на сдачу экзамена: в первый день он сдавал теорию комиссии, которую возглавлял сам маршал Яглом, еще два дня тянулся зачет по ведению боя — само собой, виртуального. За все он получил высший бал. Сигурд ожидал, что хотя бы на этот раз присвоение звания пройдет перед строем, но опять его вызвали на верхний уровень, куда снаружи добирался запах сырости. Сидевший во главе стола господин Яглом сказал:

— Для получения звания капитана встать.

Сигурд поднялся. К нему подошел полковник Лепа и собственноручно снял с его плеч желтые треугольники и прицепил капитанские погоны.

— Ну что ж, поздравляю, — сказал маршал.

— Служу подземному народу! — прокричал Сигурд.

— Отлично, капитан Дзендзель, — полковник Лепа криво усмехнулся. — П… п… поздравлю и от себя: ты зачислен в диверсионную группу. П… пройди в соседнюю комнату и жди.

«Что такое диверсионная группа?» — хотел спросить Сигурд, но все же решил проявить терпение. То, что он станет офицером — неважно с каким званием — он и так прекрасно знал, а вот то, что его будущее планировалось абсолютно без его участия, а те, кто его планировал, держали его — Сигурда — в полном неведении, не особо радовало. Выйдя из штаба, он оказался в маленькой комнатушке и присел на запыленную кушетку, обтянутую искусственной кожей. Тут еще больше чувствовалась близость поверхности: Сигурду даже показалось, что в запахе воздуха он улавливает тонкий аромат можжевеловой хвои. Воздух проникал сквозь круглые темные отверстия под потолком. Не странно ли, что высший командный состав албианской армии заседает в таком небезопасном месте? «Должно быть, они специально расположили штаб поближе к танкам, — подумал он. — Выходит, солдаты обучаются где-то поблизости…»

Минут через пять вошли маршал Яглом и полковник Лепа, они сели по бокам от Сигурда и какое-то время оба молчали, так, что Сигурду стало неловко.

— Капитан, — нарушил тишину маршал. — Ты был одним из лучших курсантов за всю историю существования нашей армии. В сердце твоем горит огонь ненависти к противнику. И у тебя есть опыт пребывания на вражеской территории. Твое предложение взять город малой кровью рассмотрено в высших кругах и принято. Операция «Восстание» начнется с одновременного внедрения в города малых групп танков, их цель — уничтожение объектов «зэт». В случае необходимости будет нанесен второй удар — массированный: в ход пойдут сотни танков. Ваша группа атакует город, сейчас полковник познакомит тебя с командиром твоей группы, и вы начнете подготовку. Миссия засекречена, потому вы будете жить, питаться и готовиться только на уровнях одиннадцать-А и одиннадцать-Б. Запрещено покидать эти уровни, вступать в контакты с другими военными кроме ваших прямых и непосредственных руководителей. В случае успешного выполнения операции вы не только будете щедро вознаграждены, вы, капитан, станете героем. С этого момента вы подчиняетесь полковнику Лепе.

Маршал протянул Сигурду руку, и Сигурд осторожно ее пожал. Рука была холеной и нежной.

— Ну все, иногда буду наведываться, — с улыбкой пообещал господин Яглом и, поднявшись с дивана, ушел. Они с полковником остались одни.

— Можно спросить? — сказал Сигурд.

— Ну?

— Почему Военный Совет заседает на самом верхнем уровне? Это не опасно?

— А кто тебе сказал, что это верхний уровень? — спросил Лепа. — Верхний уровень следующий. — Он ткнул пальцем в потолок. — Хочешь там побывать?

— Угу! — ответил Сигурд. Он хотел еще спросить про диверсионную группу, но подумал, что выглядеть нетерпеливым порой не лучше, чем проявить трусость или глупость.

— Два верхних уровня — «один-А» и «один-Б», их зовут «Воздухом свободы», — сказал Лепа, вставая. — П… п… полагаю, теперь ты имеешь право это знать, п… повстанец. То, что ты здесь п… побывал, опять же говорит о высоком доверии, которое тебе оказывают. Идем.

Сигурд поднялся и пошел за ним. Они вернулись в помещение штаба — тут уже никого не было — вышли в другую дверь, опустились к лифту, миновали его и свернули на ступеньки узкого сумрачного прохода. Повеяло холодом.

— Шагай тихо, — сказал Лепа. — Так, на всякий случай.

Становилось все темнее, Сигурду это нисколько не мешало, но полковник не обладал зрением бигема и включил фонарь. Они поднялись на верхний уровень. Тут было сыро; с потолка местами свисали сосульки, с них капала вода; тянуло сквозняком. Сигурд сообразил: потолок — это цельные валуны, обтесанные снизу. Они лежали на бетонных подпорках вдоль вырубленных в камне стен.

— Шагай за мной, не споткнись, — проворчал Лепа. — Тьфу, забыл, что у тебя в темноте зрение как у филина…

Сигурду на лицо упала то ли мелкая капля дождя, то ли снежинка. Он глотнул воздух ртом, и с этим глотком почувствовал вкус прошлого.

Запахло как на Шедаре. Сигурда охватило желание найти расщелину, выбраться наружу и бежать. Как же давно он не бегал. Дорожки в тренажерном зале — совсем не то: не дают они развить и половины той скорости, с которой он прежде летал по плато. Как под землей до самого лета высидеть? Он же бигем!

Сигурд начал невольно входить в скачок. «Нет, отставить! — приказал себе. — Глупости! То, что естественно для бигема-дикаря, не подходит капитану повстанческой армии».

— Вот оно, — сказал Лепа, остановившись. — П… п… прямо над нами.

Он высветил в стенной нише складную лестницу, но трогать не стал. Луч света взмыл к потолку. Сигурд разглядел проем, накрытый сверху большим камнем.

— Вот оно, — повторил полковник. — Единственное место, откуда офицеры высшего командного состава выходят на п… поверхность.

— И что там? — шепотом спросил Сигурд.

— Отсюда открывается равнина плато, она идет на север на восемь миль, п… п… потом начинается спуск. Этим путем уходили разведчики-офицеры. Там же пролегают маршруты, по которым п… пойдут танки. Грунт всюду подходит для бурения, кроме одного места — гранитной аномалии. Ее надо будет пересекать по поверхности. Но это футов пятьсот, не больше. Все, капитан, экскурсия окончена, возвращаемся.

Всю дорогу к уровню одиннадцать-Б полковник молчал, напряженно о чем-то думая. Пару раз им встречались военные патрули из трех солдат с пневматическими винтовками, Лепа даже не кивнул им. Незадолго до остановки лифта он вынул из кармана капсулу праны и с сосредоточенным видом проглотил. Когда они вышли, он заметно повеселел.

Посреди лаборатории стояла незаконченная модель танка. Младший инженер — тот, которого звали Мариком, — стал докладывать о степени готовности танка, тыкая указкой в пластиковые детали.

— На текущий момент всего отлито и изготовлено сорок три процента деталей, сэр, и собрано семнадцать процентов танка, — завершил он. — Опережаем план на шесть процентов.

Полковник похлопал его по плечу, подмигнул Сигурду.

— Теперь идем в твое новое обиталище.

Они вышли из лаборатории, поднялись на одиннадцатый-А и там вошли в большую комнату с зелеными стенами и красивой пластиковой мебелью. На диване сидел, читая универсал, очень коротко стриженный майор Поль Маре. Увидев полковника, он вскочил и отдал честь.

— Вольно, — сказал Лепа. — Садись, Поль. Садись рядом с ним, капитан. Вы, конечно, уже знакомы?

— Разумеется, — улыбнулся Поль.

Он едва заметно шепелявил: должно быть, из-за того, что два верхних резца были шире и длиннее остальных зубов.

— Это один из самых интересных людей, каких я когда-либо видел! — признался Поль. — Очень рад встрече, капитан. Вам таки удалось стать офицером, да еще за такое короткое время. Искренне поздравляю!

Сигурд пожал ему руку и сел. Он не ожидал, что этот хрупкий парнишка окажется в их группе: Сигурд представлял, что его компаньонами будут пусть не такие здоровяки, как он сам, но, по крайней мере, сильные албы.

— Операцией буду руководить я, — сказал полковник, присаживаясь на край стола. — В диверсионной группе — двое: майор Маре, командир группы, и вы, капитан Дзендзель. За короткое время мы втроем должны разработать п… п… план. Говоря точнее, надо всего лишь выбрать один из тех вариантов, что предлагают нам п… п… программисты и после того, как его утвердит Верховный совместно с военным советом, вы оба немедленно приступите к его отработке.