На Сигурде с Полем были защитные костюмы с капюшонами. Сигурд стоял в середине, остальные — по углам лифта.

Ему представилась аллегория: лифт — это стебель, а он сам в окружении офицеров-албов — закрытый бутон. Стебель возносит соцветие из темноты к небу. Растение не знает, зачем расти, оно просто стремится к свету. Безумная борьба за выживание. Нет, он — не растение.

Они с Полем случайно встретились взглядами.

О чем думаешь, Поль, мой наивный командир?

Сигурд достаточно его изучил: Поль не хочет воевать, боится смерти, не верит в необходимость войны, ему хочется вернуться к его барабанам или, может, в свой кабинет в карантине. И все же он ведет себя как подобает офицеру — пусть пока и не боевому, он стойко принимает суровый дар судьбы. Он ни разу никаким образом не показал Сигурду, что именно из-за него в его жизни случился крутой поворот. И, разумеется, Поль не знает, какая над ним нависает угроза, и что по одному из сценариев будущего минуты жизни уже, быть может, сочтены.

Лепа незаметно шарил в кармане. Сигурд догадывался, что он там пытался нащупать.

Полковник еще на первых занятиях говорил, что им выдадут либо солитонаторы, либо огнестрельные пистолеты. Оружие для защиты на близкой дистанции, а в экстренном случае — для самоликвидации. Все-таки окончательный вариант — огнестрельные. Двадцатизарядные пистолеты Грамма. Что ж, вполне надежное оружие. Стрелять приходилось дважды, еще в составе с Маркусом и Фридом. В тот раз Сигурд отстрелялся на отлично: он же бигем!

— На плато вчера было двадцать пять по Цельсию, — сказал Джуд. — А на самом побережье — тридцать три.

Хольм кивнул. Поль состроил гримасу.

«Кто убьет Джуда?» — подумал Сигурд. Он представил себе схему, на которой были нарисованы цели, задачи и варианты путей основных игроков — схему почти разгаданную, прочувствованную и уже неактуальную. В принципе, если поднапрячься, можно все их ходы предвидеть досконально. Но для него это уже не имело значения. Он в хорошей форме, он быстрее их всех.

Лифт остановился. Они вышли. Это был предпоследний уровень — тот самый, где заседал Военный Совет.

Они прошли по коридору. Часовых, как и раньше, не было. Они вошли в зал заседаний, он оказался пуст. Над столом висел новый плакат: «Вперед!»

— Садитесь, — сказал Джуд, указывая на стулья посреди зала.

Сигурд сел, закинул ногу на ногу. Лепа с Хольмом сели за стол, Джуд вышел. Сигурд внутренне усмехнулся: а где сейчас Куртц? добрались ли уже его камеры до Военного Совета? Все ли он предвидел? Небось, сидит сейчас за монитором и наблюдает.

Что ж, смотри, Куртц. Скорее всего, твой план, если допустить, что капитан Дзендзель сделает свое дело, почти безупречен. А если капитан Дзендзель спасует, тогда Яглома и Поля застрелит Лепа.

Как же будет разочарован Ханаран, если все случится именно так. Смотри, Ханаран. Капитан Дзендзель, последняя твоя надежда, станет предателем. Яглому в этом случае повезет больше: он даже разочароваться не успеет, верно?

После смерти Яглома Ханаран и сам откажется от полномочий, ведь вся его власть держится на маршале. Яглом манипулирует Ханараном, а между тем Ханаран все это время в тайне верил, что у него есть своя игра. Все они доруководились до того, что сделались марионетками друг друга.

Сигурду представился кукловод, дергающий кукол за нитки. Однако стоило бы им и впрямь разобраться: кто кем на самом деле управляет.

Бессмысленная игра.

Слепые ветви Ихуа.

Великий манипуляториум.

Сигурд посмотрел на Поля, подмигнул. Эй, ты, выше нос!

— Последний раз я был на поверхности четыре года назад, — задумчиво сказал Поль.

«Четыре года назад я даже не умел толком охотиться, — подумал Сигурд. — Мне тогда было пятнадцать».

Вошел Джуд, за ним еще несколько офицеров. Все расселись по местам.

Вошел Яглом в великолепном сером мундире. Офицеры приветствовали его стоя. Яглом за то время, что Сигурд его не видел, заметно поправился.

— Приветствую, господа офицеры! — сказал он. — Сегодня ночь прорыва и славы. Вы готовы на все сто. Вы совершенны, как и ваше оружие. Верю в вас. Эта ночь войдет в историю, повстанцы. Ваши имена останутся в гимнах, их будут петь люди будущих поколений.

Члены Военного Совета зааплодировали.

Яглом пожал руки Полю и Сигурду и занял свое место за столом. Все сели.

Яглом кивнул Лепе. Тот выбрался из-за стола.

— Майор Маре, капитан Дзендзель, для получения званий встать.

Поль с Сигурдом поднялись, Лепа поменял им погоны. Руки его дрожали, но не от волнения, а от праны.

Поль стал подполковником, Сигурд — майором.

— Поздравляю, господа! — сказал Яглом, не поднимаясь.

— Служим подземному народу! — в один голос отчеканили Поль и Сигурд.

Маршал посмотрел на часы.

— Двадцать два часа одна минута. В ангар.

Эгоизм властолюбцев — желание быть в центре сообщества и эксплуатировать других людей — вот что руководило ситуацией. Властолюбцы не знали, что ситуация представляла собой порочный круг. Однако ауры соперников соприкаслись на неком тончайшем плане: Сигурд это чувствовал. За время пребывания среди албов он не стал мыслителем, он остался охотником. Пора сбрасывать шкуру, в которой он пришел в логово.

Четверо членов Военного Совета остались на втором уровне, остальные во главе с Ягломом — всего, кроме Сигурда, одиннадцать человек — поднялись на один-Б. Ангар оказался небольшим узким помещением. Четыре зеленые перегородки до потолка образовывали пять ячеек. Из двоих выглядывали серебристые зады танков. Вероятно, носы их были уже частично врыты в стены.

Оператор с бледным перепуганным лицом настраивал камеру, перед ней неподвижно стоял полковник Джуд. Оператор был двенадцатым.

— Майор Дзендзель, ваш пистолет, — сказал Бергер.

Сигурд обернулся.

Хм, с точки зрения субординации, пистолет должны были сначала выдать Полю. Стало быть, Бергер — дублер Поля, а Поль…

«Мои соболезнования, — сказал про себя Сигурд. — Впрочем, еще не факт…»

Он взял пистолет из плоского чемоданчика, проверил обойму.

— Порядок.

Боковым зрением заметил, как полковник Лепа шагнул к Джуду, сунул руку за пазуху.

Все, время пошло. Теперь смотри свое кино, Ихуа!

Когда избавляешься от эгоизма, мир предстает в ином свете. Может быть, тобой управляет кто-то свыше. Кто же? Создатель? Пожалуй, нет — он сотворил тебя, чтобы учиться самому. Ты — вроде как марионетка, да только не создатель двигает тобой, а что-то другое. Можети, коллективное сознание? Коллективная мечта? Коллективная ярость?

Сигурд вошел в состояние скачка.

Быстрым движением отцепил полоску, которую сегодня утром прикрепил к ошейнику Лепа, выхватил из чемодана второй пистолет, одновременно поднял другую руку и выстрелил Бергеру в лоб.

Это — правильное действие. Это — единственно возможное действие.

Каждый из хозяев этого маленького мирка видит будущее как некое стабильное сообщество, вращающееся вокруг него одного, но все их хитроумные планы и решительные действия — в итоге не более чем бессмысленная суета. Великий манипуляториум не имеет ни верха, ни низа, ни центра, ни периферии… Стоит ли тратить умственные усилия на расшифровку чьих-то безумных замыслов? Стоит ли стремиться помешать или поспособствовать их игре?

Играй по-своему — и все!

Бергера отбросило назад. На стене — темные брызги.

Тридцать девять патронов. Еще пять выстрелов: Джуд, Яглом, два полковника и Лепа.

Шаг к Полю, удар в живот. Поль упал. Еще четыре выстрела. Падающие тела. Кровь. Это почти вся военная элита поселения. Главные праноеды. Там, внизу — только мелкие сошки.

Поль застонал, попытался подняться, поскользнулся…

— Поль, прости.

Оператор рухнул на пол, закрыл голову руками.

Ханаран, Куртц, вы это видите? А ты, Ихуа?