Штатный водитель БТРа кивнул и скрылся в люке. Бывший полицай взял за руку Карину и притянул ее к себе. Несколько минут они целовались, после чего он нехотя выпустил женщину и пошел к костру, где были разложены спальники.

Карина перекинула с плеча на грудь автомат и уселась на броню спиной к огню, Серго как всегда обосновался внутри "коробочки", наблюдая за показателями приборов, попутно слушая эфир планеты.

Первая половина ночи прошла без происшествий, Карина и Серго сдали вахту Игорю и профессору и улеглись спать.

Всеволод проснулся на рассвете, что-то было не так, он приподнялся на локте и понял, что оказался в музее восковых фигур. Профессор лежал возле БТРа в невероятной позе, рот был раскрыт, видимо, он пытался закричать, Серго так и застыл, сев в своем спальнике, рука поднята в протестующее жесте, Карина, казалось, спала, но, обойдя ее, Всеволод понял, что она проснулась, но не успела среагировать. Теперь она пустым взглядом смотрела на прогоревший костер, Игорь обнаружился в БТРе, он так и остался сидеть в своем кресле, держа в руках навигатор. Всеволод обернулся и только сейчас заметил, что дверь "Самсона" со стороны водителя распахнута. Он рванулся к грузовику, хотя и сам прекрасно понимал, что увидит.

– Как погано быть правым, – бросив взгляд на пустую постель, произнес он.

Присев рядом с телом Спасского, он приложил пальцы к шее, профессор был жив, просто сложилось такое ощущение, что время для него остановилось. Бур обошел всех спутников, диагноз оказался идентичным, но почему он не попал в такое состояние? Хотя ответ напрашивался сам собой, пострадали все, кто проснулся, а Бур храпел без задних ног. Даже если бы на лагерь напали, а у него над ухом начала бы работать пушка БТРа, он вряд ли бы смог заставить себя встать. Теперь остался главный вопрос, что делать? Либо идти за Ингой, либо ждать, когда очнуться остальные. О том, что Инга ушла сама, а не кем-то похищена, Всеволод догадался сразу, если бы здесь был кто-то еще, он бы не оставил живых свидетелей. То, что Бур не знал, куда двигаться, говорило не в пользу первого варианта, пока он не узнает, что случилось, ему просто некуда идти. На всякий случай он осмотрел всю стоянку, но так и не смог обнаружить следов девушки. Единственное, что могло лишь косвенно указать направление, это отпечаток каблука на влажной земле. И то влажной она была только потому, что Карина выплеснула на это место оставшийся после ужина суп.

Он обернулся на лагерь и принял единственно верное решение, вскрыв кузов грузовика, он достал четыре шприца с противошоковым препаратом. Оглядев своих спутников, он выбрал для эксперимента Серго.

Сев рядом с приподнявшимся на руках водителем, он расстегнул спальник и вколол лекарство прямо через штанину.

– Прости, если что не так, – попросил он подопытного.

Но все прошло как нельзя лучше, уже через секунду "коматозник" удивленно хлопнул глазами и озадаченно посмотрел на Всеволода.

– Командир, – недоуменно спросил он, – а почему светло?

– Сейчас восемь утра, – быстро произнес Бур, – что произошло ночью?

– Как восемь? – ошарашено спросил Игорь-второй. – Профессор, он крикнул "тревога", я начал вскакивать и…

– Что произошло ночью? – снова уже более настойчиво спросил Всеволод. – Где Инга?

– Инга? – Игорь-второй уставился на распахнутую дверь грузовика, после чего повернул голову и наткнулся взглядом на замершую в спальнике Карину. – Что с ней?

– То же самое, что было с тобой, что с профессором и Игорем. – Бур указал на тело Спасского.

– Они живы? – вставая на ноги, спросил Серго.

Всеволод кивнул.

– Быстро приведи их в чувство, – он сунул в руки растерянного водителя два шприца. – Коли в ногу, прямо через штанину, а я пока Кариной займусь. – Не дожидаясь объяснений, Всеволод расстегнул спальник подруги Игоря и быстро сделал укол.

От БТРа раздался вопль Спасского.

– Инга, стой.

Карина тоже привстала на локте и удивленно посмотрела на Всеволода.

– Что случилось, почему светло?

– Потом, – отрезал Бур. – Ты помнишь, что случилось?

– Я проснулась от крика профессора, но… – девушка замялась.

– Я понял, – бросил бывший морпех и направился к Александру Николаевичу, который, как и остальные, ничего не понимал.

Вскоре вокруг него собралась вся компания. Всеволод быстро пересказал историю своего пробуждения, о том, как он обнаружил остальных, и как разбудил их.

– Профессор, что произошло?

– Я сидел на БТРе спиной к лагерю и только изредка бросал взгляды себе за спину. Потом щелкнул запор, я обернулся и увидел, как спускается Инга. Я обрадовался, спрыгнул с брони, собирался подойти к ней, но она бросила на меня такой взгляд, что я испугался, в ее глазах не было ничего знакомого, это был взгляд безумца. Я закричал "тревога", а она подняла руку и…, – профессор растеряно посмотрел на Всеволода, – и дальше меня разбудил Серго.

Бур внимательно посмотрел на остальных.

– Кто что еще может добавить?

Все, потупив глаза, молчали. Бур встал и направился к "Самсону", достав из кабины рюкзак, он надел сброшенную у костра разгрузку, наполнил две литровые фляги водой и сунул их в рюкзак, еще одну повесил на пояс. Все было ясно, Инга ушла, с ней что-то случилось, надо ее найти и помочь ей, а если это не она, ее нужно… Об этом Всеволод и думать не хотел. Но он знал, что если понадобится, он не дрогнувшей рукой закончит ее существование.

– Сева, – взяв за локоть, попытался остановить его Спасский, – она уже не человек, надо уходить! Забудь, и ее не вернешь, и сам погибнешь.

– Ждите меня два дня, – резко выдернув локоть, попросил Всеволод, – потом уезжайте. Если не увидимся, то знайте, я рад, что судьба свела нас, вы заменили мне семью, спасибо вам за это, впервые за последние годы я был счастлив, несмотря на обстоятельства. Прощайте и не поминайте лихом.

Он развернулся к остающимся спиной и быстро пошел в направлении, куда предположительно ушла его девушка.

– Что будем делать? – растерянно спросила Карина.

– Ждать, – бросил Игорь и, вооружившись топором, направился к забору, который накануне разбирали на пищу для костра. Хотя вокруг было довольно много деревьев, но вполне живых, как сосны на берегу моря, и возиться с сырыми дровами было нецелесообразно.

Всеволод вышел из маленького леска, застывшего на границе земли и песка. То, что он идет верной дорогой, бывший морпех и не сомневался. Несколько раз он натыкался на отпечатки каблука, по форме похожий на тот, что был на сапогах Инги, какой бы сухой не была земля, но след остался. В пустыне стало еще проще, ветра почти не было, и следы не замело, да и шла Инга прямо, не удосуживаясь обходить немногочисленные препятствия.

Всеволод шел быстро, сколько у Инги форы? Профессор сказал, что только начало светать, это где-то около четырех, Всеволод потерял полчаса на приведение в чувство остальных, значит, у Инги форма в пять часов минимум. Это много, плюс на ней еще броня паломницы, Всеволод давно заметил, даже мужики от усталости с ног валятся, а Инга всегда бодрая и свежая, хоть и работает наравне со всеми.

Всеволод прибавил шаг, рюкзак, конечно, не был перегружен, всего килограмм двадцать, этакий тревожный вариант, схватил и побежал, еще снаряги столько же, в таком темпе на жаре по песку подобную скорость он сможет держать час, максимум полтора, а надо спешить.

В полдень след оборвался, Всеволод растеряно смотрел на выжженную солнцем землю, присев на корточки, он провел по ней рукой, ссохлась до состояния камня, о том, чтобы найти на ней следы Инги, и речи не шло.

Бур поднялся на ноги и, достав бинокль, стал пристально разглядывать горизонт. Хоть барханов здесь не было, но видимость была сильно ограничена цепью холмов километрах в трех. Если исходить из того, что Инга не стала менять направление, и продолжила переть прямо, то надо двигаться в прежнюю сторону. Но если он ошибся, "амазонку" будет уже не догнать.