— Ты их ещё достань оттуда, — насмешливо заметил ей Сидор. — А то ещё ничего нет, а ты туда же. Моё.

— Да моё! — агрессивно откликнулась Маня. — Если бедная девушка сама о себе не побеспокоится, то никакие мужики ей ничего не обеспечат.

— Ладно, бедная, — заржал Димон, — раз снаряды твои, то сама их и доставай. Сама и тол выплавляй, сама и продавай потом. И тол, и цветмет, и батарею ту, что здесь на дне валяется, а мы уж, так и быть, раками обойдёмся. Но это уж без тебя.

— Извини, Маня, — развёл руками Сидор, — но это будет по честному. Тебе мёртвое, а нам живое.

— Ну ладно, — махнув рукой, согласился с ошарашенной Маней Димон, — так уж и быть. Дадим мы тебе раков. Двух. Одного на завтрак, другого на ужин.

— Да ладно тебе, двух, — возмутился Сидор. — Трёх! Чтоб и в обед, что-то было. Нельзя же девочку обижать. Ты прям террорист, какой то.

— Ладно, ладно, ладно, — рассмеялась Маня. — Я всё поняла. Делим на троих, по честному.

— Ну вот, — глубокомысленно заметил Димон. — Стоило только девочку прижать….

— А по шее, — угрожающе заметила Маня, покачивая в руке толстый сук, заранее подобранный ею перед этим.

— Может я, конечно, ошибаюсь, — перебил её Сидор, задумчиво разглядывая ближайший холм, — но что-то это мне напоминает.

— Мне лично это напоминает задницу, куда нас высадили амазонки, — мрачно откликнулся Димон, рассматривая из-под руки заинтересовавший Сидора холм.

— Мама дорогая, — ахнула Маня. — Да это же городище.

— А ямы у его подножья явные окопы, — заметил Димон, подымаясь на склон холма.

— А вот и блиндаж, — заметил он, подойдя поближе и рассматривая провалившуюся внутрь невысокую насыпь.

— А это что? — кивнула подошедшая Маня на полузасыпанные канавки. — Траншеи, что ли?

— А ведь это плотина, — заметил Сидор, разглядывая, что-то у подножия холма. — А озеро наше, не озеро, а пруд.

— Пруд, не пруд, какая разница, — бросил Димон, присаживаясь на полуразрушенную каменную кладку. — Ты посмотри, какой камень, — похлопал он ладонью по развалинам, на которых сидел.

— Да, — задумчиво протянул Сидор, — это строили явно задолго до появления здесь окопов.

— Тогда же, видать, и разрушили, — заметила Маня, ковырнув ногой, выкатившийся из-под осыпавшейся кладки череп.

— Ты осторожнее, — вскочил Димон с полуразрушенной стены, на которой он было устроился. — Здесь всё на ладан дышит, а ты стены ковыряешь. Пошли отсюда, а то ещё завалится, — покосился он на соседний проём городских ворот, держащийся на честном слове.

Осторожно спустившись с полуразрушенной городской стены, на которой они неосмотрительно устроились, отправились обратно в лагерь, обсуждая по дороге радужные перспективы, открывающиеся перед ними, как владельцами столь больших запасов цветного металла от снарядов, да ещё и возможного запаса тола, который, правда, ещё предстояло выплавить.

— Жалко уже вечер, — заметил Димон, а то бы полазили по развалинам. Может, чего и нашли.

— Завтра полазаем, — согласился с ним Сидор. — Может, действительно, что-то и найдём.

На следующее утро, вскочив от нетерпения, ни свет, ни заря, вся компания, перекусив поднадоевшими уже раками, быстро помчалась в найденное городище.

Ожидания их на находки полностью оправдались. Правда, в город они не полезли, справедливо опасаясь обрушения еле держащихся вертикально стен домов и сооружений. Да и городок был так себе, площадью не больше пары гектаров, что там можно было найти. А вот склоны холма, по всему периметру городища, были просто усыпаны остатками траншей и развалинами блиндажей, полу заросшими мелким колючим кустарником. Везде валялись останки разбитого оружия и воинской амуниции, как советского, так и немецкого, явно периода той прошедшей войны. Однако, никаких следов погибшего воинства нигде не было видно. Ни скелетов, ни черепов, ничего, подобного тому, что вытащила из крепостной стены Маня, нигде не было видно.

— И-эх, — расстроенно проговорил Димон. — Покопаться бы! Такого нарыть можно. Куда там Мясной Бор.

— Да, уж, — осуждающе пробормотал Сидор, осматривая полуоплывшие холмики, явные могилки, уже за давностью лет, практически в рельефе не читаемые. — Ты у нас давний гробокопатель.

— Зачем же покойников беспокоить? — удивился Димон. — Здесь и окопов полно, да и блиндажей всяких, некопаных, несчитано будет.

— Эй, — негромким голосом, неожиданно позвала их Маня. — Кажется, я нашла тех, кто здесь воевал.

Подойдя к Мане, застывшей на краю ближайшего оврага, начинавшегося практически сразу от крепостной стены, потрясенные друзья с ужасом могли рассмотреть огромные валы костей, засыпавших, чуть ли не доверху весь широченный овраг.

— Такое впечатление, что его кто-то жевал, — задумчиво проговорил Димон, вертя в руках огромную берцовую кость.

— Похоже, ты прав, — согласился Сидор, вертя в руках другую кость, с явными следами зубов. — Однако здесь и зверьё, — опасливо заметил он, разглядывая длинные и глубокие ямки на кости.

— Кто же их всех сюда свалил, — полюбопытствовала Маня, равнодушно отбросив валявшийся под ногами череп.

— Да уж, — задумчиво протянул Сидор. — Как то это не по христиански. Не похоже это, ни на наших, ни на немцев.

— А это что такое, — удивился Димон. Наступив на какую-то ржавую коробку. — Ба, — воскликнул он, — да это же патроны. Наши, — заметил он, повертев в руках патрон, — а это диск для ППШ. Сам проржавел, а патроны, как новенькие, — заметил он, набивая ими карманы.

— Ты думаешь, они будут стрелять? — скептически спросил Сидор, набивающего карманы Димона.

— Может да, может, нет, — откликнулся тот, — проверить надо. Обычно каждый второй точно выстрелить может.

— Пошли ка отсюда, — одёрнула их Маня. — Что-то мне нехорошо от этого вида.

Спустившись вниз на равнину и отойдя подальше от места чудовищного побоища, только тогда они смогли что-то связно обсудить, но так и не пришли к единому мнению. Откуда здесь могло появиться такое множество человеческих костей, было совершенно непонятно.

Решив попристальнее присмотреться к местности, с удивлением обнаружили, что этот край оказался ранее густо заселённым. Им постоянно встречались останки фундаментов домов, заплывшие рвы небольших крепостей и остатки полуразрушенных стен, практически срытых до основания. Постоянно встречались следы расчищенных полей, прудов и спрямлённых русел ручьёв и проток между озёр. Но сейчас в этих местах не было никого. Абсолютно.

— Что-то это всё мне не нравится, — мрачно заметил Сидор, вертя в руках очередной найденный ствол от советского ППШ, рассыпающийся у него в руках от ржавчины.

— Пошли ка в лагерь, — заметила устало Маня. — Ничего то мы здесь нового не найдём. Только вымотались как собаки.

И усталая компания отправилась обратно в лагерь, уже не обращая внимания на постоянно встречающиеся по пути материальные останки бывшей здесь когда-то богатой цивилизации.

Утром встали все какие-то помятые и не выспавшиеся.

— Что-то мне дрянь всякая снилась, — мрачно поделилась своей бедой Маня, потирая покрасневшие от недосыпу глаза и душераздирающе зевая.

— Как глаза закрою, так призрак какой-то является. Слезь, говорит, с моей могилы. Только снова глаза закрываю, он заново. Слезь, говорит с моей могилы. И так всю ночь. Бред какой-то.

— А на кого он похож? — настороженно спросил Сидор.

— Да, по виду, вылитый Ганс. В каске, в сапогах своих фирменных, да с винтовкой в руке. Стоит, гад, в классической такой позе, с засученными рукавами, в немецкой форме, да ещё с горящей сигаретой. Даже запах дыма почувствовала, — пожаловалась Маня.

— И чего ему надо было, — мрачно поинтересовался Сидор.

— Да, просил похоронить его и отпеть, — ответила Маня. — Я его, так растерянно, спрашиваю: 'А где же мы тебе тут попа твоего найдём?'. А он, гад, отвечает, что можно и православного, такие у вас должны быть, чай недавно из обжитых мест, а ему всё равно какого попа, лишь бы отпели, покою дали. Вот и приведите, а то, мол, житья не дам вам на этом месте.