- Мих, - спросил я шёпотом, указывая на кобеля, - а он теперь навсегда так?

   - Да нет, - ответила за него Роксана, - сутки-двое, не более.Только старостой ему теперь не быть, другого выберут. Может, мы даже успеем на выборах поприсутствовать. Это занятно.

   - А ты откуда знаешь? - у меня возникло очень нехорошее подозрение.

   - Так я ж тебе говорила, мой шестой от конца муж, ну тот, которого загрызли, он этим делом увлекался. У него целая библиотека на эту тему была. Я читала, когда делать нечего было. Даже уточнения кое-какие вносила.

   Я вздрогнул.

   - Не бойся, - встрял Мих, - она просто много путешествовала. Ну и мужики у неё разные были, не только султаны. Так что она тебе почти по любой теме справку дать может. И в любой научный труд уточнения вставить.

   Пятница, утро

   Верхневолчкане расплатились с нами совершенно честно. Даже не потребовали заплатить за сёдла и уздечки, которые я сдуру не включил в договор - видимо, посчитали, что упряжь входит в понятие "лошадь", а может, это у них подразумевалось.

   Зато мой ляп с охранниками они обыграли полностью - в договоре не было указано, что охранники должны быть верховые. Охранники были предоставлены на наш выбор - пешие. После долгих торгов мы пришли к компромиссу - один охранник и одна лошадь на выбор деревни. А трёх лошадей мы можем выбрать сами.

   Лошадей Мих выбрал как на подбор. Серого в яблоках жеребца для себя, вороную кобылу для Роксаны и белого скакуна для повелителя. Меня то есть. Жеребец красив был неимоверно, вот только в холке почти вровень с моей головой. Естественно, прежде чем пуститься в долгий путь на незнакомой тачке её хоть немного следует обкатать. Я долго раздумывал, к кому мне обратиться за уроком верховой езды - к Миху или к Роксане. Роксана точно не откажет, вот только не воспримет ли она мою просьбу как знак согласия с её домогательствами? К тому же я совсем не считал, что она менее опасна, чем меч.

   Всё же я пошёл к Роксане. Пусть даже она будет смеяться - бабка как-то забыла сказать ей, что смех над охмуряемым объектом резко понижает шансы добиться желаемого - зато у меня будет повод при случае сообщить ей об этом.

   - Главное, надень на него уздечку, - просветила меня Роксана, прочитав краткую лекцию по устройству седла, уздечки и стремян.

   В конюшне мерзко воняло. А чему я удивляюсь? В гараже тоже специфический запах. Трензель жеребец брать не желал. Он сжимал зубы и выплёвывал железяку мне в ладонь. Я прыгал вокруг него, пытаясь заставить открыть рот. Роксана сказала что-то про беззубый край. Найти его в этой кошмарной пасти я не смог. Если честно - просто побоялся, что зверь откусит мне пальцы . Мерзавец надо мной явно издевался. Он задирал голову и глумливо ржал. Он чесался задней ногой, стараясь при этом побольнее задеть меня. Он пытался притиснуть меня к стенке денника. Он лупил меня хвостом, стоило мне только зазеваться и попасть в зону его досягаемости. Отчаявшись, я уцепился ему за храп двумя руками, пытаясь нагнуть голову к уздечке. Эта тварь умудрилась оторвать меня от земли. Я немного повисел у него на морде и разжал руки. Жеребец тут же наклонил башку. Но зубы сцепил намертво. Я стукнул его по шее - он в ответ прицельно наступил мне на ногу.

   Подошедший конюх резонно посоветовал мне поговорить с лошадью на понятном ей языке. Но рядом была Роксана, а мы вчера с Михом и так при ней отличились по полной. Возможно, наедине с Лексусом я бы и высказал ему всё, что думаю про его сволочное поведение. Но при даме не мог.

   - Ты неправильно себя ведёшь, - пояснила Роксана. - Ты считаешь, что он может тебе не подчиниться. А надо наоборот. Смотри.

   К моему удивлению подлый зверь безо всякой специфической лексики покорно наклонил голову и дал Роксане надеть на себя уздечку. Она сняла её и протянула мне. Всё повторилось сначала. Как здесь измеряют время я не знаю. Вряд ли часами. Надо будет спросить сколько я мучился с этим гадом по местным понятиям. Во всяком случае, когда скотина соизволила взять грызла в рот, рубашка на мне была насквозь мокрой. Снять уздечку и повторить всё заново я отказался категорически. Ещё минут двадцать я попытался уловить, куда надо класть седло и потник, чтобы не стереть жеребцу спину. С трудом подавил искушение сделать это нарочно. Зато я не зря ходил в тренажёрный зал: подпругу затянул с первого раза и очень лихо. Это мне так показалось. Потому как Роксана оттеснила меня от седла, хлопнула жеребца по животу и тут же подтянула ремень ещё на три прокола.

   - А... - растерялся я. - Я же изо всех сил тянул...

   - А он пузо надул, - сообщила красотка, - охота ему под седлом ходить...

   За ворота деревни гнусная тварь дала себя вывести подозрительно спокойно. Не иначе как замышляла втихаря какую-то пакость. Естественно, что при попытке вставить ногу в стремя гадёныш спокойно пошел вперёд. Нога сорвалась. Роксана придержала коня, позволяя мне сесть в седло. И что, она так и будет его каждый раз томозить?

   Я не люблю высоту. С седла же зелёная травка оказалась неимоверно далеко. Роксана повела Лексуса шагом - терпимо, даже интересно.

   - Ну вот, - деловито сообщила она, - а теперь давай вдоль ограды рысью, только держись поближе к лесу, чтобы он тебя в забор не впечатал. И если упадёшь - повод не бросай! А то ловить его потом!

  Приятная перспектива - или в забор, или на землю..

   - И лучше для начала стремена брось, это полезнее, да и не поволочёт он тебя, если вдруг зацепишься при падении...

   Еще лучше. Но вынуть ноги из стремян - выше моих сил, хоть какая иллюзия опоры! С пятого пинка пяткой жеребец сообразил, чего я от него хочу. Больше всего я боялся, что он сорвётся в галоп. Но мне хватило и рыси. Подбрасывало меня на ней вверх чуть не на метр, поймать ритм я никак не мог, к тому же гад начал раскачиваться из стороны в сторону. Не доехав да поворота, я благополучно сполз с седла вбок и плюхнулся на траву. Как умудриться при этом не забыть про повод, я не понял.

   - Да уж, - хмыкнула Роксана, - это тебе не паршивый жеребёнок, которого только искупай, и он всю дорогу иноходью бежать будет, чтобы хозяина, бедняжку, не растрясти.

   Оказалось, падать с лошади совсем не больно. Это обнадёживало. Да и жеребец никуда не убежал - стоял и ждал, пока я подведу его к Роксане, она подержит, а я начну всё по новой.

   Круг мне всё же удалось проехать. С третьей попытки. А на втором Лексус просто поддал задом и вышиб меня из седла. Зачем он это сделал, я не понял. Наверно, он так развлекался. Глядя, как снежно-белый силуэт лошади скрывается за поворотом, я вдруг отчётливо осознал, что Мих нарочно выбрал мне эту скотину. Он ждёт, что я отчаюсь, дошло до меня. Что этот пакостный жеребец доведёт меня за время похода до такого состояния, что мне ничего не останется как ползти к мечу на поклон. И я, дурак, уже играю по его правилам.

   Пятница, после обеда

   Я нашёл Миха у телеги, задумчиво прихлёбывающего из деревянной плошки какое-то серое варево.

   - Мих, - как можно твёрже объявил я, - я не сяду на этого коня. Я хочу выбрать себе лошадь сам, по своему вкусу и характеру. Мне на ней скакать до конца похода. И нечего за меня всё решать.

   - А ты разбираешься в лошадях? - искренне удивился меч.- Не думал.

   - Не разбираюсь. Но я хочу сесть хотя бы на ту лошадь, которая будет мне симпатична.

   - Чего-о? - похабно заржал негодяй. - А я-то всё думал, что ты на Роксану никак не реагируешь? А оно вона как! Ну-ну, не буду мешать тебе искать большую и чистую любовь. Хоть с ослицей!

   Интересно, если я врежу ему и разобью в кровь костяшки пальцев, будет ли это означать, что я вступил в бой и оставил на мече свою кровь? Я повернулся и пошёл к выходу.

   Но падения с лошади изрядно прочистили мне мозги. Или просто освежили последствия старого сотрясения мозга.