'Лошадь' остановилась возле большого и мрачного дома. Его можно было бы назвать красивым, но учитывая обстоятельства в которых оказался Пиотта, мрачное перевешивало. Всадник спрыгнул с 'коня', подошел к ящику и бесцеремонно вынул из него юношу. Туземец был в полтора раза выше Петра, но выглядел намного массивнее. Килограмм в триста оценил его вес Петр. Туземец поставил его на ноги и дал тычка, в сторону двери, а сам пошел следом. Перед самым носом дверь отворилась и их впустил старый туземец, облаченный в пестрые одежды.

   В большой зале, стоял полумрак. Солнечный свет проникающий в помещение через разноцветные витражи, терял силу. Туземец, тычками прогнал мальчика сквозь залу и направил к неприметной дверце на противоположной стороне. Дверь отворилась и мальчик оказался в темной комнате освещенной каким-то аналогом керосиновой лампы. В носу засвербило от резкого запаха. В комнате находились двое туземцев и один человек. Вида он был более благополучного, чем встреченные ранее и оттого на душе мальчика немного отлегло. Всадник, доставивший Пиотту сюда прогавкал на своем языке. Один из туземцев, махнул ему рукой, приказывая остаться. Глаза немного привыкли к полумраку и юноше удалось подробнее рассмотреть двух туземцев. Махнувший рукой, имел шрам на лице, проходивший ото лба до верхней губы. Просто чудом у него остались целыми оба глаза. На нем были одеты доспехи, отливающие желтоватым блеском, и имеющие сложные орнаменты. Пиотте показалось, что это очень важный военный чин. От него веяло строгостью и военной дисциплиной. Второй не имел доспехов вовсе. Наверное, городской чиновник, или кто-то в этом роде. Человек с любопытством рассматривал Пиотту. 'Чиновник' что-то произнес на своем прерывистом языке. Человек весь обратился в слух, а затем перевел мальчику сказанное.

   - Унгцаг интересуется, как ты попал сюда? От кого ты сбежал?

   - Ни от кого я не сбегал. Просто мы гуляли, сами по себе. - Ответил Пиотта.

   - Ты был не один? - перевел очередной вопрос Унгцага человек.

   - Нет, я был один. Скажи им что это особенности языка, что неправильно перевел. - Попросил переводчика юноша, понимая, что они могут отправиться на поиски его отца.

   Военный прогавкал что-то туземцу стоящему за спиной Петра. Туземец схватил рюкзак и высыпал его содержимое на пол. Банки покатились в сторону важных персон, и чиновник Унгцаг даже успел отскочить. 'Серые' перекинулись между собой фразами. Военный поднял банку, осмотрел ее со всех сторон и что-то спросил.

   - Энтонт спрашивает, что это? - Перевел переводчик.

   - Скажи ему, что это еда.

   Переводчик очень похоже прогавкал

   - Ешь, сказал Энтонт. - Военный бросил банку в сторону мальчика. Петр поймал ее. Поднял из кучи разбросанных вещей перочинный нож и открыл им банку. Внутри оказалась тушенка. Петр сложил лезвие, и вынул ложку. Он, в принципе, был благодарен военному. Есть хотелось очень сильно. Мальчик стал заталкивать большие куски и глотать их не разжевывая. Унгцаг что-то произнес, и всадник дал хорошую затрещину Пиотте. Мальчик от такого удара отлетел в сторону, выронив и банку и ложку.

   - Если ты будешь рассказывать нам правду, то мы сохраним тебе жизнь. Первый вопрос - как ты попал сюда? От кого ты сбежал?

   - Скажи им, что я ни от кого не сбегал. Я просто гулял по мирам, и вот оказался здесь. Заночевал, а ночью меня прихватила метель. Я хотел уйти но меня вот этот. - Пиотта ткнул пальцем в сторону пленившего его всадника. - Пристукнул дубинкой. А дальше он сам может рассказать.

   Переводчик пролаял перевод. Энтонт пролаял в обратную.

   - Если ты будешь увиливать от ответа, то завтра перед тобой казнят десять человек.

   - Послушай, друг, а что мне им сказать, чтобы они поверили.

   - Я вижу, что ты действительно не из наших. Говор у тебя не наш и одежды странные.

   - Вот и скажи им, что я не из ваших.

   - Ты что, это же невозможно.

   - В смысле? Почему?

   - Ты должен быть либо по эту сторону дерева, как они, либо по другую, как мы.

   - Какого дерева? О чем ты?

  Унгцанг громко крикнул и переводчик задрожал мелкой дрожью. Он попытался, что-то пролаять, но волнение видимо не позволило сделать это на понятном для туземцев уровне. Унгцанг подошел к переводчику и ударил его. Несчастный полетел, собирая на ходу стулья, и остановился только встретившись со стеной. Энтонт что-то приказал всаднику, который схватил Петра и поволок назад к своей 'лошади'.

  Юношу привезли в кузню. Здесь работали как туземцы, так и люди. Люди, в кандалах, выполняли черновую работу. Подносили уголь, воду, заготовки, поддерживали необходимую температуру в печах. Туземцы же стояли на ответственных операциях.

  Всадник протянул записку с подписью важных чинов рослому кузнецу. Тот внимательно ее осмотрел, взглянул на мальчика и показал всаднику место, куда его следует проводить. Небольшое отдельное помещение кузницы занимал всего лишь один станок, предназначение которого, Пиотта не сразу понял. Ясно стало, когда кузнец принес гору цепей с манжетами. Станок оказался прессом, заклепывающим манжеты на руках и ногах. Кузнец скинул куртку с Петра. Сначала мальчика облачили в цепи закрепив их на ногах и запястьях, а затем одели ошейник. Система цепей была настолько продуманной, что если сделать широкий шаг, цепь на горле начинала тянуть назад, мешая дышать и делая больно.

  Петра привезли назад, в мрачный дом. Всадника отпустили, и он, наверное, довольный, поехал пристраивать подбитую дичь. Юношу поселили вместе с переводчиком, на втором этаже. Оставшись в тонком свитере, да еще с холодными цепями по всему телу, Петра трясло как в лихорадке.

  - Ты заболел? - Переводчик дотронулся до лба Пиотты. - Вроде нет. Чего дрожишь? С тобой очень хорошо поступили. Многие из наших умирают мучительной смертью в первые дни. Сейчас, я напою тебя отваром, должно полегчать.

  Через десять минут он принес сильно пахнущий лекарственными травами напиток. Обжигаясь о край железной кружки, Пиотта мелкими глотками выпивал предложенный напиток. Немного помогло. Трясучка успокоилась.

  - Ты что, в самом деле, не знаешь о дереве? - Переводчик снова завел разговор, о котором его наверняка просило 'начальство'.

  - Какое еще дерево? - Безучастно поинтересовался юноша.

  - Ну как, мы все попали сюда через дерево. Оно соединяет вместе нашу благодатную родину, и этот замороженный ад. Мы все прошли в этот ад через дерево.

  - Послушай, как тебя зовут?

  - Никодий.

  - Послушай, Никодий, я ни черта не понял, про твое дерево. Сюда я точно попал не через него. Как ты верно заметил ранее, я отличаюсь от вас, значит я попал сюда не из вашего благодатного края.

  - Но как такое может быть?

  - Может. Давай лучше придумаем, как нам сочинить такую брехню, чтобы и я другие несчастные не распрощались со своими жизнями.

  - Меня могут убить, если догадаются в пособничестве вам.

  - Так сделай так, чтобы не догадались. Тебя что, устраивает такая жизнь?

  - Нет, не устраивает. Но это лучше, чем у остальных. Я многих пережил, благодаря тому, что освоил язык мерзляков. Но, если бы отсюда можно было сбежать, я бы ни минуты не остался.

  - А я тебе не доказательство того, что отсюда можно сбежать?

  - Ты сидишь в цепях сейчас, и вряд ли куда-нибудь сбежишь.

  - Если я сюда пришел не через ваше дерево, значит и уйти смогу так же!

  - Чтобы рискнуть жизнью, у меня должна быть уверенность. Что ты не лжец, и не выдумщик.

  - Я обязательно найду доказательства, а пока, помоги мне немного. Представь, если у тебя будет надежда на спасение, какой смысл появится в твоей жизни?

  - Тогда будем честными друг с другом. Расскажи, как ты попал сюда на самом деле?

  Петр задумался на минуту. Рассказать об отце, значило навлечь на него опасность. С переводчиком они пока ни о чем не договорились. Но с другой стороны, отец - тертый калач. Голыми руками его не возьмешь. У него чутье на опасность такое, что он за километр определит ее. Была ни была, Петр решил выложить переводчику все, как на духу. Начал он со своего детства и закончил метелью, заставшей их врасплох.