Проснувшись, тот человек почувствовал стыд и ушел в другую страну. Там его взял в жены один нищий, и у них родились три дочери. Тогда тот человек стал мучиться и убиваться, говоря: «В молодости я был мужчиной и имел трех сыновей; теперь я стал женщиной и родил трех дочерей!»

Однажды пришел к ключу, о котором говорилось выше, человек с желваком на голове. Зажегши воскурения и омывшись в воде, он стал молиться: «Горы Малайа, возьмите мой желвак!» Затем он лег спать и увидел такой сон: Царь драконов позвал своего албина и сказал ему: «Эй, албин, если тебе нужно мясо, то я могу тебе дать его сколько угодно». Албин подошел тогда к тому человеку и отрезал ему желвак. Проснувшись на следующий день, человек тот обнаружил, что желвака у него нет. С радостью вернулся он домой и устроил пир. Все дивились на него и говорили: «Ведь у него было точно две головы! А теперь все гладко срезано!»

Был там еще один человек с вередом на голове. После этого он тоже пошел к славному ключу, возжег курения, помолился и лег спать. Увидел он такой сон: Царь драконов опять позвал албина той стороны и сказал ему: «Тебе дают мясо!» Албин взял раньше отрезанный желвак и, заметив: «Это поганое мясо! Я не беру такого!» — прилепил желвак к голове того человека. Как только он проснулся на следующий день, тотчас заметил, что, кроме вереда, на голове у него оказался еще желвак, так что он стал точно трехголовым и едва мог подняться. Горько раскаиваясь, вернулся он к себе домой.

Между тем царевич Амугуланг-Едлегчи стал уже приближаться с Волшебным мертвецом к наставнику Нагарджуне; тем не менее, когда Волшебный мертвец закончил свой рассказ, он заметил: «Изумительно, что случилось с двумя людьми, приходившими после!» — «Несчастный царевич произнес слово! Не останусь я здесь!» — воскликнул тогда Волшебный мертвец и улетел по воздуху.

Царевич Амугуланг-Едлегчи поступил опять так же, как и раньше, пришел в рощу на Прохладном кладбище, взвалил себе на плечи Волшебного мертвеца и двинулся с ним в обратный путь. Волшебный мертвец стал рассказывать следующую сказку:

В давнее прошлое время на востоке Индии жил один царь, у которого было тридцать тысяч селений. Были у этого царя пляшущая золотая лягушка и искусно говорящий попугай. Присматривал за ними особый человек. Каждый день он приносил их к царю; лягушка танцевала и играла перед царем, а попугай читал ему прекрасные и звучные стихи.

Однажды к тому царю явился плясун. Царь остался от него в восторге, выдал ему большую награду и стал повторять каждый день, что у него нет лучшего друга, чем этот плясун. Между тем человек, ходивший за золотой лягушкой и попугаем, сказал плясуну: «Золотая лягушка и попугай превосходят тебя!» Они поспорили и побились об заклад. На следующий день они предстали перед царем; плясун стал петь и танцевать, царь был очень доволен, много смеялся его песням, а на золотую лягушку и попугая не обратил внимания.

Человек, ходивший за лягушкой и попугаем, проиграв плясуну, почувствовал стыд и, вернувшись к себе, отпустил на волю золотую лягушку. Ее унес ворон и, сидя на скале, собирался уже съесть, как вдруг лягушка сказала ему: «Эй, ворон, если ты думаешь съесть меня, то вначале облей меня водой!» Ворон подумал, что это правда, и спросил лягушку, как ее зовут. «Меня зовут Батур-Седкильтю» («С богатырской душой»), — отвечала лягушка. Ворон понес ее и посадил в воду, которая бежала из пещеры в одной скале. Лягушка сейчас же ушла в пещеру. Ворон начал звать ее: «Эй! Батур-Седкильтю!» Лягушка тогда обратилась к нему с такими словами: «Если бы я не обладала совершенным умом, то давно бы рассталась с драгоценной жизнью. О героизме моей души знают три драгоценности». С этими словами она ушла в расщелину скалы.

Между тем человек, ходивший за лягушкой, пришел к той скале, стал разламывать ее и раскапывать. Тогда лягушка сказала ему: «Не открывай истока этого ключа! Царь держал меня против своей воли. Не ломай скалы! Теперь, хотя ты и страдаешь, можешь быть покоен; впоследствии я дам тебе волшебное свойство! Слушай меня хорошенько, человек, я кое-что расскажу тебе! Я дочь царя драконов Цаган-дунги-тедкегчи («Охраняющий белую раковину»). Вышла я раз посмотреть, как купается дочь царя, а та зачерпнула меня золотым ковшом и поймала».

Человек тот вернулся к себе; тут оказалось, что говорящего попугая унес коршун. Узнав об этом, царь разгневался и приказал казнить человека, охранявшего лягушку и попугая. Тогда сановник, которого звали Сайн-Тюшимель («Хороший министр»), доложил царю: «Если убить его, то к нам не будут приходить плясуны и певцы. Поэтому лучше будет прогнать его». Царь одобрил это предложение, велел навьючить на буйвола припасы, отдал это охранявшему лягушку и попугая человеку, приставил к нему трех человек и приказал гнать его и не возвращаться до тех пор, пока не износятся данные им каменные башмаки.

В пути страж лягушки сказал своим спутникам: «Я человек, обреченный на страдание. Но вы-то, трое, зачем мучаетесь так же, как и я? Покропите свои башмаки водой и потрите их камнем, они тогда износятся». Они потерли тогда башмаки каменьями и те продырявились. После этого посланцы вернулись назад. А страж пошел дальше, ведя за собой буйвола.

Дойдя до берега большого озера, он остановился там, убил буйвола и стал питаться его мясом. Когда мясо кончилось, начал он копать рогом буйвола корни и употреблять их в пищу. Раз увидел он, что летит большой коршун, держа белую змею. Страж тогда снял с себя пояс, закусил его и бросился преследовать коршуна. «Во рту огонь горит!» — крикнул он и уронил пояс на землю, а коршун уронил змею. Человек тот подобрал змею, положил ее на охапку травы и прикрыл шляпой.

Между тем из воды вышло много драконов верхом на конях. Выйдя на берег, они стали искать что-то, но не могли ничего найти. После этого к стражу подъехал белый человек в белой одежде, верхом на белом коне и обратился к нему с такой речью: «Я царь драконов Цаган-лабай-тедкегчи[37]. Я потерял своего сына и не могу отыскать его. Не видел ли ты его, человек?» — «Какого вида твой сын?» — спросил страж. «Мой сын — белая змея». — «А, в таком случае, — воскликнул страж, — это я его освободил, отняв его у большой птицы». Сказав это, он достал из-под шляпы белую змею и передал ее царю драконов. Царь драконов с радостью принял своего сына, посадил потом к себе на коня того человека и повез его к себе во дворец. Вернувшись домой, царь драконов собрал всех драконов и устроил радостный пир по случаю того, что сын его нашелся. Затем страж, чувствуя, что не в состоянии оставаться долее, доложил царю драконов о своем желании вернуться. Цаган-лабай-тедкегчи тогда сказал ему: «Ты сделал для меня доброе дело! Раньше ты освободил мою дочь, а теперь нашел и отдал мне единственного моего сына. Я теперь хочу воздать тебе за твои благодеяния!» Сказав это, он пожаловал стражу суку красного цвета, пестрый ковер и палку из раковин. Проводив его до края воды, царь драконов наказал ему: «Если ты будешь нуждаться в чем-либо, в каких-нибудь предметах или кушаньях, ударь раковинной палкой по ковру, и все тогда появится». Затем царь драконов предсказал стражу: «От тебя родятся четыре сына, которые сделаются царями-владыками Джамбудвипы». Страж привел собаку, которую подарил ему дракон, к себе. Сука стала по ночам превращаться в деву и была по ночам его женой; с наступлением же дня она надевала опять собачью шкуру и ходила под видом суки. Однажды, когда ее муж ушел, дева сняла с себя собачью шкуру и в своем прекрасном образе пошла купаться. Тут пришел ее муж, взял да и сжег ее собачью шкуру. Вернувшись, дева сказала мужу: «Теперь ты уже не будешь в состоянии удержать меня!» — и прибавила еще несколько беспокойных слов.