— Почему я должна была рассердиться?

— А потому что вы возглавляете это предприятие! Вы и Генри. Финансовой стороной дела занимаются братья Хоффман. Они держат связь с банками на континенте и все такое, но глава синдиката, мозг, который задумывает и проводит операции, это ваш мозг, леди Седжвик.

Бесс Седжвик взглянула на старшего инспектора и рассмеялась.

— В жизни не слышала ничего более курьезного!

— Что вы, это совсем не смешно! Вы женщина умная, смелая и отчаянная. Вы многое в жизни перепробовали и решили наконец заняться преступной деятельностью. Тут и волнение, и риск. Вас не деньги прельщали, вам нужна была сама игра, острые ощущения. Но вы не допускали ни убийств, ни избиений, лишь в случае острой необходимости соглашались на то, чтобы жертву оглушили — тихо и вполне профессионально. А знаете, вы интереснейшая женщина! И в самом деле мало найдется среди преступников столь замечательных личностей!

Несколько минут длилось молчание. Затем Бесс Седжвик поднялась с места.

— Я думаю, вы сошли с ума! — Она протянула руку к телефону.

— Хотите позвонить своему адвокату? Самое время, пока не сболтнули что–нибудь лишнее.

Резким жестом она швырнула трубку на место.

— Вообще–то я терпеть не могу адвокатов… Ладно. Будь по–вашему! Да, я стояла во главе этого дела. Вы правильно поняли, что для меня это была игра. До чего ж это интересно! До чего весело грабить банки, поезда и так называемые охраняемые фургоны! Какое упоение — все это обдумывать, смаковать, решать, и я рада, что испытала его! Не следует кувшину часто по воду ходить. Так вы, кажется, сказали? Видимо, это справедливо. А вот насчет того, что Малиновский убил Майкла Гормана, — тут вы ошиблись. Он этого не делал. Это сделала я! — Она засмеялась коротким, нервным смешком. — Не важно, угрожал он мне или… Я сказала ему, что убью его — мисс Марпл это слышала, — и убила. Сделала то, что, по вашему предположению, сделал Малиновский. Спряталась в цветнике. Увидев Эльвиру, выстрелила в воздух, а когда она закричала и к ней подбежал Микки, выстрелила вновь — уже в него. У меня, конечно, есть ключи от всех входных дверей отеля. Через черный ход я проскользнула в свой номер. Мне и в голову не пришло, что вы узнаете, кому принадлежит пистолет и заподозрите Малиновского. Я взяла пистолет из его машины, о чем он и понятия не имел! И, уверяю вас, без всякого желания навлечь на него подозрение! — Она повернулась к мисс Марпл:

— Помните, вы, свидетельница, вы слышали мои слова. Я убила Гормана!

— А быть может, вы это говорите, потому что влюблены в Малиновского? — предположил Дед.

— Я в него не влюблена! — резко отозвалась она. — Он мне друг, и ничего больше. Ну да, мы с ним были любовниками, это так, между прочим, но влюблена в него я не была. За всю мою жизнь я любила лишь одного человека — Джона Седжвика! — И вновь, когда она произнесла это имя, голос ее смягчился. — Но Ладислав — мой друг. Не желаю, чтобы его хватали за то, чего он не делал. Я убила Майкла Гормана. Я уже сказала это, и мисс Марпл меня слышала. Ну а теперь, дорогой инспектор.,. — Бесс Седжвик повысила голос и захохотала. — А теперь — поймайте меня, если сумеете!

Молниеносным движением она разбила окно тяжелым телефонным аппаратом и, прежде чем Дед успел встать на ноги, была уже снаружи, стремительно продвигаясь по узкому карнизу. С прытью, удивительной для его телосложения, Дед подбежал к другому окну и распахнул его. Одновременно он извлек из кармана свисток и громко засвистел.

Мисс Марпл, которой не удалось подняться со стула с той же легкостью, присоединилась к Деду через секунду–другую. Оба они смотрели на фасад «Бертрама».

— Но она упадет! Она карабкается по водосточной трубе! — воскликнула мисс Марпл. — Зачем наверх?

— На крышу. В этом ее единственный выход, и она это понимает. Боже мой, посмотрите на нее! Лазает как кошка! Она похожа сейчас на муху, ползущую по стене! Ничего не боится!

— Она упадет, — пробормотала мисс Марпл, прикрывая глаза от солнца. — Она не удержится…

Женщина, за которой они наблюдали, исчезла из их поля зрения. Дед отошел от окна. Мисс Марпл спросила его:

— Разве вы не собираетесь пойти и…

— Что я могу, с моим–то весом? — покачал головой Дед. — Там внизу мои люди, готовые ко всяким случайностям, вроде вот этой. Однако не удивлюсь, если ей удастся их провести! Таких, как она, встретишь нечасто! — Он вздохнул. — Сумасбродная, неуправляемая натура. Таких невозможно приручить, заставить жить в обществе, подчиняясь порядку и закону. Они сами выбирают свой путь. Есть среди них и святые. Те идут ухаживать за прокаженными или принимают мученическую смерть за веру. Если же берет верх дурная природа, они становятся способны на поступки такой жестокости, что и говорить об этом не хочется. Но попадаются и просто отчаянные. Им бы родиться в ином веке, когда каждый отвечал за себя и сражался за свою жизнь. Случайности подстерегали их на каждом шагу, опасности — тоже. И сами они были опасны для других. Тот мир им был под стать. Этот — не подходит.

— А вы знали, что она задумала?

— Не очень–то. Никогда не знаешь, чего от нее ждать, это — один из ее талантов. Она все обдумала заранее. Знала, что ей предстоит. Сидела, глядела на нас, поддерживая разговор, и думала, смекала, соображала. Мне кажется… — Дед замолчал — с улицы донесся автомобильный выхлоп, свист шин и рычание могучего мотора гоночной машины. Он высунулся в окно. — Ей это удалось, она добралась до своей машины!

Взвыв еще раз, машина вылетела из–за угла на двух левых колесах, и вот уже элегантное белое чудище неслось по улице.

— Она убьет кого–нибудь! — воскликнул Дед. — Если только не себя… Великолепно водит машину, великолепно… Ох, она чуть не…

Они слышали отдаляющийся вой и гудение клаксона, а потом — крики, вопли, скрежет тормозов, гудки встречных машин и, наконец, скрежет шин, выхлоп и…

— Разбилась, — констатировал Дед.

Он терпеливо ожидал, и это спокойствие, эта несуетливость удивительно шли к его массивной фигуре. Мисс Марпл молча стояла рядом. И тут какое–то известие стало передаваться по улице из уст в уста, как эстафета. Человек, стоявший на тротуаре напротив отеля, взглянул на старшего инспектора и принялся быстро жестикулировать обеими руками.

— Добилась своего, — мрачно заметил Дед. — Мертва. Врезалась в ограду парка на скорости девяносто миль в час. Других жертв нет, только мелкие повреждения. Да, она бесподобно водила машину! Мертва. — Он повернулся к мисс Марпл:

— Вы слышали ее признание?

— Слышала. — Мисс Марпл помолчала и спокойно добавила:

— Это, разумеется, не правда.

— Вы что ж, ей не поверили?

— А вы?

— Нет, — сказал Дед. — Она солгала. Она все обдумала и решила, что мы поверим, но это — ложь. Не она убила Майкла Гормана. А кто его убил, вы случайно не знаете?

— Разумеется, знаю. Ее дочь.

— А! И когда вы догадались?

— Я давно начала подозревать…

— Я тоже, — сказал Дед. — Уж больно она была перепугана в тот вечер. И лгала как–то неумело. Но сначала я никак не мог найти причину…

— Это и меня смущало, — откликнулась мисс Марпл. — Она узнала, что брак ее родителей был незаконным, но разве современная девушка станет убивать из–за этого? Тут, видимо, замешаны деньги?

— Да, деньги, — сказал старший инспектор. — Отец оставил ей колоссальное состояние. Когда она узнала, что ее мать была женой Майкла Гормана, она поняла, что второй брак Бесс незаконный. И решила, что раз так, то она незаконная дочь и не имеет права на наследство. А между тем она ошибалась! У нас было однажды дело, похожее на это. Все зависит от того, как составлено завещание. Конистон оставил свои деньги именно ей, назвав в завещании ее имя. Она бы получила наследство, но она этого не знала.

— А зачем ей так нужны деньги? — спросила мисс Марпл.

— Чтобы купить Ладислава Малиновского, — сурово отозвался старший инспектор. — Без этих денег он на ней не женится. Девчонка это прекрасно понимает, она же не дурочка. Но она хотела его получить на любых условиях. Она в него страстно влюблена.