Он не такой.

Он любит меня!

- И расскажу! - с вызовом бросила, и на губах Сергея заиграла знакомая мне  наглая ухмылочка.

- Когда жить негде будет, звони мне,- хмыкнул Сергей, и злость снова поднялась во мне, как тогда, когда я увидела его среди сегодняшних гостей.

Да как он вообще смеет такое говорить?!

- Сукин сын! - я попыталась было вырвать свою руку, но хватка у Сережи оказалась поистине железная.

Вместо ответного оскорбления, он жарко впился в мои губы, обвив свободной рукой меня за талию.

И я сдалась …

Ответила на поцелуй, обвив руками его шею, прижавшись к крепкому телу и закрыв глаза, с упоением вдыхая запах его одеколона.

Сергей целовал меня жадно, его руки опустились на мои бедра и сжали пышную юбку платья; мои ладони скользнули по его плечам …

И снова зародилось тепло внизу живота, как тогда, когда мы с ним занимались любовью и я купалась в ласке его любящего взгляда.

- Моя глупая девочка,- шепнул он мне на ухо, отстранившись.

- Ненавижу тебя … - приглушенно ответила, переводя дыхание.

- Аналогично,- он усмехнулся.

***************

Но слова Сергея я не забыла. Особенно, эти: "Расскажи ему все о себе. Ведь между влюбленными не должно быть тайн. И вот, увидишь, что я был прав, малышка".

Ни черта он не прав!

Рома примет меня … по-другому же и не может быть.

Неделя ушла на то, чтобы решиться на признание. И вот, я стояла на пороге спальни, наблюдая, как Рома что-то печатает на ноутбуке.

- Рома, знаешь, мне надо с тобой поговорить,- мой голос дрожал, и любимый не мог этого не заметить.

- Что случилось, дорогая? - он оторвался от компьютера и взглянул на меня с вопросом.

- Мне надо кое-что тебе рассказать. Это очень важно,- и опустилась на край кровати, сложив руки на коленях.

Рома же развернул стул, сел лицом ко мне и ждал, когда я соберусь с силами.

Вдох-выдох.

Он меня любит.

Вдох-выдох.

- Я тебя внимательно слушаю,- он мягко поторопил меня.

Давай, Ромула…

- Это случилось семь лет назад, когда меня изнасиловали трое парней …

Он не кричал, не бил меня, не ходил нервно по комнате, не курил, не ругался - он просто сидел, сцепив руки в замок, молчал, глядя неотрывно в одну точку …

Я Роме рассказа все: и про изнасилование, и про свою болезнь, про Сергея и наркотики, а он слушал, не проронив ни слова, и лицо его оставалось непроницаемым.

И мне стало страшно: неужели Сергей оказался прав? Неужели Рома не примет меня такой, какая я есть? Неужели любовь не такая уж и сильная у нас, как я думала?

От этих мыслей мне стало дурно: к горлу снова подкатила тошнота, в ногах поселилась слабость, и я осела на кровать, все также с опаской наблюдая за Ромой.

Все также молча, он поднялся и вышел из комнаты. Я слышала, как открывается бар, как Рома достает бутылку и стакан, открывает и наливает себе выпивку.

Поднявшись с кровати, я направилась к двери и замерла на пороге, облокотившись плечом о дверной косяк, глядя, как Рома сидит на диване и напивается в стельку.

Возле него стояла бутылка рома, и он все пил и пил … а ведь, любимый так быстро пьянеет…

- Рома… - начала было я, но он остановил меня, подняв руку.

- Не говори ничего. Ты рассказала уже достаточно,- и снова потянулся к бутылке.

Я не стала его останавливать: развернулась и ушла в спальню, забралась под одеяло, свернувшись под ним калачиком.

Боже, какая я дура!

Ну, зачем-зачем-зачем я ему все рассказала?

Дура! Идиотка! Кретинка!

Хотя, теперь ты знаешь истинную цену вашим чувствам … то, что ты сама себе напридумывала, Ромула, разбилось, встретившись с реальностью… иллюзии рухнули, оставив после себя только горстки праха…

До меня донесся шум: это Рома одевался. Я слышала, как щелкнул замок, открываясь и с каким оглушительным, как мне тогда показалось, грохотом захлопнулась за любимым дверь.

Выбравшись, я обнаружила, что бутылку Ангостуры  он забрал с собой.

Что ж …

Я потянулась к телефону и набрала номер Сергея. Вместо него мне ответил автоответчик.

- Я все рассказала Роме. Ты был прав,- и повесила трубку, не в силах больше сдерживать слезы.

А поздно ночью мне пришла смс от любимого: "Прости меня, малышка. Я скоро вернусь, и мы поговорим. Люблю тебя".

Я ждала его до утра, а в одиннадцать часов позвонила мама Ромы и бесцветным голосом сообщила, что мой ангел разбился в автокатастрофе.

***************

Я плохо помню первые дни после его смерти. Все было, словно в тумане, сером и обесцвеченном. Я мало ела, постоянно плакала, курила, мне часто снились кошмары, в которых мой ангел уходил от меня, а я бежала за ним, выбиваясь из сил … во сне всегда бежишь медленно, ноги тебя не слушаются … мой ангел уходит, и я не в силах его догнать, кричу вслед: "Рома! Рома! Прости меня!", а затем просыпаюсь от крика, спустя несколько секунд понимая, что кричала я сама …

Я виновата в его смерти.

Если бы не мои откровения, он бы никогда не сел в эту чертову машину и не поехал в город …

Если бы не я, он остался еще жив.

Я во всем виновата!

Я и только я…

Внезапная опустошенность, свалившаяся на меня после смерти ангела, подкрепилась еще и моим состоянием: меня часто тошнило, я начала слишком остро чувствовать запахи и вкусы, и тугой комок тошноты каждый раз подступал к горлу, стоило мне ощутить резкий запах еды, специй, духов, пота.

Ездить в общественном транспорте на работу стало невыносимым, и я взяла отпуск на две недели. Заперлась в нашей с Ромой квартире и осталась наедине со своим горем …

Не знаю, что со мной было бы, если звонок Сергея. Услышав мой голос и сухое "нормально", парень сразу же приехал.

- Ты выглядишь ужасно,- сказал он и удивленно взглянул на меня, когда я поморщилась: ранее приятный и любимый мной запах одеколона, теперь казался слишком приторным. - Что такое?

- Ничего,- мотнула я головой.- Проходи на кухню,- закрыла за ним дверь.

На кухне Сергей выкладывал продукты из большого белого пакета.

Точно.

Я давно не ходила в магазин, и холодильник опустел …

- Ты решила морить себя голодом? - в его голосе не было и намека на шутку: Сергей спрашивал серьезно.

Я пожала плечами, ничего так и не ответив.

- Ты хоть ела сегодня?

- Нет.

- Ясно,- недовольно отозвался он и достал из пакета колбасу и хлеб.

Я же опустилась на стул, наблюдая за тем, как Сергей делает мне бутерброд. Не прошло и несколько минут, как он поставил передо мной тарелку с двумя кусками хлеба, ветчины и помидорками.

- Ешь,- скомандовал, и я послушно принялась за еду.

Вот, только стоило мне приступить ко второму бутерброду, как снова подкатила тошнота. И я, резко вскочив с места, по привычке бросилась в туалет…

Что за чертовщина со мной происходит?!

- Не знал, что у тебя такая реакция на ветчину,- за моей спиной остановился Сергей, и в его голосе промелькнули нотки беспокойства.

- Прости … - простонала, склонившись над унитазом.- Дело не в ветчине… Меня уже пять дней тошнит постоянно. От всего: от запахом, от любой еды … Отвратительно просто.

Сергей молча вернулся на кухню, я же направилась в ванную, где привела себя в порядок.

- Ромула, когда у тебя в последний раз были месячные? - этот неожиданный вопрос он задал, когда я набрала воды и снова села за стол.

Хотела было спросить, какое это отношение имеет к тошноте, но не смогла и рта раскрыть … простая догадка пронзила меня, и я, онемев, смотрела на Сережу, хлопая глазами.

Он хмыкнул, а затем неожиданно направился к выходу. Не успела я и слова сказать, как Сергей ушел, оставив меня недоуменную одну…

Вернулся он через минут двадцать, держа в руках бумажный пакет с логотипом аптеки: темно-зеленым деревом.