— Ну как? Нравится по морде получать? — спросил Медведь. Инквизитор набычено посмотрел на врага, после чего ринулся в атаку. Противники сцепились, и это было похоже, как два брата-близнеца борются за не поделенную игрушку, однако здесь все было гораздо серьезней. Вокруг уже собралась приличная толпа из зеков, которые делали ставки и подбадривали борцов. Вскоре Инквизитор повалил Медведя, придушил, и начал бить его в лицо. Рейнджер попытался как-то защитить голову, однако эта тактика не принесла успеха, тогда резким ударом по ушам ненадолго оглушив фашиста, Медведь высвободился из захвата и отпихнул противника от себя. Фашиста в броне приняла толпа и отбросила назад с криками:

— Дерись, давай!

— Чё ты, мля, как девочка-то? Набей морду суке!

Инквизитор помотал головой, убирая звон. Медведь встал с земли, сплюнул кровью, вытер губы и встал в боевую стойку. Теперь была его очередь нападать. Он кинулся на фашиста, быстро нанося удары по голове и корпусу. Инквизитор пытался контратаковать, однако эти контратаки были недолгими. Оппоненты подходили уже к концу платформы. Медведь нанес удар ногой по печени, после чего ухватил фашиста за броню, поднял и с неведомой силой опрокинул его на ящики. Инквизитор, за счет своей большой массы, разрушил пирамиду из ящиков. Толпа ликовала. Такое зрелище на просторах метро редко удавалось увидеть. Фашист поднялся на ноги, весь его нос и рот были залиты кровью. Медведь же снова сплюнул кровью и приготовился к финальной атаке, выбросив в стойке руки вперёд. Инквизитор ринулся в атаку, однако попытка атаковать рассвирепевшего рейнджера не увенчалась успехом, неудавшаяся атака медленно переросла в вялую защиту. Медведь теснил фашиста все ближе и ближе к краю платформы, нанося мощные удары уже по всему корпусу. Инквизитор перешел в глухую защиту, не пытаясь даже контратаковать.

Когда Инквизитор подошел уже достаточно близко к обрыву, Медведь толчком подошвы сбросил фашиста на пути. Огромное тело солдата в броне с грохотом упало вниз, а голова ударилась о рельсы. Медведь спрыгнул тот час рядом, в который раз сплюнул кровью и подошел к поверженному фашисту. Тот попытался встать на четвереньки, но рейнджер пинком опрокинул фашиста наземь. Затем Медведь перевернул фашиста на спину, нагнулся к нему и посмотрел противнику в глаза. Правый глаз Инквизитора был залит кровью, а под левым красовался здоровый фингал. Рейнджер выпрямился и поставил ногу на открывшуюся в ходе боя шею Инквизитора. Тот схватил и попытался сдвинуть ботинок с шеи, однако все попытки были тщетны. Медведь начал давить на ногу. Инквизитор закряхтел, пытаясь из последних сил спасти свою шею, но сил явно не хватало.

— За ребят! — крикнул Медведь и с силой надавил нагой вниз. Шея Инквизитора хрустнула, хватка ослабела, а взгляд остановился на одном месте. Рейнджер убрал ногу с тела врага и поднялся на платформу. Толпа ликовала и встречала победителя бурными овациями. Медведь, когда нашел трех зеков и Вадима, скомандовал сосредоточенно:

— К Хохлу!

Группа выдвинулась обратно к складам. Тяжелые штурмовики Рейха сначала стояли шокированные исходом борьбы. Опомнившись, бойцы фюрера направились к выходу со станции и бежали, и их никто так и не остановил.

Хохол встретил группу у входа на склад. Он, не проронив ни слова, лишь дружественно похлопал Медведя по плечу и пригласил жестом внутрь. В помещении все тела фашистов были уже убраны, остались только пятна крови на полу. Зек вернул рейнджеру «Негева», дал сталкерам по рюкзаку с патронами, фильтрами для противогазов, медикаментами и прочим бутором. Вадиму он порекомендовал другой ствол вместо «Винтореза», однако тот отказался. Зек все же настоял и перед Вадимом положил «Абакан». Хохол сказал, что для «Винтореза» патрон очень редкий, и, спустя несколько дней, весь боезапас, которым он снабдил, закончится. А для «Абакана» патроны на каждом шагу валяются. Вадим согласился и вернул «Винторез» хозяину склада, взяв вместо него автомат.

— И куда вы теперь? — на прощание спросил украинец.

— На Смоленку, — ответил Медведь, — Можешь подбросить нас?

— Э, ни, хлопец, — развел руками зек, — У нас с транспортом проблемы, так шо, добирайтесь, як знаете. Всем, чем мог, я вас снабдил. Хлопцы вас куда хотите выведут — хотите в хород, хотите в туннель. Дело за вами.

— Подожди, — сказал Вадим, — А есть у вас тут врач? Мне надо препараты в вены колоть, а я не умею…

— Так шо ж ти сразу ни казав? Закатывай рукав! Тоби щас вколоть надо?

— Ага.

— Ну, смотри, лучше всего руку жгутом обернуть, так вены видно лучше, — Хохол затянул тряпкой мышцу на руке Вадима. Вены стало видно отчетливее, — Теперь берешь шприц, выдавливаешь оттуда воздух, — Украинец давил на шток до того, пока из иголки не брызнет антидот, — А теперь, аккуратно, прицелившись, вкалываешь и вводишь препарат. Цэ усе.

— Спасибо большое, — сказал Вадим, убирая антидот и шприц обратно в кейс, а кейс — в рюкзак.

— Спасибо тебе, — поблагодарил и рейнджер. Медведь и Хохол обнялись на прощание.

— Ну, шо, когда тоби в следующий раз ждать? — поинтересовался бандит.

— Посмотрим. Скоро вернусь. Прощай!

— До скорохо, Мишаня!

Медведь и Вадим вышли со склада и направились к тамбуру с выходом на поверхность города в руинах. Сталкеры отправлялись домой.

Выйдя из тамбура, Вадим решил взять в руки дробовик, а «Абакан» придержать для другого случая. Мало того, что автомат достался Вадиму бесплатно, так Хохол ещё и подствольник прицепил к цевью и выстрелов дал. Так что теперь из «Абакана» стрелять жалко было. Вадим нацепил противогаз на лицо, и дышать стало трудно. Медведь взял «Негева», дернул затвором, проталкивая патрон, и тоже надел противогаз. Сталкеры выдвинулись в путь.

Поднявшись по ступеням эскалатора вверх, Медведь осмотрел павильон бывшей станции. Не обнаружив никакой угрозы, рейнджер скомандовал «Вперёд!» и пошел по направлению к выходу из метро в город. Павильон был полуразрушенный: местами обрушились стены, почти все стекла повыбивало из рам, а по всему полу валялся всевозможный мусор.

Время близилось к вечеру, солнце уже садилось, но на улице было достаточно светло. Выданные Хохлом противогазы были с тонированными визорами, так что слепоты можно было не бояться. Глаза Вадима с непривычки заслезились, когда он вышел на улицу. Сталкер попытался закрыться от солнца, но глаза быстро привыкли, и солнце их больше не раздражало.

— Смотри в оба, — предупредил Медведь, — Опасность чаще поджидает там, откуда ты её меньше всего ждешь. Двинули!

Конечным пунктом вылазки был Полис. Сталкеры двинулись по Ильинке по направлению к Красной площади. Пейзажи мертвой Москвы уже не завораживали Вадима. Конечно, было интересно осмотреть незнакомые улицы, но разве интересно смотреть на одни и те же разрушенные, опустевшие дома и брошенные посреди улицы машины? Москва казалась Вадиму однообразной, мрачной и уже никак не привлекала внимание сталкера. Жизнь давно покинула строения на уютных когда-то улочках.

Где-то в стороне завыл зверь. Рейнджеры повернулись на вой, но не найдя источника звука, продолжили шествие. Снова завыли мутанты, но уже в другой стороне. Потом ещё и ещё. Медведь недовольно цокнул и взял пулемет поудобнее. Сталкеры сбавили темп, и перешли на очень осторожный, медленный шаг. Вадим искал любые лазейки, из которых могли появиться мутанты. Сталкеры вышли к перекрестку. Вскоре послышался ещё один, многоголосный рев, который был совсем близко. Медведь прислушался. Со стороны Красной площади доносился топот десятков лап по брусчатке.

— Быстрее! За машины! — скомандовал Медведь. — Ищи укрытие!

Вадим не заставил себя долго ждать и запрыгнул в кузов Газели, стоявшей неподалеку. Медведь перебежал ближе к зданию, и затаился за обломками. Стук был все ближе. Вскоре на крышу Газели прыгнула первая тварь. Под весом зверя машина покачнулась, но устояла. Рядом с Газелью пробежала тварь. Потом ещё одна, вторая. Звери были похожи на тех собак, которых сталкеры отстреливали у входа на Маяковскую. За собаками гнались иные твари. Вадим не смог толком их разглядеть, но они были крупнее, с длинными хвостами как у крыс. Шерсть покрывала лишь отдельные участки тела мутантов, показывая голую серую кожу зверей. Сталкер насчитал их с два десятка, но потом сбился со счета. Собаки бежали к Китай-городу, уводя крупных хищников за собой.