Ира вздохнула. Чего только в жизни не бывает. Развод — это не самая страшная вещь. Это пережить можно. Сейчас тяжело, а потом будет легче. И к ней в окошко постучит счастье. Главное его дождаться.

Окна квартиры выходили в небольшой двор, который состоял из дороги между домами и машин, что были припаркованы вдоль обочины. Около подъездов стояли лавочки. На одной из них сидел мужчина. Он не обращал внимания на снег, что засыпал его куртку. Просто сидел и смотрел перед собой. Ира еще подумала, может ему плохо? Нужно было спуститься и спросить не нужна ли помощь. Что-то в его застывшей фигуре настораживало. Но проснулся Степа. Пока Ира его укладывала, прошло где-то полчаса. Вернувшись к окну, она больше не увидела мужчину. Он ушел. Можно вздохнуть свободнее. Не будет лишних проблем и хлопот, которые возникли бы если она стала помогать этому человеку. Ту же самую скорою вызвать и дождаться ее приезда. А если это наркоман какой-нибудь или пьяный? Он ушел. Можно забыть о своем порыве. Но почему-то на душе было неспокойно.

Вадим.

Мила неделю пробыла в больнице. И вот сегодня ее должны выписать. Он отпросился с работы, чтоб ее встретить. Вещи давно были собраны. Осталось положить в багажник машины. Вадим посмотрел на сумки, что стояли в коридоре. Оглядел пустую квартиру, в которой жил теперь с маленьким черным котенком. Назад он ее больше не примет. Надо переворачивать страницу и идти дальше. Хватит терпеть ее измены и глупость. Надоело.

Надо перевернуть страницу. Пусть он совершил ошибку, что на ней женился. Но дважды на те же грабли он наступать не будет. Хотя начинать новые поиски «подруги жизни» ему не хотелось. Было и лень и страшно. Вадиму нравилась стабильность. Он боялся одиночества. Почему-то появился страх, что он всю жизнь проведет бобылем, у которого будет цель лишь работа и дом. Сам знал, что ему это не грозит. Он легко находил общий язык с людьми. Легко знакомился. Но откуда-то появилась мысль, что под старость он останется совсем один. Вначале ему удавалось себя убедить в абсурдности этого предположения, но страх одиночества все больше и чаще стал приходить к нему.

Вадим уверял себя, что в мире есть много женщин, которые не такие, как Мила. Но сможет ли он поверить хоть кому-то из них? Казалось, что нет. Вадим все больше думал, что так и проведет свою жизнь, перебирая одну легкомысленную особу за другой. Но так и не найдет то, что ему было нужно. А он хотел одного: чтоб больше не было этих одиноких вечеров, чтоб был смысл возвращаться домой, чтоб кто-то ждал.

— Вадим переживает, вот и не хочет с тобой разговаривать. — сказала Полина Григорьевна, мама Милы.

Они сидели на первом этаже и ждали, когда подъедет Вадим, который задержался, попав в пробку. Вадим подъехал. Так получилось, что они сидели спиной к дверям и не видели, что он подошел.

— Переживает. Это сейчас, пока всю правду не знает. Увидел бы малыша, то убил бы меня. Понял, что это не его ребенок. Я когда малыша увидела, только и думала, что лучше бы он не выжил. Три часа реанимации и его не стало. Наверно это и к лучшему. А Вадим погорюет и забудет. Через пару месяцев опять заведет разговор о ребенке. Может и рожу ему, чтоб он от меня отстал и больше не поднимал этот вопрос. Но сидеть точно не буду. Уж увольте. Пусть няню ищет. Я пока лежала в палате, все эти крики просто бесили. Ненавижу детей. — последние слова Мила сказала с какой-то злостью.

— Это потому что ты переживаешь. Уверена, что в тебе говорит горе. — сказала ей Полина Григорьевна, проводя ладонью по спине, в успокаивающем жесте.

— Я не переживаю. Наоборот, испытываю облегчение. Думаешь мне хочется что-то менять? Меня и так все устраивает. Пусть Вадим и дурак, но дурак обеспеченный. Пока есть возможность, потяну с него деньги. Потом найду кого побогаче, так переметнусь к нему. С другой стороны Вадим имеет неплохой потенциал подняться выше. В делах он хорошо разбирается. Только поэтому я с ним. Дождусь когда он раскрутиться, а потом разведусь. Половина денег будет моей, потому что мы с ним расписаны. — Мила говорила все это весьма цинично, без эмоций, как товар на рынке обсуждают, а не отношения и потерю ребенка.

— Мила, ты еще поймешь, что Вадим замечательный человек. Такие мужчины на дороге не валяются. Ты сейчас ошибку совершаешь, даже так думая. Бросишь его — потом будешь локти кусать. — сказала Полина Григорьевна, явно списывая такие слова дочери на эмоциональное потрясение.

— Не буду. Как будто на нем свет клином сошелся. — возразила Мила.

— Вот и хорошо. — Вадим все же решил показать свое присутствие. — Можешь заняться поисками прям сегодня. До дома сама доедешь. Сумки я тебе привез.

— Вадик! — Мила поспешно встала, но он уже развернулся и ушел. Она нагнала его на улице. Он выкинул ее сумки с вещами из багажника в грязную снежную кашу. — Ты не можешь меня так просто бросить. В такой тяжелый момент!

— Я уже понял как ты относишься ко всей это истории и ко мне в целом. До свидания. Видеть тебя я больше в своей жизни не хочу. — сказал он совершенно спокойно, но в его словах было столько льда, что Мила растерялась. Она не видела раньше его таким. Вадим уехал, не оглядываясь.

Наступил вечер. Хотелось напиться. Настроение было отвратительное. Вадим дошел до магазина. Купил минералки. Пить он не будет. Это проблему не решит. Вадим долго бродил по парку пока не заболели ноги. Он забрел в какой-то двор и сел на лавочку. Сколько он так просидел? Вадим не знал. Это и не имело значения. Надо радоваться, что он ничего потерял. Только приобрел опыт. Теперь у него есть свобода. Он может делать, что хочет. Может пойти в загул. Менять девок как перчатки, а может завести постоянную любовницу. Встречаться с ней пару раз в неделю. А можно и не одну. А можно пойти домой и покормить Дымка. Самое правильное решение. Дымок его ждет. Маленький и несмышленый котенок сейчас один в пустой квартире. Он сейчас ему нужен, а Вадим вместо этого бродит по дворам. Надо идти домой. А на бабах свет клином не сошелся.

Май 2010 год.

Ира.

Было приятно прогуливаться в парке. Чувствовать приближение лета. Степа сидел в коляске. Он уже набегался, и теперь вот-вот готов был уснуть. Свежий воздух лесопарка приятно освежал. Периодически доносился запах дыма и шашлыков. В мае многие выбирались на природу. Пикники, посиделки. А Ира в этот день выбралась с мамой и Степой на прогулку. Они недавно со Степой переболели простудой и выход из квартиры был уже праздником для нее. Неделю пришлось сидеть в четырех стенах.

— Юра хоть появляется? — спросила Людмила Ивановна. Она старалась не лезть в дела дочери. Но Ира в последнее время совсем перестала что-то рассказывать.

— Приходит пару раз в месяц. А так у матери живет. — ответила Ира. — Забежит после работы. Полчаса посидит. Отдаст деньги и убегает.

— Вы так и не развелись?

— Мне некогда. Ему тоже. — Ира вздохнула. — Сейчас встретит какую-нибудь предприимчивую особу, которая захочет за него замуж, так быстро найдет время развестись.

— А ты не против?

— Чего я могу сделать? Мам, я и так старалась. Не хотела, чтоб рушилась семья. Знаю, что это все временные трудности. Нужно лишь перетерпеть. Дальше будет легче. Юра этого не понимает. Такое ощущение, что он еще не нагулялся. Рано ему семью иметь. Жаль, что я это раньше не поняла. — Ира посмотрела на молодую парочку, которая сидела на лавочке и обнимались. — Когда мы только начали встречаться, то мне казалось он взрослый и ответственный человек. Говорил уверенно. Все планировал. Не терялся в трудных ситуациях, а тут я его не узнаю. Он словно другим человеком стал. А может, когда мы встречались — это была лишь маска. Сейчас же притворяться больше не надо, потому что я уже вроде как никуда не денусь, вот он и показал свое лицо. Обидно все это, но ничего. В жизни и не такое бывает.