Угнетение большинства населения меньшинством с древних времен стало характерным явлением для цивилизованных стран мира. Эта черта цивилизованной жизни позволила Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу говорить о том, что разделение на классы эксплуататоров и эксплуатируемых играет решающую роль в общественном развитии. Относительно первых цивилизаций Ф. Энгельс утверждал, что «в азиатской и классической древности преобладающей формой классового угнетения было рабство, то есть не столько экспроприация земли у масс, сколько присвоение их личности». Исходя из этих положений марксизма-ленинизма авторы «Советской исторической энциклопедии» (в дальнейшем «СИЭ») писали о том, что «на развалинах первобытно-общинного строя возникло первое в истории классовое общество — рабовладельческое, разделенное на основные классы рабовладельцев и рабов».

Можно ли считать строй, который существовал в первых цивилизациях, рабовладельческим? Известно, что рабов в этих странах было немало и они выполняли различные виды тяжелых работ. Занимая самое низкое положение в социальной пирамиде, они были буквально втоптаны в землю. В эту категорию прежде всего попадали военнопленные. В хеттском языке для обозначения рабов даже употреблялось слово «аппантес» («схваченные»). Впоследствии страны, покоренные той или иной державой, регулярно посылали дань в виде людей. Во времена XVIII египетской династии (1586–1342 годы до н. э.) Сирия и Палестина поставляла ежегодно несколько сот человек, около 100 поступало из южной Эфиопии. Пленников гнали связанными вместе веревками за шеи, с руками, зажатыми в деревянные колодки. Часто пленников клеймили калеными печатями, как скот. Также клеймили рабов в Китае во времена царства Инь. Там рабов к тому же нередко приносили в жертву, чтобы вызвать желанные осадки.

Помимо пленных рабами становились и местные жители, совершившие преступления или запутавшиеся в долговых обязательствах. В уплату долга люди порой отдавали в рабство своих детей. На юге Шумера говорили: «Сильный человек живет руками своими, слабый — ценой своих детей».

Законы Хаммурапи определяли порядок продажи рабов и грозили смертной казнью укрывателям беглых рабов. Документы Вавилонии пестрят сообщениями о купле, дарении, мене, найме рабов и передаче их по завещанию. В то время рабовладельческие семьи Вавилона имели от двух до пяти рабов в своем распоряжении, но некоторые семьи имели и несколько десятков рабов. В Египте во времена XVIII династии рабыню можно было приобрести за двух коров и двух телят.

И все же несмотря на низкое место рабов в социальной пирамиде тогдашнего общества, вряд ли можно было их считать главной производительной силой, на которой держалось хозяйство тех времен. Лишь в отдельных странах и в отдельные периоды (Шумер в XXII–XXI века до н. э. и Ново-Вавилонское царство в VII–VI века до н. э.) рабский труд играл значительную роль в хозяйственном развитии общества. В большинстве стран и на протяжении почти всего времени существования первых цивилизаций главными производителями материальных ценностей были полусвободные земледельцы и ремесленники.

Неравенство, угнетение одних людей другими проявлялись не только в отношениях между рабовладельцами и рабами. Неравными могли быть не только отношения между классами и социальными слоями, но и между различными общинами, объединявшими соплеменников. Создание единых обществ не везде привело к устранению древних барьеров, разделявших племена, а кое-где закрепило их, превратив одни общины в угнетателей, а другие — в угнетенных. Так, например, было в Китае, где долгое время сохранялось господство одних родов нал другими.

Очевидно, что основоположники марксизма преувеличили роль рабовладения, по крайней мере, в истории первых трех-четырех тысячелетий человечества, и нет особых оснований называть строй, существовавший в первых цивилизованных странах, рабовладельческим. Но, допустим, главным классом были не рабовладельцы, а другие лица? Кто же тогда? Если в Египте и в державе инков власть концентрировалась в руках верховного правителя и его непосредственного окружения, то в городах Месопотамии верхи составляли более обширный слой. В одних странах (как, например, в Египте) значительную роль в высших классах играло сословие воинов, в других (как, например, в Китае) — ученые выделились в привилегированное сословие.

Способы перераспределения общественной продукции были различными и зависели от страны, ее уровня развития, ее размеров, характера трудовой кооперации и специализации, а также многих других обстоятельств. В одних странах потребление верхов обеспечивалось главным образом с помощью обязательных работ трудящегося большинства, в других — с помощью денежного и натурального налога, в третьих — путем сочетания отработок и продуктового оброка. В Хеттском государстве значительная часть земледельцев считалась «людьми повинности» и они должны были выполнять самые разнообразные работы для царя, начальника области, начальника пограничного округа, начальника города и т. д. Перечень обязательных работ включал: мотыжение, пахоту, доставку телег, колес, зерна, соломы, шерсти, мелкого скота, предоставление тягловых лошадей, кормление гонцов, участие в строительных работах.

Правители Лагаша (так называемые «патеси») также использовали земледельцев, рыбаков, пастухов для работы на своих угодьях. В то же время патеси приставляли к ладьям, сетям рыбаков, к стадам пастухов своих чиновников, которые на месте взимали подати. Такие чиновники облагали налогом также ремесленников и жрецов.

Лично свободные крестьянские общины Китая эпохи Инь (1300–1027 года до н. э.), составлявшие большую часть населения страны, обязаны были нести различные государственные повинности: их посылали на земледельческие работы, иногда далеко от родных краев, на завоеванные территории, использовали на охоте; они составляли основу китайского войска.

Хотя земледельцы, которых в Египте называли «царскими людьми», обладали своими домами, они обычно должны были нанимать тягловый скот и зачастую брать взаймы семенное зерно. Если после сбора урожая они не могли выполнить обязательные поставки зерна, то их могли казнить. Впрочем, были и зажиточные крестьяне, имевшие свой тягловый скот и семенной фонд.

Не только материальное, но и правовое положение низших классов было различным в разных цивилизованных странах. Порой права у трудящегося большинства населения сокращались до — минимума. Хотя ремесленники обычно считались в древних державах свободными людьми, но некоторые документы тех лет позволяют усомниться в этом. Так, в договорах царей Хеттского государства с соседями неоднократно встречается такое положение: «Если из страны (такой-то) бежит какой-нибудь свободный человек в страну Хатти, то я тебе его не выдам, ибо выдавать беглеца из страны Хатти нехорошо. Если же это пахарь или ткач, плотник, кожевник или какой-нибудь ремесленник и он не захочет работать и станет беглым и придет в страну Хатти, то я схвачу и выдам тебе».

В Древнем же Египте некоторые категории ремесленников жили значительно лучше основной массы населения. Особенно щедро оплачивался труд ремесленников, работавших над сооружением гробниц (они получали плату в двойном и даже тройном размере и их обслуживали водоносы, огородники и рыбаки). Дома таких ремесленников времен XX династии были отделаны камнем, испещренным художественными надписями. Гробницы некоторых мастеров свидетельствуют об их материальном благополучии. Один резчик изобразил в своей усыпальнице толпу подмастерьев, красивый дом в саду и поливку сада рабами. Вряд ли можно говорить об угнетенном, а тем более рабском положении такого ремесленника.

Но, допустим, мы заменим понятие «рабовладельческий класс» более широким понятием «классы эксплуататоров». Справедливо ли назвать способ производства, существовавший в первых цивилизованных странах, только эксплуататорским? Получалось, что в производстве этих стран главную роль играли эксплуататоры, а если бы не было эксплуатации человека человеком, то не существовало бы никакого производства. Совершенно очевидно, что эксплуатация одних классов другими постоянно присутствовала в первых цивилизованных государствах, разделенных на классы, социальные слои и профессиональные группы. И все же вряд ли возможно сводить отношения между высшими и низшими классами только к эксплуатации эксплуатируемых.