И на западе страны, и здесь на востоке, известны легенды о том, что он вышел из земли в виде черного или синего камня (не исключено, что такое преклонение мог вызвать камень метеоритного происхождения).

Повсеместно он изображается и воспевается в образе человека, а вот в Ориссе он бывает довольно странным: огромная плоская голова, по сторонам которой торчат две палочки (говорят, что это руки), с телом в форме приплюснутого колокола такого же размера. Иногда ему приделывают коротенькие ножки-подставки; на черном лице — большие круглые белые глаза и красная линия рта.

Вот так выглядит Кришна в образе Джаганнатха.

Однажды я взяла с полки у торговца эту фигуру, а он сразу же подал мне домик-храм с раздвижными дверцами, внутри которого был такой же Кришна и еще две фигуры.

— А кто это с ним рядом?

— Справа от него его сестра, Субхадра. Она всегда бывает желтого цвета. А возле нее брат, Балабхадра. Он обычно белый. И у них обоих, видите, глаза длинные, как лепестки лотоса.

— Из чего сделаны эти фигурки? Они тяжелые.

— Из дерева. Разрисованное дерево.

— А в храме, куда не пускают иноверцев, они такие же?

— Да, конечно. Только большие.

— Я не хочу этого домика, дайте мне, пожалуйста, отдельные фигурки.

— Как скажете, мэм са’б.

И я их купила, все эти три странных изображения, называемых в лавках «набор Джаганнатха».

— А кто их расписывает, тоже ваши читракары?

— Да, да. Они все умеют делать. Особенно пата. Вы обязательно должны купить пата. Они все такие разные.

И вот настал день, когда мой друг с пляжа привел меня в дом-мастерскую читракара.

На полу сидел пожилой человек и наносил рисунок на прямоугольный кусок ткани. Обменявшись приветствиями, я стала следить за его работой. На ткани ли он рисовал? Я потрогала лежавшие у стены заготовки, и они мне показались чем-то вроде кусков тонкого линолеума или особого картона.

— Это ткань или линолеум? — спросила я.

— Ткань, только мы ведь ее сначала готовим к росписи. Расстилаем на циновке или каменном полу, покрываем слоем клея.

— Какого? Канцелярского?

— Нет. Обычно варим из семян тамаринда, на это накладываем еще ткань и снова слой клея, а потом сушим под солнцем.

— И все? Почему же фон белый?

— Нет, не все. Дробим в муку белый камень, вроде мела, смешиваем ее с тем же клеем и покрываем высохшую поверхность. Снова сушим, а затем наносим клей на обратную сторону. Когда все высохнет, зачищаем пемзой и полируем плоской галькой. Но это уже не мужская работа, это делают женщины семьи. Вот и получаются как пластинка. И тогда можно рисовать.

Он взял небольшую заготовку и точными линиями стал размечать рисунок.

— А чем вы работаете? Это же не карандаш.

— Нет. Это вартика. Мы смешиваем ламповую сажу с густым рисовым отваром и скатываем в палочки. Смотрите, жена сейчас готовит сажу.

Я увидела какое-то небольшое сооружение, тип которого дошел до нас, видимо, из бронзового века. На трех опрокинутых половинках кокосовой скорлупы стояла металлическая тарелка с водой, а под ней в выдолбленной каменной лампаде горело и страшно чадило растительное масло. Сажа столбом летела кверху и прилипала к холодному дну тарелки. Время от времени сидящая рядом женщина снимала тарелку и соскребала сажу, затем меняла воду и ставила снова.

— Чем вы разводите сажу?

— Клеем.

— Только контуры наносите черным?

— Нет, их мы делаем светлыми, а черным красим где надо.

— А другие цвета из чего?

— Для белого цвета толчем сожженные раковины и кипятим с водой, для синего берем индиго, а раньше для этого использовали лазурит, для красного тоже дробим и кипятим с водой красную охру или киноварь, ну и другого цвета камни у нас есть.

— А магазинными красками не пользуетесь?

— К сожалению, большинство уже стали пользоваться такими красками, но старые лучше.

За время нашего разговора на заготовке появился целый сюжет, где я узнала мальчика Кришну, побеждающего демона в виде зубастой змеи. Народная фантазия награждала этого юного героя небывалой силой и всегда обрекала на поражение всех его врагов. А их у него на протяжении всей его жизни было неисчислимое множество, как, кстати, и любящих его женщин. Этот прекрасный образ рыцаря побед и любви много столетий питал творчество поэтов и художников, народных сказителей и артистов.

В тысячах пата отражены все его деяния и приключения. В каждом штате Индии Кришну изображают по-своему, но в Ориссе связанное с ним народное изобразительное искусство расцвело особенно пышно.

— Я вижу в этом бамбуковом стакане много разных кистей. Вы их покупаете или делаете сами?

— Сами делаем.

— Из чего же?

— Да разные есть. Вот эти тонкие — из крыс.

— Из чего?!

— Из шерсти крыс. Их ловят наши мальчишки. Берем волоски только со спинки.

— А эти, пошире?

— С живота козы. А совсем широкие — из шерсти буйвола или с уха теленка. А когда расписываем стены, то пользуемся корнем дерева киа.

— Это что такое?

— Индийская сосна, вся закрученная, как винт. У нее корни из волокон, мы их разбиваем камнем. Для картин и для храмовых фигур нужны самые разные кисти.

В храме Джаганнатха существует сложный мистериальный ритуал, близкий и к религиозному, и к светскому театру. Рано утром под гром барабанов деревянных, богов будят, символически омывают, поливая водой их отражения в металлических зеркалах, набрасывают на них красивые ткани, надевают украшения и цветочные гирлянды и показывают молящимся. Богам дают «завтрак», «обед» из 21 блюда и «ужин», а вечером под пение строф из кришнаитской поэмы «Гитаговйнда» (XII в.) им предлагают отойти ко сну. Для всех церемоний существуют свои группы севаков, то есть «служителей (храма и божеств)».

И в среде читракаров есть тоже особые севаки, а глава касты имеет право изготовлять картины-портреты всех трех божеств к особо торжественным дням, когда верующие в течение двух недель не могут видеть деревянных идолов и должны поклоняться этим картинам. Это бывает раз в году, после того как в период полнолуния (май — июнь) богов везут в сопровождении торжественной процессии к купальной платформе на пруду и тщательно омывают там водой. Пока смытые краски восстанавливаются читракарами, боги считаются больными и видеть их нельзя. Вот к этому-то времени глава касты пишет специальные большие пата, на которых божества изображаются уже не в том виде, в котором их делают из дерева, а в форме четырехруких человеческих фигур — тоже черной, желтой и белой.

В сопровождении жрецов храма и музыкантов он несет свои три картины в храм, и там их прикрепляют к занавеси, за которой скрыты идолы, прошедшие церемониальное купание.

А когда их вновь открывают для обозрения, наступает всемирно известный праздник колесниц, во время которого сотни людей тянут за канаты три резные деревянные колесницы, высотой по 12–13 метров и со многими колесами, и заново окрашенные фигуры божеств торжественно перевозят на семь дней в другой храм.

К этому празднику, называемому Ратхаятра, стекаются со всех концов страны миллионы людей, приезжает масса туристов, и, соответственно, все читракары стремятся приготовить как можно больше пата и выручить за них как можно больше денег.

Я в эти дни умудрилась купить не только много пата, но и расписной ларец, и несколько глиняных ваз с теми же сюжетами, переданными в той же живописной манере.

На пата и в других произведениях искусства Кришна в образе человека ведет бои, пасет коров, танцует с девушками, играет на флейте — живет яркой жизнью молодого воина-пастуха, обожаемого и обожествленного индийским народом.