— Извини. Возможно, мне следовало все рассказать тебе раньше. Быть может, лучше действительно держать ее здесь под замком. Но, Роберт, мы еще можем послать за ней. Всадник превосходит в скорости джонку.

Роберт отрицательно тряхнул головой:

— Мне бы пришлось послать несколько всадников, да и принудительное возвращение ничего не решит. Нет. Я должен ехать в Ханькоу и постараться вразумить ее. И Тана, если потребуется. И лучше всего сделать это там, вдали от Шанхая, чтобы избежать последствий. Однако я подожду несколько дней, чтобы все не показалось слишком явным.

— Роберт! — Моника встала и взяла его за руку. — Если эти люди революционеры, то они могут быть опасными.

Он улыбнулся:

— Раньше мне удавалось справляться с революционерами. К тому же Дэнцинь, наместник провинции Хэбэй, мой старый друг. Так что я с ними разберусь, не беспокойся.

— Есть ли известия от господина Мартина? — спросила Виктория, как только вошла в дом. На протяжении своего двухнедельного путешествия она молилась, чтобы по возвращении застать его дома, чтобы этот кошмар закончился...

Ло Ляньли вежливо поклонился:

— Нет известий, мисс Виктория. Но... — Он закатил глаза.

Виктория нахмурилась, затем поняла, что он имел в виду. Она бросила шляпу на стул. В комнате было темно. Однако она смогла разглядеть фигуру Тана, стоящего у окна.

— Тан! — Она метнулась в его объятия, он держал ее крепко и целовал в губы. — Слава Богу!

— Где ты была?

— В Шанхае.

— Так вдруг? Не предупредив меня?

— Извини. Было срочное дело.

Он отпустил ее, и Виктория рассказала ему о Мартине.

— Что же тут срочного, — сказал Тан, когда она закончила. — Это, возможно, даже нам на руку. Но теперь действительно возникнут проблемы. Мы должны перевезти боеприпасы. Будет слишком опасно оставить их здесь, раз Юань сует свой нос в наши дела. Не волнуйся, я все устрою. Тебе только придется открыть склад в нужный момент.

— Но куда ты их денешь?

— У нас есть агент, недалеко, в русской концессии, и у него пустует склад. Я договорюсь перевезти их туда завтра же ночью. Будь у складов Баррингтонов в полночь.

— Ох! — У нее точно гора свалилась с плеч, боеприпасы, сокрытые на складе Баррингтонов, постоянно не давали ей покоя. — Ты можешь остаться?

Он улыбнулся:

— На час. Я слишком долго ждал тебя здесь.

Радость от встречи с Таном и известие о том, что оружие скоро заберут, позволили Виктории расслабиться, впервые после появления Юаня в Ханькоу. Ей бы хотелось, чтобы Тан больше заботился о своем сыне, чем об оружии, но она уже давно смирилась с тем, что он прежде всего революционер, а уж только потом отец.

На следующую ночь она отослала слуг спать пораньше и строго-настрого запретила им куда-либо выходить. А сама надела китайскую одежду и направилась на склады. Тан уже ждал ее с десятком человек и несколькими сампанами: русская концессия была в полумиле вверх по реке. Она удивлялась их связи с русскими. Судя по тому, что она читала и слышала, для них превыше всего стоял собственный интерес. Но это дело Тана. А если русские готовы помогать гоминьдану, то его мощь значительно возрастет.

Ящики с винтовками и патронами переносили со склада на сампаны, люди непрерывно сновали туда-сюда по причалу. Несколько человек стояли на страже, чтобы в случае чего недопустить сюда любопытных прохожих, но их почти не было.

— Ты рада будешь увидеть их уплывающими, да? — заметил Тан.

— Можешь себе представить как рада, — горячо сказала Виктория. Вскоре погрузили два последних ящика, и сампаны были готовы к отплытию. — Ты хочешь, чтобы я отправилась с тобой? — спросила она.

— Нет, — ответил Тан. — Будет лучше, если ты этого не сделаешь. Иди домой и ложись спать. Я приду к тебе завтра, если смогу.

Слишком много людей наблюдали за ними, поэтому она только крепко сжала его руку и поспешила прочь. Вики миновала несколько человек, большинство из них, без сомнения, узнали ее даже в темноте, но ни один не осмелился помешать Виктории Баррингтон. Вскоре она уже была дома, мокрая от пота. Она налила себе стакан бренди, медленно его выпила и поднялась в свою комнату. Раздевшись, легла на кровать и тут же уснула.

Ей показалось, что она проснулась через несколько секунд. Некоторое время все не могла понять, что же разбудило ее, затем услышала вдалеке ружейные и револьверные выстрелы.

Вики выпрыгнула из постели и побежала к окну. Дом стоял на холме, и ей была хорошо видна речная гладь. Но там не было ни души, выстрелы слышались значительно дальше, в стороне. Русская концессия? С сильно бьющимся сердцем она накинула халат и позвонила в колокольчик. Ей пришлось звонить несколько раз, прежде чем показалась служанка с мутными глазами и заспанным лицом.

— Пришлите ко мне Ло Ляньли, — приказала она.

Ло, наоборот, как будто и не спал.

— Что происходит? — поинтересовалась она.

— Я не знаю, мисс Виктория. Что-то грохнуло, затем послышались выстрелы. Их слышно и сейчас.

— Сильный грохот? — Может быть, именно он разбудил ее?

— Взрыв, мисс Виктория. Как от крупной бомбы.

— О Боже мой! — простонала она. — Ло, идите на улицу и выясните, что произошло?

— Сейчас, госпожа?

— Сейчас, — настаивала Виктория.

Уснуть она уже явно не сможет. Виктория вновь вызвала свою служанку, приняла ванну и оделась. Затем она вышла на веранду. Звуки стрельбы стихли, но по-прежнему выше по течению слышался шум. Что-то пошло не так, как хотелось бы.

Ло вернулся перед рассветом и подтвердил ее худшие опасения.

— Говорят, несколько человек, революционеров, мисс Виктория, воровали оружие и патроны в русской концессии, их застали часовые. Затем прогремел взрыв, и часовые открыли огонь. Революционеры начали стрелять в ответ, мисс Виктория. Состоялся настоящий бой.

У Виктории пересохло в горле:

— Революционеров схватили?

— Нет, мисс Виктория. Они прорвались через цепь часовых и скрылись на севере с оружием.

«Спасибо тебе, Господи, за это», — подумала она.

— Кто-нибудь пострадал?

— О да, мисс Виктория. Убито пятеро часовых и трое революционеров.

Сердце Виктории оборвалось:

— Известно, кто они были? На кого работали?

— Нет, мисс Виктория. Их не смогли допросить, так как убили наповал.

Виктория не смогла сдержать вздох облегчения... разве что среди убитых мог оказаться Тан. Она не знала, что делать. Дальше расспрашивать Ло об убитых нельзя, иначе легко вызвать у него подозрение. Он понятия не имел, что её любовник — один из революционеров. Она взяла себя в руки: надо быть терпеливой. Тан пришлет ей весточку как только сможет.

Утром она пошла в контору и попыталась работать, но это было невозможно. Ей показалось, что никто в этот день не работал, так как слухи захлестнули весь город. Она слышала топот ног и видела знаменных, занимающих позиции на стенах, очевидно, в ожидании какого-то штурма. Получил ли Тан приказ выступать от доктора Суня? Или это как-то связано с Юанем? Ее голова шла кругом. И вот, когда она уже собиралась идти домой, в дверь постучал один из клерков.

— Извините за беспокойство, мисс Виктория, — сказал он. — Но у меня письмо для вас.

Виктория взяла конверт:

— Кто его принес?

— Незнакомый мужчина, мисс Виктория. Он не стал ждать и сразу ушел.

Виктория кивнула, и клерк закрыл за собой дверь. Она вскрыла конверт и достала листок бумаги. Всего несколько слов: «Я ранен и должен тебя увидеть. Будь на своем причале в полночь. Тан».

Получив весточку от любовника, Виктория почувствовала облегчение, которое сразу сменилось тревогой за его здоровье. Но, по крайней мере, он прислал за ней. Она поспешила домой, приняла ванну, с наигранным спокойствием пообедала, отпустила слуг и пошла в свою комнату. Как и прошлой ночью, она переоделась в китайские панталоны и блузу, надела на голову плоскую шляпу. Волосы ее были темными, и в темноте никто не мог отличить ее от китаянки, поэтому она не стала их прятать.