— Цветок? — молодой чернокожий врач с табличкой на комбинезоне: «Лу Брендан» недоверчиво ухмыльнулся. — Что-то не слышал про такие цветы. Скорпион там сидел, скорее всего. Ничего страшного. Давай руку, посмотрю.

Рядом с Бренданом стоял какой-то прибор — белый шкаф с множеством мелких дверок. Одна дверка открылась, и из ящика, жужжа, выехала складная механическая рука с острыми щипчиками вместо пальцев. Она нависла над рукой Саида и точными резкими движениями опустилась к ней. Саид боязливо отвёл глаза. Он не почувствовал боли, когда щипчики вонзились в руку — лишь холодное острое прикосновение.

— Вот и всё, — бодро сказал Брендан. — Жало вытащили. Сейчас посмотрим, какая тварь тебя укусила.

В шкафу открылся другой ящичек, ярко освещённый внутри. Механическая рука сунула туда свою крохотную добычу. Глаза Брендана застыли, сосредоточенно упёрлись в пустоту. Саид уже видел у космиков этот взгляд. Байрам Ходжаев, тот, что учился в космиковской школе, объяснил, что они так разговаривают с джиннами в своих головах. Взгляд Брендана снова ожил. Теперь он выглядел оторопелым, и Саиду стало страшно. Значит, даже врач-космик не знал, что это?

— Это скорпион, да? — нетерпеливо спросил Саид. Ему очень захотелось, чтобы это оказался скорпион.

— Погоди с вопросами. Ну-ка рассказывай. Что это за цветок? Где нашёл?

— Да я рассказал уже! В Старой Москве. Около речки со стеклянной галькой, где стая собак. Чёрный цветок, листья как у лопуха, блестящие, волосатые. Вы лечить-то меня будете?

— Обязательно, — Брендан достал из шкафчика белый, как всё в комнате, пистолет, зарядил какой-то ампулой. — Только не здесь. Надо будет тебя свозить в Колонию. От воспаления сейчас сделаю укол, а серьёзно лечить будем там, в штаб-квартире. Давай, подставляй руку, не бойся…

В Колонию? В Новую Москву?!

— Зачем в Колонию? — голос Саида предательски дрогнул. — Что у меня такое?

— Пугать не хочу, — Брендан приставил пистолет к вене на его запястье, — но честно скажу: не знаю. — Пистолет щёлкнул. Саид ничего не почувствовал. — И это точно не скорпион. Поедем разбираться там, в хорошей лаборатории. — Брендан встал. — Всё, пошли.

— Э… А мои родители? Они не знают!

— Свяжешься с ними оттуда. — Врач подтолкнул его к двери. — Идём, идём, время не ждёт. Господа пациенты, — громко обратился он к очереди, — на сегодня приём окончен!

Еле чувствуя под собой ноги, Саид плёлся за Бренданом. Они вышли во внутренний двор миссии, где ждал мобиль — белоснежный шар на четырёх таких же белых шарах-колёсах. Спускаясь с крыльца, Саид пошатнулся — сильно кружилась голова — но Брендан уверенно подхватил его под руку.

— Ничего, сейчас полегчает. Идём. Ездил когда-нибудь на мобиле?

В белом боку шара обозначилась дверь и отъехала в сторону — и когда Саид понял, что сейчас окажется внутри, жадное любопытство охватило его, заставив забыть обо всех несчастьях. Он шагнул в белый шарообразный салон, опоясанный кольцом бархатных диванов, со столиком посредине. В стене напротив тотчас возникло круглое окно. Брендан уселся на диван. Саид несмело присел напротив.

Никем не управляемый мобиль тронулся с места. Они выехали за ворота миссии, в Рабат. За окном прежний мир Саида — кривые пыльные улицы, женщины в хиджабах, ковровые веранды кофеен, ниши лавок, глухие стены, размалёванные надписями «JIHAD FOREVER» — стремительно уносился назад.

— У меня опасное отравление? — Саид постарался, чтобы это прозвучало мужественно, сурово. Сейчас он чувствовал себя несколько лучше — видно, укол начинал действовать.

Брендан ответил не сразу — был занят мысленным разговором с джиннами.

— Если сразу не умер — значит, не опасное. Вылечим. Ничего сложного. Единственное, что странно — не бывает жалящих чёрных цветов. Тем более с такими… — он остановился на полуслове. — Вот с этим надо разобраться, а с тобой всё будет в порядке. Как зовут твоих родителей? — сменил Брендан тему.

— Малик и Динара.

Врач достал из сумки пистолет-инъектор, поменял насадку на стволе.

— Подставь-ка руку.

— Опять укол?

— Ай-ди-метка. Без неё не пустят в колонию. Не бойся, ничего не почувствуешь. — Брендан приставил пистолет к его левому запястью, щёлкнул.

Они проехали пустырь — тот самый, где Саид с пацанами бегал попрошайничать за мобилями. Перед Южными воротами шар замедлил ход. Они въехали в коридор между бетонными башнями, остановились перед стальными створами. В машине открылось окно, и внутрь просунулся какой-то прибор, мигающий красным огоньком.

— Делай как я, — сказал Брендан. Он поднёс к прибору руку, провёл запястьем. Красный огонёк сменился зелёным, а потом опять замигал красным. — Предъяви сканеру ай-ди.

Саид провёл по прибору только что уколотой рукой. Сканер снова загорелся зелёным, и створы ворот начали разъезжаться. Мобиль тронулся с места, ускорился, коридор остался позади. Колёса зашуршали по траве, которая непонятным образом росла на совершенно твёрдой, ровной дороге. За окном волновался пышно цветущий сад.

Вот он и в запретном городе.

Саид не удержался — вскочил с кресла и прильнул к окну, жадно раскрыл глаза. Шар теперь ехал гораздо быстрее, чем по кривым улочкам Рабата, и невозможно было рассмотреть ни встречные мобили, ни пешеходов — лишь проносилось мимо что-то яркое и пёстрое. Дальше от травяной дороги поблёскивали стёклами сквозь листву ровные ряды разноцветных коттеджей. Жилые кварталы перемежались зеркальными кубами офисных зданий, парками, бассейнами, взлётными площадками воздушных машин. Наконец шар свернул в тихую боковую улицу, затормозил, встал перед решётчатыми воротами. Здесь всё было стилизовано под совсем старую Москву. На каменных столбах горделиво сидели каменные львы. В чугунную вязь ворот вплетались золотые вензеля с конскими головами. Вдали, в глубине яблоневого сада, желтел особнячок с фронтоном и колоннами.

Пока ворота открывались перед мобилем, Саид успел прочитать табличку на столбе: «Рианнон Биосервис^ТМ. Земной филиал. Исследовательская клиника». Они въехали в ворота, встали перед домом. Вслед за Бренданом Саид шагнул наружу, навстречу свежести сада и пьянящему запаху незнакомых цветов.

С крыльца особняка к ним уже спускался местный врач в белом комбинезоне — низенький, полный, длинноволосый…

Приглядевшись к нему, Саид вздрогнул и замер.

У него в Рабате гости из Колонии одевались благопристойно — в закрытые платья или просторные комбинезоны, какой был и надет и на Брендане. Но комбинезон здешнего врача облегал его плотно, как вторая кожа — без единой застёжки и шва — и не скрывал ни одной складки его довольно-таки пухлого тела. Но самый ужас был не в одежде. Саид смотрел на врача и не мог понять, какого он пола. Комбинезон обтягивал весьма внушительную пару грудей, а между ног… Вот оно, начинается, в панике подумал Саид. Вот они, гнусности космиковской жизни, которыми, бывало, стращал имам… Биомодификации и всё такое… Двуполый доктор — лицо было обыкновенное, круглое, нос картошкой — улыбнулся (или улыбнулась) приветливо, но как будто насторожённо.

— Привет, сынок! — Голос был тоже ни мужской, ни женский. — Ты и есть тот самый Саид? А я мас Валли Шефер, будем знакомы. Как себя чувствуешь?

Саид перевёл дыхание и взял себя в руки. Быть невозмутимым. Ничему не удивляться. Не выказывать страха ни перед чем.

— Чувствую себя хорошо, — ответил Саид. Действительно, лихорадку и зуд сняло как рукой, да и опухоль совершенно исчезла. — Я уже здоров?