***

На этот раз окружающий меня мир представлял собой безумную мешанину цветов, сравнимую разве что с палитрой художника-абстракциониста. Мир не имел формы. Цвета вокруг двигались, менялись, перетекали один в другой. Мельтешение оттенков туманило сознанье, поэтому я не сразу заметил, как окружавший меня хаос стал упорядочиваться. Цвета перестали меняться, начали приобретать конкретную форму и через несколько мгновений я с удовольствием обнаружил себя стоящим перед жарко пылающим камином.

Подняв глаза, я обнаружил искусно написанный портрет. На нем изображался полуседой мужчина с лицом истинного аристократа – бородка клинышком, волевой подбородок, аккуратные усики, нос с горбинкой и пронзительные голубые глаза. Из-под застегнутого у самого горла воротника виднелся кусочек чуть светящейся татуировки.

– Нравится? – прозвучал из-за спины мягкий, чуть хриплый голос.

От неожиданности я вздрогнул и обернувшись уставился на стоящего подле меня парня. Он, так же, как и я до этого, смотрел на картину. Его лицо мне казалось безумно знакомым. Пожалуй, будь он лет на сорок старше, я бы решил, что на портрете изображен именно он. Те же глаза, губы, нос, подбородок. Для полного сходства не хватало лишь усов и бородки, но я подозревал, что с годами они появятся.

Сделав маленький глоток из бокала, появившегося у него в руке, он продолжил:

– Это истинный герцог Кадебур кив'Архол. Хранитель Изумрудного пламени. Мой отец… был. Он погиб пару месяцев назад, – сказал он и замолчал.

– Ну, а как вас зовут? – видя, что молчание затягивается, в свою очередь полюбопытствовал я у своего собеседника.

– А? Что?… – оторвался он от своих мыслей, – Действительно, где же мои манеры. Меня зовут Алеан, герцог Архольский… тоже был.

– Почему был? – непроизвольно вырвалось у меня.

– Потому что меня убили, – ответил он с таким спокойствием, будто говорил об урожае брюквы в прошлом году, а не о своей смерти.

– А как же тогда… – начал было я задавать очередной вопрос, но был прерван.

– Всему свое время, – твердо сказал он и махнул на стоящие у камина кресла, – Садись. Нам предстоит долгий разговор.

***

Проснулся я от света, бившего прямо в глаза. Приятным назвать это было нельзя, да и само возвращение из мира снов не слишком-то радовало. А все потому что мышцы болели так, словно перед сном я толкал грузовой состав от Москвы до Питера. При малейшем движении каждая из них по отдельности и все вместе они заявляли свое решительное «нет» активному образу жизни. Сосредоточившись я попытался унять боль и, к своему удивлению почувствовал как слабость покидает тело, а мышцы наполняются упругой силой. Происходило настоящее чудо!..

– Вот так бы и на утро после пьянки, – потягиваясь, произнес я. – Только пожелал и…

Внезапно бешено зачесалась щека, я протянул руку, но пальцы вновь наткнулись на какую-то преграду. Желая рассмотреть ее получше, я поднялся с кровати и осмотрелся в поисках зеркала. Обегая комнату взглядом, я наткнулся на груду доспехов и оружия, валявшихся у окна. Большинство выглядели более-менее сносно, но вот имевшийся нагрудник был разрублен чуть ли не пополам. Порывшись в памяти, я сумел вспомнить, что точно такой же панцирь я видел на воине, о которого сломался мой меч. Покопавшись немного среди оружия, я нашел то, что от него осталось. Рядом с этой кучей хлама расположился небольшой столик, на котором лежали несколько тощих кошельков, амулет, пара колец и браслет.

– Похоже, глюки продолжаются, – без эмоций произнес я. – А это мои трофеи из предыдущих. Или это не галлюцинации? Больно уж все реалистично выглядит…

Вообще, за эту ночь многое изменилось. Я больше не видел вокруг той необычности, что была вчера. Окружающий мир стал незыблемым и единственно верным. Доспехи больше не выглядели смешными, а оружие – глупым. А вот знание об истинной силе человеческого гения сейчас почему-то казалось нелепыми сказками. И еще, в душе сидело стойкое ощущение неправильности, какой-то незавершенности. Будто забрали что-то очень важное. Скажем, у дома вдруг исчезли стены, оставив крышу болтаться в воздухе. Но что именно не так, определить не получалось.

– Может меня подкинули на какую-то реконструкторскую игру? Или на съемки фильма? – предположил я, но, глянув на покрытые кровью доспехи, отмел это предположение в сторону. – Черта-с два! Для киношки нет камер. А для реконструкции… Больно уж реалистично дохли зеленые…

В мозгу тут же всплыли искаженные яростью лица. Нанесенные мной же раны…

– Тьфу ты! – помотал головой я, отгоняя все это прочь. – Слишком реалистично. Но что это тогда?! Колоссальная инсценировка? Так я не настолько важная птица для подобного. Может телешоу типа «Дом 2»? Только тут что-то фэтезийное. Хм, очень кровавое шоу. И меня похитили, чтобы заставить в нем участвовать!.. Мда, вот так вот и рождается паранойя. Как насчет других вариантов? Может меня закинуло в другой мир? Хе, значит дальше должно быть торжественное наречение меня Избранным. И не менее торжественное вручение Священного Оружия, с последующей отправкой в поход против темного Властелина… Я представил себе эту картину и только хмыкнул.

– Забавное зрелище должно быть, – улыбаясь продолжил я. – Даже и не знаю, что мне больше нравится. Всемирный жидо-массонский заговор или «героическая эпопея»… Наверное, остановимся на заговоре. Хоть не так фантастично выглядит. А там видно будет. В любом случае сперва необходимо разжиться деньгами. Для этого подойдут мои трофеи… Хотя нет! Это может немного подождать, а вот…

Мне вдруг захотелось взглянуть на себя со стороны, и я поискал глазами зеркало. Оно обнаружилось в углу. Это было прекрасное ростовое зеркало в деревянной резной раме. Подойдя к нему, я взглянул на себя и на время потерял дар речи. С другой стороны на меня смотрел некто с белыми, как снег волосами и абсолютно черным лицом. И только хорошенько приглядевшись, я понял, что это была всего лишь искусно выполненная маска. Губы маски были чуть-чуть приоткрыты, образуя при этом небольшую щель.

«Ну, хоть есть смогу, – с облегчением подумал я и тут же добавил, – А вот побриться теперь будет весьма проблематично».

Посмотрев на себя в зеркало еще раз, я заметил и другие изменения. Весь торс, руки, а, закатав штанину, я убедился, что и ноги тоже, покрывала странная татуировка. Она змеясь охватывала все тело, образуя причудливые, порой гипнотические, узоры. Но в отличие от обычных, эта была нанесена белой, чуть светящейся, краской. «Славно, – подумал я. – Теперь все запуталось еще больше».

Налюбовавшись собой любимым (самое место в кунсткамере), я продолжил обыск комнаты, на этот раз в поисках своей одежды. Обнаружилась та в кресле, рядом с кроватью. Выстиранная и аккуратно заштопанная. Сапоги, стоявшие рядом с креслом, блестели как новенькие. В поле зренья не наблюдалось только плаща, но если учесть в каком состоянии он остался лежать на земле, то я бы, пожалуй, больше удивился, увидев его здесь.

Уже заканчивая одеваться, я услышал деликатный стук в дверь. Быстро застегнув оставшиеся пуговицы, я поспешил к двери. Стукачом, тьфу, в смысле стучавшим, оказался невысокий сухопарый старик в светло-желтой ливрее. Настоящий дворецкий – на его, покрытом сетью морщин, лице не отображалось ни единой мысли или эмоции. «Прямо каменный истукан, а не человек», – мелькнула мысль.

Сходство усилилось еще больше, когда он, увидев меня, как-то неестественно поклонился и безжизненным голосом произнес:

– Его светлость граф Максимиллиано кив'Люор приглашает вас разделить с ним утреннюю трапезу.

– С удовольствием, – только и сумел сказать я, чувствуя, как желудок начинает сводить от голода.

– В таком случае, попрошу следовать за мной, – ответил старик и, еще раз поклонившись, пошел в сторону лестницы.

Идя вслед за дворецким (а это, скорее всего, именно он) я заметил, что время от времени начинаю едва заметно хромать. И если при ходьбе это абсолютно не мешало, то быстро бегать я вряд ли смогу. Еще один фактик в копилку странностей.