— Нет-нет, не плохо! Наоборот… Совсем наоборот. Ты настоящая красавица!

Вика скрестила руки на груди и ухмыльнулась, потом опять погляделась в большое зеркало на стене.

Особенно удачно получилась причёска. Основная масса волос забрана назад, но несколько прядей изящно вьются «на свободе», в итоге — нечто среднее между классикой и творческим беспределом. Макияж тоже удался на славу: одновременно естественно и колоритно. А платье — вообще отдельная тема. Это был не наряд, а произведение искусства. Длинное, светло-светло-зелёное, с серебристой вышивкой в виде не то растений, не то крохотных пёрышек. Верхняя часть плотно прилегала к телу, а подол ниспадал свободными пышными складками, шея, плечи, руки и спина были открыты.

Не удивительно, что вошедший в каюту Марк обалдел от такого зрелища. Сам он был при смокинге и галстуке, настоящий кавалер. Молодые люди должны были идти на очередную «вечеринку», на сей раз вдвоём. Дантон обещал познакомить Вику со всеми…

— Это платье мне подарила Эмили, на прощание. Я не хотела брать, но она настояла. Чудесная женщина. — Вика повернулась спиной к зеркалу, потом обратилась к блондину:

— Оно мне правда идёт?

— Даже не сомневайся. — Марк сглотнул. А потом подленько хихикнул: — Очень подходит к твоим голубым глазам. — О, он любил иногда так поддразнивать Вику.

Она, однако, на провокацию не отреагировала, лишь показала язык.

Десять часов вечера — самое время веселиться, для тех, кому завтра не надо на работу. Марк и Вика вышли из каюты, сразу же ощутив солёную прохладу морского воздуха.

Слышался плеск волн вперемешку с жужжанием двигателей, самой воды видно не было. За бортом простиралась темнота, только темнота, ничего кроме темноты. Лишь звёзды на небе приветливо помигивали.

Вика на миг остановилась, сделала глубокий вдох.

— Что-то случилось? — просил Марк.

— Нет, ничего. — Её лицо в лучиках корабельного освещения казалось фарфоровым, почти полупрозрачным. Ярко выделялись глаза. Голубые или зелёные, они были прекрасны. Не благодаря туши и теням, а из-за восторга, сияющего в глубине. — Мне кажется, что всё это сон. Безумно боюсь проснуться.

Марк почему-то не нашёлся с ответом. Парень просто улыбнулся широко-широко, взял девушку за руку и потянул за собой.

…В широком, просторном помещении (интересно, и как такое назвать? Зал? Каюта-гигант?) собралось не меньше двадцати человек. Столики с угощением стояли по периметру «зала», никому не мешая танцевать и веселиться. Люстры в старинном стиле, стены с красно-золотой отделкой, короче говоря, обстановка шикарная. И люди под стать: мужчины в дорогих костюмах, женщины в дивных платьях. У Вики рот сам собой открылся.

— Позвольте представить: Виктория.

— Это Виктория, моя сестра.

— А вот и Виктория, я вам о ней рассказывал.

Примерно так Марк знакомил Вику с теми, с кем сам был знаком. А те отвечали:

— Ваш брат много о Вас рассказывал. Наконец-то мы встретились.

— Надеюсь, Ваше самочувствие улучшилось?

— Прелестно выглядите.

И прочее. Вика только успевала улыбаться и изобретать ответные любезности. Загрызалова быстро освоилась и вскоре почувствовала себя вполне свободно.

— Что-то не вижу здесь Карпова, — шепнула она Марку.

— Наверно, ему надоело каждый вечер проводить с нами. Невелика потеря. Может, потанцуем? — Марк галантно подал руку и кивком показал на центр площадки.

— Я всё ждала, пока ты предложишь. — Вика взяла спутника под локоть.

Как раз подошла к концу очередная ненавязчивая композиция, сменившаяся вальсом из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Под такую музыку просто невозможно танцевать плохо. Вика была очаровательно весела, Марк покоряюще предупредителен.

— Для девушки, не привыкшей к вечернему платью, ты отлично в нём двигаешься.

— Какой замысловатый комплимент. Я всегда знала, что в душе ты поэт. — Вика беззаботно рассмеялась.

Говоря по совести, у Загрызаловой и Дантона всё выходило не так уж гладко, главным образом вначале — когда музыка очень тихая и медленная, не совсем понимаешь, как под неё танцевать. Зато когда мелодия взрывалась серебрящимися фонтанами, проблемы исчезали начисто. Марк сильнее обхватывал Вику и начинал кружить.

За этой композицией последовала другая, за той — ещё одна, а потом ещё, ещё… Вика потеряла счёт мелодиям и времени. И в какой-то момент вдруг обнаружила, что опустила голову на плечо блондина, прижавшись щекой.

Загрызаловой было на удивление легко, спокойно, да и Дантону тоже.

Чего нельзя сказать о хозяине корабля, сегодня намеренно игнорирующем сборище гостей и отсиживающемся у себя в каюте в компании Данилова. Сергей тревогу шефа понимал, но не разделял.

— Дмитрий Иванович, ну если Вы так переживаете, то давайте завтра эту девицу с её братцем высадим в ближайшем портовом городке — благо таких в округе полно- под каким-нибудь предлогом.

— Да, надо бы. При условии, что она меня стопроцентно не помнит.

Сергей еле-еле сдержал смешок.

— Так Вы же и сами её не помните. Мало ли где могли видеться. Распрощаемся с ней и забудем как дурной сон.

— Согласен. Пойди посмотри — она всё ещё с гостями или нет. А то до зелёных чертей надоело тут сидеть.

Данилов, придержав замечание о том, насколько глупо столь рьяно стараться не попасться на глаза какой-то девчонке, ушёл исполнять поручение. Он скоро вернулся и отрапортовал:

— Всё ещё там. Танцует с братом.

— Не выглядит обеспокоенной? Не выискивает кого-нибудь, то есть меня?

— Ничего такого. Тихая и мирная. — Данилов улыбнулся. — Хотя обычно она девица шустрая.

— Фамилия обязывает, — «меценат», успокоившись, пришёл во вполне благодушное расположение.

— Это точно. С такой фамилией надо быть либо укротительницей тигров, либо налоговым инспектором.

Спонсор океанариума собрался посмеяться над шуткой, но замер на полувздохе. Глаза стали круглыми-круглыми, как чайные блюдца, да и по размеру теперь не уступали вышеупомянутому столовому инвентарю.

— Налоговым инспектором… налоговым инспектором… Налоговый инспектор… Мать твою!!! Серёга, веди девку сюда! Быстро!

Данилов не понял ничего, кроме того, что шеф впал в такое состояние, когда просить объяснений не только бессмысленно, но и опасно. Сергей лишь уточнил:

— А если брат за ней увяжется, его тоже вести или отделаться?

— Тоже веди. Сообрази что-нибудь… Чтоб без шума.

Спустя пять минут в каюту «мецената» были вежливо доставлены растерянные Виктория и Марк. Сам «меценат» уже был спокоен как удав, причём объевшийся.

— Прошу прощения, что оторвал вас обоих от праздника, — Карпов поправил ворот рубашки.

— Да ничего, — пробормотала Вика. — Но я не поняла, зачем я Вам понадобилась.

Хозяин судна улыбнулся так добродушно, что сам Папа Римский бы позавидовал.

— Извините за бестактность. До меня дошли слухи о том, что Вы — бывший налоговый инспектор.

— Ну и? — насторожилась Вика. «Интересно, как появились такие слухи на этом корабле? Марк проболтаться не мог, точно. Сама я тоже держала язык за зубами. Спросить что ли Карпова, откуда такая осведомлённость? Не, лучше не надо».

Карпов наблюдал за ней, незаметно, но на редкость пристально. Он подмечал каждое движение губ и бровей, малейшее отклонение взгляда, любую возникающую морщинку. Мимика Виктории выдала удивление, но не более того. Есть лёгкое напряжение, но было бы странно, если б оно отсутствовало — в Налоговой Инспекции ведь сплошная нервотрёпка. Никаких эмоций относительно конкретно себя любимого Карпов не узрел. Он мысленно вздохнул с облегчением. Но тщательного призора не прекратил.

— Мне просто нужен совет по поводу налога на квартиру. — И лицо опять добродушное-добродушное. — У меня в России осталась квартира. Возникли некоторые сложности, а здешние адвокаты не знают российских законов. Не могли бы Вы быстренько проконсультировать меня на правах, так сказать, профессионала.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: