Сам же Зал Собраний представлял из себя круглую арену, усыпанную розовым песком, с колоссальными рядами трибун, обступавших её со всех сторон. В центре же арены располагались три пурпурных трона, соединенных вместе - на них восседала Их Премудрость.
И вот сегодня, в ночной ещё темноте, тысячи и тысячи фей, прямо как пчелы в улей, со всех сторон залетали в Зал Собраний и в одно мгновение облепляли сплошным разноцветным шевелящимся ковром трибуны. Впрочем, уже через короткое время соорганизовавшись, феи стали занимать свои места строго в соответствии со своим рангом в Священной Иерархии Сообщества. Низшие ранги садились на самые верхние трибуны, высшие - на более низкие - поближе к тронам Их Премудрости. Первый ряд традиционно занимали Перворожденные - старейшие феи, заставшие младенчество этого мира. Десять рядов выше - воительницы ЖАЛА - Ордена полностью отрекшихся от своей воли фей, целиком подчинивших себя повелениям Их Премудрости.
А чтобы феи не ошибались в определении своего местоположения в Зале Собраний, трибуны были окрашены в те цвета, которые соответствовали рангу в Священной Иерархии Сообщества и, соответственно, цвету туник его членов. Четырнадцатый - фиолетовый, тринадцатый - сиреневый, двенадцатый - лиловый, одиннадцатый - багровый, десятый - красный, девятый - темно-синий, восьмой - темно-зеленый, седьмой - салатовый, шестой - розовый, пятый - яично-желтый, четвертый - оранжевый, третий - голубой, второй - золотистый, первый - белый. Трибуны 'ЖАЛА' были выкрашены в черно-желтые цвета 'пчелиной расцветки', а трибуны 'Перворожденных' - в жемчужно-перламутровые. В рамках своего ранга и места в Сообществе, феи и занимали свои места в Совете.
Вскоре весь зал наполнился неистовым жужжанием и звонкими переливчатыми голосами (ведь феи были ужасно общительными, как и все женщины на свете), которые слились в один нескончаемый гул, ещё больше придавая ему сходство с пчелиным ульем. При этом феи умудрялись совершенно не путаться, не толкаться, но организованно и упорядоченно садились четко на свои места. Как только это произошло, на середину арены стройным и резким шагом, четко, по-военному печатая шаг, вышла пепельноволосая фея в жемчужно-белой тунике, в серебряной, украшенной жемчугом диадемой на голове, коротком до пояса плаще с нашивками рассерженной пчелы с угрожающе выпяченным жалом. Эту особу знали, пожалуй, все феи Сообщества, и не только они - Её Верность - Уста, Уши и Руки Их Премудрости, как между собой называли её феи, ибо только от неё до Их Премудрости доходила вся самая секретная и полная информация о положении дел в Целестии, именно она оглашала принятое Премудростью решение, именно она организовывала его исполнение. Можно со всей уверенностью сказать, что она была своеобразной шеей, связую между собой тело Сообщества с его триединой главой. Всегда собранная, всегда активная, никогда не унывающая, бесстрашная в сражении, неприхотливая в повседневной жизни, неутомимая на работе, волевая и решительная - она как будто бы целиком и полностью сошла с пропагандистских картинок из учебников Сообщества, олицетворяя в себе все его идеалы, кроме одного - материнства. Их Верность целиком посвятила себя служению Порядку и Процветанию Целестии, возглавив сонм подобных фей в составе Ордена 'ЖАЛО'. Она отреклась от любой возможности иметь семью, детей, свой собственный дом. 'Ничего кроме...' - гласил девиз, написанной на груди её туники и на нарукавной повязке: ничего кроме Премудрости, ничего кроме Целестии, ничего кроме исполнения воли Создателя - вот тот незыблемый принцип, которому всю себя отдала Жемчужно-Белая фея, чье личное имя давно было предано забвению всеми окружающими, да и ею самой. При появлении Жемучжно-Белой гул моментально стих и феи превратились в само безмолвие. В абсолютной тишине, в полутьме предрассветного утра, раздался ясный и звонкий голос Её Верности:
- Возрадуйтесь, о, сестры! Их Премудрость уже с нами!
При этих словах все феи одновременно поднялись со своих мест и в стройном порядке закричали ритуальные славословия, пока три облаченные в пурпур и золото феи, неизменно держащие друг друга за руки, не вошли, окруженные почетным караулом из воительниц 'ЖАЛА' с обнаженными серебристыми клинками наголо, в зал и не заняли свои места на тронах посреди арены. Длинные пурпурные мантии торжественно несли за ними совсем юные феи четырнадцатого ранга. Пурпур был единственным цветом, который могла использовать только Их Премудрость. Это был Их отличительный цвет, показывающий Их положение в Священной Иерархии. При этом ни одной фее не пришла в голову крамольная мысль о том, что Их Премудрость носит пурпурные сандалии, туники и мантии, как монархи у нижестоящих по уровню развития народов Нижней Целестии. Все феи знали, что Сообщество - это свободное, добровольное единство Поднебесных, а пурпур лишь означает любящее сердце, которое три избранные Создателем ещё на заре этого мира феи целиком посвятили служению Священным Принципам Порядка и Процветания. 'Только в единстве - свобода', - гласил популярный лозунг, и в эти слова верила всякая уважающая себя фея.
В сущности, кроме пурпурных одежд и обуви, да золотой диадемы с рубинами на головах, да, пожалуй, более умудренных опытом глаз, три Премудрости ничем не отличались от других фей. Такие же стройные, атлетически сложенные фигуры, длинные светлые светящиеся даже в темноте волосы, синие как море глаза. Глядя на Них, невольно могла закрасться в голову мысль, что именно Они и послужили тем образцом, тем лекалом, по которому были вылеплены все остальные, и именно от этого зрелища могло прийти понимание, что обращение 'сестры' - это не метафора, а вполне физическая реальность. Как пчелы в улье почти не отличаются друг от друга, составляя единую и слаженную семью-государство, так и члены Сообщества едины в своей похожести и, будучи действительно прекрасными существами, персонажами волшебных сказок и чудных историй в человеческом фолклоре, они были прекрасны какой-то стандартной, типовой красотой, лишенной всякой уникальности и индивидуальности, которая, казалось, целиком была отдана на откуп людям.
Впрочем, все три Премудрости уже успели занять свои престолы, славословия в тот же миг стихли, воцарилась тишина. А потом...
Все три Премудрости бросили свой взгляд в сторону востока и, заметив, что краешек неба уже просветлел и там показались первые, ещё красноватые, лучи, одновременно величественно поднялись со своих мест, обернулись лицами в сторону восходящего солнца, подняли все шесть рук и громким, звонким, необыкновенно мелодичным и приятным голосом запели Гимн Восходящему Солнцу. Этот гимн тут же подхватили, взявшись за руки, все остальные феи, образовав собою воистину колоссальный солнечный круг, раскачиваясь в такт песнопению. Звуки их голосов сливались в единое целое и со стороны могло даже показаться, что это не столько гимн солнцу, сколько гимн единству и согласию всего Сообщества, собравшегося здесь.
А в гимне пелось о том, что Солнце - это единственный и нерукотворный образ Создателя, сотворившего все сущее, Которому верно служат феи и воля Которого для них священна. Как солнце согревает и освещает мир, является источником жизни, так и Создатель - источник жизни и блага всего сущего. Он - податель доброй розовой энергии, которая содержится в розовых облаках, тонким слоем опоясывающих всю Целестию, которая является источником жизни для феи и источником всякого их доброго волшебства, нацеленного на то, чтобы творить добро всему миру, всякой нуждающейся твари. В конце гимна следовали просьбы фей Создателю всего помогать им и подавать сил для того, чтобы творить Его благую волю в этом мире. В общем, гимн этот довольно сложно пересказать, тем более прозой. Он построен скорее на выражении чувств - чувства благоговения перед высшим существом, перед красотой природы и всего миропорядка - и написан такой прихотливой изящной поэзией, что её не передашь на человеческом языке. Рефреном же гимна была одна фраза - вечная клятва каждой феи служить Священным Принципам Порядка и Процветания, которые есть высшее выражение воли Создателя.